У нас же по фенотипу абсолютно невозможно понять, у кого XY-хромосомы, а у кого XX. Да, остатки половых хромосом все еще есть, в них ведь не только гены, отвечающие за репродуктивную систему. Поначалу думали сделать у всех одинаковый набор XX. Ведь с первого взгляда все просто. Очевидно же, что XX устойчивее к мутациям: если ген в одной хромосоме сломается, во второй останется дубль. А в случае XY не всегда так, поскольку Y маленькая, то есть генов в ней меньше, чем в X.

Во времена гендерной биполярности в этом был очевидный смысл: раз самки всегда тратили больше ресурсов на репродуктивные функции, они и обеспечивали популяции устойчивость. В то время как самцы «отвечали» за изменчивость и приспособляемость своего вида. Другими словами, на самцах природа тестировала Х-хромосомы и пускала в дальнейшее производство наиболее качественные.

Как вы сами понимаете, после начала эпохи генно-модифицированных людей какая-либо необходимость в естественном отборе пропала, а ценность каждой отдельной особи возросла еще больше. И, казалось бы, что тут еще думать? Оставить XX и все. Однако потом решили, что наличие двух вариантов хоть как-то, да повышает внутривидовое разнообразие, а оно способствует эволюционной стабильности. На том и порешили.

Забавно, но на заре эпохи бесполости всплыла другая проблема: как теперь называть детей и как к ним обращаться? В мужском роде или женском? В конце концов, решили не изобретать велосипед и оставить старые имена, а также мужской и женский род в языке, как рудименты от предков. Из рудиментов у нас, кстати, еще волосы в бровях остались и реснички, ведь генные инженеры решили, что эти фичи нам пока пригодятся. Чего нельзя сказать обо всем остальном волосяном покрове, который нещадно выпилили вместе с репродуктивной системой.

Тот Homo sapiens первой версии, который стоял у трибуны, похоже, читал лекцию на весьма экзотическую тему. Из уроков истории я помнила, что по развитию интеллекта к зрелому возрасту они едва ли доходили до раннего подросткового. То есть это такие себе вечные дети, ну, или подростки, кто поумнее.

А еще в те времена наши предки представляли себе пришельцев из космоса примерно такими, как мы: безволосыми и бесполыми. С точки зрения первой версии человека, у нас наверняка слишком большие головы и маленькие челюсти. Да и вообще, увидь они нас, подумали бы, что мы инопланетяне, а не их далекие потомки. Похоже, они изображали пришельцев именно так, потому что интуитивно понимали, что такая форма жизни более совершенна и фактически является следующей ступенью эволюции их самих.

— Сатья-юга — это у нас какой век? — спросил лектор после длительного монолога. Аудитория оживилась, после чего он продолжил: — Да, это золотой век. Длился он один миллион семьсот двадцать восемь тысяч лет, люди в ту эпоху жили сто тысяч лет и достигали в высоту пятидесяти четырех метров.

— То есть они были выше деревьев? А животные для них — словно букашки? — раздался женский голос из зала.

— Нет, — возразил лектор, поправляя очки, — в те времена все было высоким: деревья и животные, пропорционально росту человека.

— Тогда где кости всех этих великанов?

— В предыдущие эпохи люди уходили из жизни через самадхи, то есть медитативный транс, в кульминационный момент которого их тела сгорали. Поэтому нет никаких костей.

— Овцы с ослами тоже уходили через самадхи? Вместе с другими животными и растениями? Все орудия труда и дома тоже посгорали в мистическом трансе? — иронично звучал все тот же голос.

Публика в зале заметно заволновалась, а на лице лектора отразилось замешательство, но он быстро нашел другой ответ:

— В те времена теперешние континенты были дном морей и океанов, а тогдашние материки в начале нашей эпохи ушли под воду. Костей не находят, потому что раскопки проводятся только на суше.

