И жрецы рьяно готовились к этому времени, подмяв под себя все население этого обреченного мира, понастроив везде свои жуткие храмы, от которых кровь стыла в жилах. Дивные плодородные поля злаков и плодов с исчезновением черных деревьев превратились в безжизненные пустыни. Наступил голод. Но жрецы ничего этого не замечали. Они строили храмы и жестоко пресекали неповиновение. Наказание за все было одинаковым – немедленная смерть от клинка имперских воинов, которые всегда сопровождали жрецов, или отправка в жертвенный каземат, что означало еще более страшную смерть. За поднятую голову после часа Гох – смерть. За отказ привести второго ребенка в каземат зовущих – тоже смерть. За упоминание черных богов – смерть всей семье. И никто не мог рассказать людям всей правды. Потому что никто из живущих ее и не знал. Не черные колдуны были врагами людей многие столетия назад. Нет, они были оберегами, последними защитниками людского мира, в который вторглись жрецы, носители промысла чуждого бога, демона кровавого солнца.

К чему стремились жрецы? Кто мог это сказать? К завоеванию всей планеты? Так она и так была в их власти уже многие годы. В каждом захудалом городке был храм красного бога, а в крупных городах эти храмы своим величием и монументальностью всегда превосходили замки местных правителей. Нет, жрецы готовили этот мир к пришествию некоей демонической сущности, которой для своей материализации в физическом мире были нужны души людей и энергия в них заключенная. А люди были уже все зачарованы жрецами. Пришествие красного бога планировалось в день десяти колец, который был предсказан сотни лет назад. Тогда жрецы окончательно еще не победили в битве с черными колдунами. И предсказан был этот день одним из последних видящих старого мира, который описал его как последний вздох всего живого. Было в его предании и про того, кто давно умер, но от смерти и старости взошел к силе, превзошедшей силу красного бога. Но эту часть предсказания уже никто не помнил.

Душа красного бога была слишком большой, чтобы ее мог вместить разумный человек, со своими мыслями и чувствами. Поэтому для ее вместилища нужно было живое тело, но лишенное души. Эту душу следовало заключить в магический кристалл, ловец душ, который бы ее надежно держал в плену, пока телом пользуется дух демона. А еще нужна будет тысяча молодых людей, которые станут камертоном и примут на себя магический рикошет от вселения бога. Почти все они умрут, но выжившие станут носителями печати и его хранителями. Это была великая честь, и поэтому не было отбоя от родителей, желавших отдать свое дитя в каземат зовущих. Саму же человеческую оболочку для вселения божества жрецы искали долго. Беспрепятственно вселиться красный бог мог только в тело девственной девушки, родившейся в год мертвой луны и каменной змеи, последний раз который был двадцать лет назад. А девушка эта должна быть хоть и безумной, но здоровой. Причем в этом жестоком мире родившихся увечными или безумными детей сразу приносили в жертвенный каземат, чтобы за счет них спасти жизни других членов семьи. Выжить такие дети не могли, тем более дожить до возраста преклонения богам. Так что эти поиски заранее были обречены на провал. Но вот спустя сотни оборотов карлика после начала поисков они все же завершились успехом. В родовитой семье города утренних жрецов, который находился в восточных пределах империи, была найдена подходящая по всем требованиям девушка. После достижения возраста преклонения богам она стала безумной, и ее душа покинула тело. Она была пуста душой, но молода и здорова телом. И рождена была в нужное время. Никто из ее родных не знал или не признавался, что знал, почему ее душа отправилась в странствие. Но девушку хранили и ухаживали за ней в надежде на ее возвращение к разумной жизни. Об этой девушке стало известно совершенно случайно – проболтался выпивший смотритель их родового имения. Понятно, что как только слух об этом дошел до каземата зовущих, девушку забрали из семьи и перевезли в подвалы храмового круга в городе тысячи храмов, который был столицей империи Абрах. Жреческие прислужники ее как куклу одевали, кормили и поили. Властитель каземата зовущих первое время лично проверял ее состояние. Но спустя несколько оборотов карлика про нее понемногу забыли, посчитав эту часть плана по вселению бога исполненной. Предстояло выполнить еще много других дел, главным из которых была подготовка масштабного жертвоприношения, энергия которого станет ключом к открытию врат.

Жизнь среднего абрэонца редко когда превышала сто прохождений красного карлика по своей витиеватой параболе, что равнялось примерно пятидесяти земным годам. Но это были весьма условные значения, потому что, например, богатые горожане и представители родовитых семей жили гораздо дольше. В давние времена, еще до первого пришествия красного бога, те, в ком текла кровь древних родов, могли жить очень долго. Всем было известно, что у отпрысков старинных королевских династий были свои секреты продления жизни. Они могли погружаться в безвременье. Это такой сон на границе жизни и смерти, иногда исчисляемый столетиями, когда тело продолжало жить, но словно бы окаменевало, а душа витала в бескрайних просторах мироздания. Но из ныне живущих даже если кто и слышал об этом, то был убежден, что такой секрет утерян. Да и сами жрецы давно не слышали о внезапном появлении людей, ранее считавшихся умершими. Видимо, если такие долгожители и остались на Абрэоне, то их тайна тщательно оберегалась членами высокородных семьей.

Обычные же абрэонцы, проживающие в поселениях за пределами городов, прозябали в нищете. Они почти все время жили впроголодь, носили рваные одежды и не могли позволить себе нанять целителя для своих детей или купить лечебные зелья. Поэтому их век был короток, много детей умирало еще в младенческом возрасте. Наличие жилища в черте города уже относило его обладателя к привилегированной касте горожан. Их, например, запрещалось забирать в жертвенный каземат, что уже само по себе продляло жизнь. И хотя запрет этот был весьма условным, потому что жрецы уже давно не обращали на него никакого внимания, все же жизнь в городе давала ощутимый шанс пожить подольше. Вот только получить жилище внутри городских стен было несбыточной мечтой для многих, чьи жалкие лачуги раскинулись на бескрайних просторах Абрэона. Им за всю жизнь не накопить даже пары имперских монет, необходимых для покупки угла в подвале гостевого дома. Да многие из них вообще могли только слышать, но ни разу не видели этих монет – маленьких кубиков из драгоценного камня, которые были в ходу в имперских городах. А за пределами городов процветал натуральный обмен либо использовались другие монеты, отлитые из мягкого металла огненной горы. Но даже если бы у бедных абрэонцев вдруг появились деньги, это не помогло бы им стать горожанами, потому что жрецы почти никогда не давали своего разрешения на поселение в городе тех, чьим предназначением был путь в жертвенные колодцы. И даже если изредка жрецы давали такое разрешение какой-либо семье, то с условием, что кого-нибудь из членов семьи уводили в казематы. Поэтому простые люди на Абрэоне не могли похвастаться долгой и безоблачной жизнью.

Другое дело – верховные жрецы, которые, по слухам, могли жить чуть ли не вечно. Не только простые абрэонцы, но даже низшие жрецы и их прислужники верили, что, достигнув высот в поклонении красному богу, они тоже обретут его благодать и смогут продолжать свой жизненный цикл бесконечно. На базарных площадях и в тавернах шепотом обсуждали внешнее сходство нового верховного жреца с чертами лица прежнего близкого к приходу. Люди говорили, что верховный жрец бессмертен и это уже его сотое воплощение на Абрэоне. Так это было на самом деле или просто слухи, доподлинно было не известно никому. Верховные жрецы не спешили открывать свои тайны, но жили они гораздо дольше даже самых зажиточных горожан, у которых было достаточно денег на покупки исцеляющих и омолаживающих зелий.