Пловчиха открыла было рот, чтоб предложить выйти на минуту — но тут же осеклась: Решетников сперва указал взглядом на информаторшу, потом красноречиво ухмыльнулся.

Хьюга вопросительно вздёрнула подбородок.

Светловолосый пренебрежительно поморщился, ещё раз покосился на проштрафовшуюся массажистку и отрицательно покачал головой. Всё это он сопроводил небрежным взмахом свисающей с массажного стола руки.

«Всё знаю, всё вижу, хотя и не в таких деталях, как ты. Не парься, ничего срочного. Да, неприятно, но потом и с этим разберёмся. Не форсируй!», — на вербальный язык пантомиму товарища Хину перевела себе именно так.

ИНТЕРЛЮДИЯ

Муниципальная досудебная тюрьма. Помещение камерного типа для одиночного содержания. 06:00 утра.

— Подъём! — прозрачный сегмент двери, выполненный из особопрочного стекла или пластика, на мгновение открылся, чтоб в нём мелькнуло лицо дежурного сотрудника.

Одновременно с хлопком закрывающегося обратно окошка что-то глухо шлёпнуло по полу.

Мая отбросил одеяло (вообще-то, по нынешнему распорядку и времени года не положено — только лёгкое покрывало-простыня. Но если знать, как и с кем выстраивать коммуникации, многое в жизни начинает выглядеть иначе, особенно если эти коммуникации управляются снаружи, а не изнутри пенитенциарного учреждения).

— Уже встаю, — кивнул он в пустоту и пружинисто поднялся.

Зелёный глазок видеонаблюдения, сигнализирующий о работе устройства двадцать четыре на семь, замигал.

— Жду. — Оябун Эдогава-кай смотрел в камеру.

Вспышки миниатюрного огонька замедлились, затем из зелёного цвета резко окрасились в красный.

Мая дисциплинированно стоял, и не думая глядеть под ноги.

Ещё через пару секунд красный пронзительно вспыхнул, задержался на удар сердца и потух окончательно.

Якудза стремительно нагнулся за посылкой. Свёрток оказался дешёвым китайским смартфоном, завёрнутым в прозрачный, противоударный, водоизолирующий, герметичный чехол: такие же используются туристами на морских курортах для подводной съёмки.

Помещаешь телефон внутрь, закрываешь зиппер — и хоть фотографируй под водой, хоть видео снимай.

— … Хоть храни тебя в унитазе, — пробормотал Миёси-старший, подбрасывая на ладони свёрток и прикидывая дальнейшие действия.

Сейчас можно было или начать звонить сразу — но неясно, сколько времени в запасе. А той стороне ещё предстояло найти и позвать переводчика с японского (без оного бывшие спортсмены между собой могли объясниться лишь в ограниченном диапазоне, потому что жестами. В данном случае — точно не сценарий).

Или можно чуть-чуть подождать, знать бы ещё, не расходуются ли сейчас попусту драгоценные секунды.

Снаружи доносился голос охранника, прошедшего коридор до конца и возвращавшегося обратно.

— От семи до десяти. — Появившаяся всё в том же окошке голова в фуражке стрельнула глазами в направлении отключенной камеры.

«Минут» сказано не было, но прямо подразумевалось.

Мая без слов поклонился и тут же перешёл к действиям — активировал гаджет, дождался включения и принялся листать меню установленных программ. Первая страница, вторая, третья — было видно плохо, возрастная дальнозоркость, демоны её дери, а очков в тюрьму он брать не стал.

Нужная иконка то ли не находилась, то ли вообще отсутствовала.

Борёкудан вдохнул, задержал воздух в лёгких и невозмутимо повторил поиск — на этот раз отводя руку с аппаратом как можно дальше от глаз, практически до середины бедра.

Отсутствует. Кивнув самому себе, старший Миёси следующую пару минут потратил на установку вечата — китайского мессенджера, только через который и следовало звонить в данном случае.

Есть. С цифрами прошло легче: хотя телефонные номера Поднебесной и кажутся длинной дорогой, убегающей в горизонт (поскольку имеют больше одиннадцати цифр), всё же десяток кнопок на достаточно большом экране — совсем не то же самое, что миниатюрный значок программы размером с ноготь.

