— Чёрт возьми, Хлоя, ты не можешь так говорить.

Не тогда, когда он опасно балансировал на острие самодисциплины, которая у него ещё оставалась.

Он никогда в жизни не чувствовал ничего подобного. Отчаянный. Неистовый. Потрясённый невероятной силой потребности внутри.

— Жёстче, — повторила она. — Если будет больно, если я не смогу этого вынести, я дам знать. Давай, ты же знаешь, что хочешь этого.

Он снова полностью погрузился в неё, и Хлоя сжала его внутренними мышцами.

— Господи, Хлоя, как ты можешь быть такой тугой?

— Я девственница.

— Что? — Он моргнул.

— Шутка. Извини, до тебя были другие парни. — Её улыбка была озорной. — И после этого ты должен трахнуть меня так сильно, чтобы я никогда не забыла

Да, черт возьми. Хитрая маленькая ведьма. Он снова отстранился.

— Ты уверена, что хочешь этого?

— Я выгляжу неуверенной? — огрызнулась она.

— Нет, детка, ты выглядишь изголодавшейся по моему члену. — Поэтому он дал его ей. Его контроль стал далёким воспоминанием, он жестоко трахал Хлою в безжалостном темпе. Честное слово, это было похоже на лихорадку в крови.

Утопая в её горячем шёлке, он продолжал двигаться сильно и быстро. Кинан не мог успокоиться. Не мог притормозить. Мог лишь снова и снова глубоко входить в тело Хлои, движимый настолько примитивной и порочной потребностью, что был беспомощен перед ней. Он хотел, чтобы она почувствовала себя заклеймённой. Одержимой. Принадлежащей ему. Жадной до большего. Хотел, чтобы ни один другой мужчина никогда больше не был достаточно хорош для неё. Что делало его придурком, но так оно и было.

Сексуальная энергия, такая сладкая, пряная и аппетитная, вертелась вокруг. Он вдохнул её, наполняя лёгкие. Чёрт, вкус Хлои… ничто не может с ним сравниться. Продолжая двигаться быстро и глубоко, он схватил её руку и положил ей на живот.

— Ты чувствуешь меня? Чувствуешь, насколько я глубоко?

— Да, — прошипела она. — Боже, не останавливайся, я сейчас кончу.

И не только она. Он почувствовал красноречивое покалывание у основания позвоночника и понял, что долго не протянет. Да и как мог? Её гортанные стоны убивали, а адски горячие ножны были великолепно тугими, напоминая чистую пытку. Он навалился на Хлою всем весом.

— Я хочу почувствовать, как сжимаешь мой член. Я хочу излить сперму так глубоко в тебя, что ты ощутишь в горле её вкус.

Она вцепилась ему в спину, царапая ногтями.

— Чёрт, чёрт, чёрт, чёрт, чёрт.

Он просунул руку между их телами и раздвинул скользкие складки.

— Кончай.

Он грубо врезался в неё, снова и снова лаская клитор. Хлоя задрожала, запрокинула голову и открыла рот в беззвучном крике. Кинан выругался, когда она сдавила его внутренними мышцами. Его толчки стали грубыми и беспорядочными. Затем он вогнал набухший член в Хлою по самые яйца и кончил так сильно, что мог поклясться, что увидел звезды.

Чувствуя себя податливой, как расплавленный воск, Хлоя опустила руки по бокам. Вау. Просто вау. Они лежали так несколько минут, дрожа от толчков и пытаясь отдышаться. Наконец, он вышел из неё и перекатился на спину — она почувствовала его нежелание двигаться, от чего её демон испытал самодовольство.

— Чёрт, я не хотел быть таким грубым. Я сделал больно?

Хлоя посмотрела на него, зная, что у неё ленивое, удовлетворённое выражение лица.

— По-твоему я выгляжу будто мне больно?