— С чего вы взяли? — послышался все тот же голос, и оператор навел камеру на говорившую, ею оказалась молодая дама со светлыми волосами. — Очень много раскопок проводилось на дне морей и океанов. К тому же в ваших же писаниях сказано, что в Сатья-югу, кроме рек Ганги и Ямуны, была еще Сарасвати, соединяющаяся с ними. То есть та земля, по которой текут данные реки, точно не являлась дном океана, если верить писаниям.

— А с чего вы взяли, что костей великанов не нашли? — занервничал лектор. — Их много раз уже находили, просто скрывают.

— Кто скрывает? И каким образом? Если почти два миллиона лет Землю населяли великаны, их останки должны быть по всему миру. Скрыть такое невозможно! — заверила светловолосая дама и, помедлив немного, продолжила: — Скажите, известен ли вам закон квадрата-куба?

— Нет, — признался лектор, в очередной раз поправив очки.

— Забавный факт: никто из верующих в гигантов не знает о законе квадрата-куба, — заметила оппонентка.

— Так просветите нас, — предложил лектор.

— Ладно. Согласно этому закону, невозможно увеличивать любую конструкцию до бесконечности, потому что у каждого материала есть предел прочности. Если вкратце, то рост выше двух с половиной метров при земной силе тяжести и сохранении человеческих пропорций чреват проблемами со здоровьем. А люди, ростом превосходящие три метра, были бы нежизнеспособны в условиях нашей планеты.

— То есть динозавров выше трех метров не существовало? — ухмыльнулся лектор, нервно вытирая вспотевший лоб и опять поправляя очки.

— Вы же видите разницу между пропорциями человека и динозавра? К примеру, некоторые отличия в объеме центральной нервной системы определенно есть, разве не так? Качать кровь на несколько метров вверх к маленькому мозгу не то же самое, что гонять ее к большому.

Повисла напряженная тишина. Лектор наигранно деловито листал свои записи, после чего наконец поинтересовался:

— А вы сюда покритиковать пришли?

— Пытаюсь понять ваше мировоззрение, — призналась девушка. — И раз уж вы спросили про динозавров, то скажите, пожалуйста, в какую югу жили эти вымершие рептилии?

— Должно быть, в конце Кали-юги, эпохи тьмы и духовной деградации. Писания гласят, что в это время животные становятся большими и страшными, а люди маленькими и глупыми.

— Сколько длилась Кали-юга? — спросила все та же блондинка, это же так в древности называли обладательниц светлой шерсти?

— Четыреста тридцать две тысячи лет.

— А ничего, что динозавры населяли планету сто восемьдесят миллионов лет? К тому же, например, между стегозаврами и тиранозаврами промежуток времени больше, чем между т-рексами и нами.

— А вот если вам интересны динозавры, то в писаниях упоминается потомок этих животных! — затараторил кто-то из зала. — Огромное чудовище, обитающее в океане!

— Вздор, — прервала его тираду светловолосая дама. — Динозавры — это диапсидные сухопутные рептилии с парасагитальным расположением конечностей. Они никогда не жили в океанах, ну разве что спинозавр был полуводным рыбоядным ящером, но именно что полуводным, а не водным. Все не птичьи динозавры вымерли, а единственными дожившими до наших дней потомками птичьих являются птицы.

— Весь этот дарвинизм возник в Кали-югу специально, чтобы убыстрить духовную деградацию, — на полном серьезе заметил лектор. — Эволюция существует, но только духовная, а не так, что у крокодила морда отрастает, а у обезьяны — наоборот.

— Ну что за паранойя? Как целый раздел науки может возникнуть ради убыстрения чьей-то деградации? — удивилась дама. — К тому же теперь есть синтетическая теория эволюции, называть ее дарвинизмом — признак мракобесия.

— А если эволюция существует, то почему обезьяны сейчас не превращаются в людей? — выкрикнул кто-то из зала.

— Почему бы вам не воспользоваться интернетом для поиска ответа на данный вопрос? — предложила девушка, обернувшись к спрашивающему, после чего вынула смартфон и поинтересовалась: — Кстати, здесь что, совсем нет вай-фая? Он же уже всюду есть.

— Девушка, вы что, не знаете, что вай-фай уничтожает ауру? — выпучила глаза толстая пожилая дама.