Зелёная трубка. Вызов.

— Из интересных мест ты звонишь, друг мой, — старый знакомый обозначил едва заметную улыбку после того, как цепко обозрел убранство помещения, в котором находился японец.

Сказано было, разумеется, на жонг-гуо, но почти одновременно с товарищем внизу экрана появился квадратик третьего участника конференции — синхронного переводчика.

— У тебя отличные сотрудники, — уважительно присвистнул якудза. — И хорошо поставлено дело. Я думал, на поиск знающего японский уйдёт минимум пара минут — ты же на работе, Вэйцзюнь?

Вместо ответа выступавший некогда за КНР товарищ повёл камерой своего смартфона — в кадр попал настенный портрет человека, отлично известного не только в регионе, а и, пожалуй, по всему миру.

От Миёси-старшего не укрылся тот факт, что синхронист, переводя начальству текст лаовая, запнулся и вместо имени употребил фамилию — Хао. Китайского языка борёкудан не знал, однако по контекту было понятно, что вместе с обращением к начальству подчинённый сказал то ли «господин», то ли «товарищ».

— О, вы ещё не выбросили этот старый хлам! — развеселился Мая, когда камера с настенного изображения вернулась к лицу друга. — Колись, эта фотография на стене, небось, твоего деда застала? Отца точно, ахаха.

— Всем кроме вас, живущих на островах дикарей, давно известен тот факт, что Председатель Мао хотя и допустил тридцать процентов неточностей в своих решениях, всё же на семь десятых действовал абсолютно правильно, — с едва уловимой улыбкой парировал собеседник. — На благо народа. Кстати, если ты рассчитываешь, что я и дальше буду сразу брать трубку каждый раз, когда ты оказываешься в тюряге, пожалуйста, исполняй наши договоренности: я не топчусь по памяти идиотов, служивших вместе с твоим дедом — ты воздерживаешься от шуток в адрес того, насчёт чего у нас не принято не то что острить, а вообще… Ты понял.

— Эй, а почему это сослуживцы моего деда — идиоты⁈ — возмутился якудза.

— Ну а как ещё назвать безумных людей, которые полетели размазываться о палубы чужих кораблей в своих самолётах после того, как ваш Микадо подписал капитуляцию⁈ — жизнерадостно заулыбался хань.

— Один-один, — уязвлённо признал Мая. — Пожалуй, даже два-один в твою пользу. Ладно, я ещё что-нибудь придумаю в следующий раз!

— На тему?

— Чем тебя поддеть так, чтобы победа в споре осталась за мной, — пообещал японец.

— Побеждали, побеждаем и будем вас побеждать, — улыбка на лице собеседника стала шире. — На земле, на море, даже в такой вот беседе.

Миёси-старший поймал себя на том, что сейчас всерьёз собирается вспыхнуть и напомнить Вэйцзюню, что победа недотёп с материка тогда стала возможной лишь благодаря гигантской коалиции и атомному оружию. Для начала, Китай и США в той войне выступали на одной стороне — самое большое население и самые богатые толстосумы планеты.

Впрочем, Мая тут же взял себе в руки и на поводу у неуместного детства, заигравшего известно где, не пошёл — развивать дурацкий спор не стал.

— Не хочу напоминать тебе уроки истории, но вся ваша культура, включая живопись и архитектуру, молчу о письменности — вариации на тему нашей, — продолжил тем временем хань. — Точнее, производные от нашей.

Оябун сердито засопел:

— Кроме ваших иероглифов у нас ещё свои азбуки есть!

— Ты просто поболтать звонишь или чего-то хотел?

— Да чего хотеть отошедшему от дел пенсионеру в наши годы? — не очень натурально отмахнулся якудза. — Поболтать о том, о сём. Тем более, заняться здесь всё равно нечем.

Пронзительный взгляд товарища дал понять, что всё недосказанное тот понял верно.

— Минут пять ещё поиздеваюсь над тобой, — Мая технично сообщил оставшееся до конца сеанса связи время. — Потом, наверное, на зарядку пойду — здесь спортзал хороший.