Когда Кэтрин погрузилась в работу, воображение, помимо ее воли, разыгралось, и она обнаружила, что думает о том, как бы построила Соломон-хаус, если бы сама принимала решения. Понятно, что главные окна должны выходить на юг, к реке, чтобы было как можно больше света. Обсерваторию следует возвести в западном конце, как можно дальше от апартаментов, примыкающих к длинной галерее под прямыми углами.

Когда они произвели все измерения, Хэксби захотел, чтобы Кэт сделала зарисовки фасадов окружающих зданий. Сам он к этому времени уже утомился, и симптомы дрожательного паралича становились все заметнее. Наконец они с Бреннаном полностью покончили с делами, и, когда пересекали двор, ведя Хэксби под руки, муж потребовал, чтобы его тотчас отвели в ближайшую уборную.

Кэт и Бреннан переглянулись. Господин Хэксби очень трепетно относился к своему кишечнику, который вел себя абсолютно непредсказуемым образом. Часы начали отбивать полдень.

– Тотчас, – повторил старик с ноткой паники в голосе.

– Вы отведете его? – спросила Кэт у Бреннана, кивнув в сторону будки, притулившейся в углу двора. – Рискните зайти туда. А я пока верну ключ дворецкому. Встретимся в переднем дворе у арки, ведущей в переулок. Возьмем экипаж на Стрэнде.

Она вверила мужа заботам Бреннана, и тот повел его в нужник. В отсутствие Хэксби, пусть даже оно было недолгим, Кэт чувствовала себя легче и моложе. Она чуть ли не бегом пустилась к проходу во двор, чем вызвала любопытство у пары служанок, которые сплетничали, укрывшись от дождя.

Кэт оставила ключ от калитки в конторе дворецкого и уже шагом направилась к главным воротам. Хэксби с Бреннаном еще не вернулись, что ее не удивило. Налево от ворот была крытая лестница, ведущая ко входу на второй этаж. Дождь усилился, и женщина укрылась под ступенями. Она прижалась спиной к стене, плотнее закуталась в плащ и от нечего делать стала наблюдать за людьми, проходящими мимо.

Двое джентльменов появились в арке на южной стороне двора, где располагался главный флигель с семейными апартаментами, с противоположной стороны окна выходили на сады и реку. Мужчины были увлечены беседой и медленным шагом двигались в сторону ворот. Их широкополые шляпы соприкасались. Когда они приблизились, тот, что шел слева, поднял голову, и Кэтрин с удивлением узнала его. Это был Джеймс Марвуд.

Он тоже сразу ее заметил и что-то сказал своему спутнику. Тот отвернулся, а Марвуд, сменив курс, зашагал в сторону Кэт. Он остановился в нескольких ярдах от нее и поклонился:

– Госпожа Хэксби. Надеюсь, вы в добром здравии?

– Да. Благодарю вас, сэр.

Секунду оба рассматривали друг друга. Когда они виделись четыре месяца назад, Марвуд выглядел изнуренным, и на то была причина. Сейчас же он был бодр и одет лучше. Пожалуй, не без иронии подумала Кэтрин, он выглядел вполне преуспевающим.

Марвуд тоже внимательно изучал ее.

– Что вы делаете в Арундел-хаусе?

– Могу задать вам тот же вопрос.

– Я здесь по делу.

– Представьте, и я тоже.

Обезоруженный этим заявлением, он улыбнулся и пояснил:

– По правде говоря, мой начальник господин Уильямсон послал меня справиться о здоровье лорда Шрусбери.

– После этой ужасной дуэли?

– Да. К счастью, милорд поправляется.

– Рада это слышать.

– А вы? Что привело сюда вас?

– Господин Хэксби делал замеры части парка. Говарды предложили Лондонскому королевскому обществу построить там здание для собраний ученых.

Марвуд усиленно заморгал, словно сопротивлялся желанию осмотреться в поисках ее мужа. Шрамы на левой стороне лица стали более бледными, чем были несколько месяцев назад, и теперь не так бросались в глаза.

– Мой муж справляет естественные надобности, – сказала она чинно, отвечая на незаданный вопрос. – С ним Бреннан. Мы должны встретиться у ворот.

– Вы по-прежнему процветаете на Генриетта-стрит?

– Работы у нашего чертежного бюро хватает, если вы это имели в виду. Правда, оплата поступает не так быстро, как бы мне хотелось.

Воцарилась короткая, но неловкая пауза, будто камень упал между ними.

– А как здоровье господина Хэксби? – спросил Марвуд.

– Благодарю вас, хорошо, – ответила Кэтрин заученно, но потом неожиданно для себя выпалила нечто, более похожее на правду: – К сожалению, он не молодеет, сэр. Так что по-всякому бывает. Иногда он чувствует себя лучше, иногда хуже.

– Да, – кивнул Марвуд. – Я понимаю.

Кэтрин подумала, что это правда. Имелось у этого человека одно неожиданное качество, которое особенно привлекало ее: казалось, Марвуд обычно прекрасно понимал, что Кэт имела в виду, или, по крайней мере, принимал ее такой, какой она была.

Оба опять замолчали, и на этот раз пауза уже не была такой неловкой. Они стояли рядом, глядя на дождь и на входящих и выходящих людей. Кэтрин вдруг захотелось выложить Марвуду всю правду: рассказать историю, связанную с Элизабет Кромвель, и спросить у него совета. Она не могла довериться Хэксби, а уж тем более Бреннану.

Но Марвуд – совсем другое дело. Когда они впервые встретились полтора года назад во время Великого пожара, обстоятельства свели их на короткое время и сделали невольными союзниками в опасном деле, в котором был замешан покойный отец Кэт, известный цареубийца Томас Ловетт. После этого их пути пересекались еще дважды, они вместе пережили большие опасности и хранили секреты друг друга. Не то чтобы между ними возникла дружба, но явно установилось взаимное доверие.

Кэт знала, что Марвуд умеет держать язык за зубами. Кроме того, он часто бывал в Уайтхолле и, вероятно, был лучше ее осведомлен, как сейчас власть имущие относятся к семье Кромвеля. Ну и вдобавок, в самом худшем случае, если в поступках Элизабет был злой умысел, правительство могло бы зачесть в пользу Кэтрин то обстоятельство, что она спросила у Марвуда совета, как ей поступить.

Прежде чем молодая женщина решилась заговорить, он повернулся к ней и проговорил:

– Помните, как мы встретились в последний раз?

Кэт почувствовала, как краска залила ее лицо:

– Конечно.

– Я вам сказал тогда, что два человека хотят мне зла. Один высокий и очень худой, а второй его слуга – крупный, тучный. Оба носят шпаги. Господина зовут Вил, а слугу – Роджер Даррел.

– Да, знаю. Я видела их однажды на Лав-лейн. – Она закусила губу, вспоминать это было не слишком приятно.

– Это люди герцога Бекингема. И они следят за Арундел-хаусом.

– Зачем? – Едва задав этот вопрос, Кэт и сама догадалась. – Лорд Шрусбери?

– Да. Они желают мне зла. Если вы вдруг снова их увидите, напишите, пожалуйста, мне в Савой.

– Хорошо. А почему эти двое хотят вам навредить?

Марвуд пожал плечами:

– Потому что исполняют приказ своего хозяина.

Кэт удивленно посмотрела на него:

– Вы нанесли обиду герцогу Бекингему? Но как?

– Не имеет значения.

– У меня к вам тоже просьба.

– Говорите.

– Я встретила одну старую знакомую…

– Неужели это Марвуд?

Услышав голос мужа, Кэтрин резко обернулась, и ее внезапно обожгло необъяснимое чувство вины. Хэксби и Бреннан стояли в арке, ведущей в проход.

Марвуд уже шел к ним навстречу:

– Точно так, сэр. Какая приятная встреча! Как поживаете? Как ваше здоровье?

«Марвуд научился быть гладким, словно сливочное масло, – подумала Кэт. – Впрочем, он всегда быстро учился».

– Здоровье? Сказать по правде, сэр, могло бы быть и лучше, – ответил Хэксби. – Это все из-за сырости. Не выношу такую погоду. Надо поскорее возвращаться домой. – Он был настолько поглощен своими проблемами, что обращал внимание на других, только если они нарушали его покой. – Нам нужен наемный экипаж. Не отыщете мне такой? У вас получится гораздо лучше, чем у бедняги Бреннана.

Это прозвучало не слишком деликатно по отношению к помощнику, но было сущей правдой. Наемные экипажи в дождливую погоду нарасхват, в особенности на Стрэнде. Марвуд имел вид преуспевающего молодого джентльмена, тогда как Бреннан выглядел тем, кем он был: скромно одетый чертежник, который нечасто нанимает экипажи.