Он не ответил на её риторический вопрос, просто выпрямился и протянул ей руку. Она взяла её, позволив ему поднять себя. Тело болело в некоторых очень интересных местах, но ей нравилось. Кинан обвёл её пристальным взглядом, но в нём не было жара. Выражение лица было тщательно непроницаемым. Она почти видела, как он отстраняется, убеждаясь, что она понимает, — это был просто секс, и он имел в виду именно это, когда сказал, что повторения не будет. Хлоя чуть не закатила глаза. Парни всегда были так уверены, что женщины к ним "привязываются". На самом деле, это своего рода нарциссизм. Она ни разу не усомнилась в его словах. Так же не искала скрытого смысла в том, что только что произошло. Но внезапная отстранённость в его поведении всё равно заставила похолодеть. Её демон впился в него взглядом, испытывая непреодолимое желание сделать что-нибудь, что вывело бы его из этого состояния.

— Ванная? — спросил он.

— Внизу, слева от кухни. — Наблюдая, как его голая задница направляется в ванную, Хлоя почти замурлыкала, этот вид — наслаждение для глаз. Образ, который она больше никогда не увидит. Но это нормально. Правда. Действительно.

Хлоя потянулась за одеждой. К моменту, когда он снова появился из ванной, избавившись от презерватива, она уже надела платье и трусики.

Он молча натянул одежду, а затем повернулся к Хлое, сжав кулаки… как будто не веря, что не попытается потянуться к ней. Выражение его лица могло быть пустым, но ей ясно, что он не хотел уходить — его нежелание выражено в языке тела. От этого Хлоя почувствовала себя немного лучше, но демон всё ещё был в панике.

Шли секунды, затем Кинан прочистил горло.

— Запри за мной дверь. — Он ушёл, даже не оглянувшись. Как мило.

Каждый дом, мимо которого она проходила, выглядел одинаково. Простой и стерильный, с белой ржавой машиной на подъездной дорожке и маленькой запущенной лужайкой. Независимо от того, как далеко и как быстро Хлоя шла по тропинке, казалось, не могла приблизиться к дому в конце улицы. Он всегда оставался недосягаемым, как и женщина, которая в нём жила. Хлоя опустила руку в карман, чтобы нащупать ключ от дома. Его там не было. Ей просто нужно позвонить в дверь. Иногда Пенелопа открывала, иногда нет. Это зависело от того, сколько бурбона она выпила… седеющий, ухмыляющийся парень в костюме появился в нескольких футах перед Хлоей. Она остановилась. Энох. Нехорошо.

— Джолин тебя ищет.

— Да, я знаю, — он огляделся. — Такой скучный, бессмысленный сон для кого-то, кто так полон жизни и энергии.

— И какого хрена ты хочешь?

Он засмеялся в восторге.

— Ох уж эти типичные замашки Уоллис. Но с другой стороны, все импы полны язвительности и нахальства, так?

— Ну, да.

— Твоей бабушке следовало бы быть умнее, прежде чем перечить мне.

Хлоя закатила глаза.

Как будто это делало его особенным. Члены её семьи постоянно переходили дорогу другим людям.

— Она заплатит. Но не от моей руки. Знаешь, потерять человека, которого ты любишь, это ни с чем несравнимая агония. Ты не можешь дышать, твою душу терзает, тянет всё ниже, и ты не видишь пути назад. Твоя бабушка почувствует ту же боль, когда я убью тебя. Я бы убил её дочь, чтобы отплатить за убийство моей. Но отчасти твоя вина, что Молли лежит в той могиле, так что вместо этого я уничтожу тебя. Потом прикажу тебе убить Джолин.

Его взгляд стал жёстче, но ухмылка стала шире.

— Пойдём, прогуляемся.

Хлоя нахмурилась, когда воздух вокруг сгустился, пока она не почувствовала, что на плечи легла тяжесть. Тяжесть, которая, казалось, толкала всё глубже и глубже во… что-то. Окружающее пространство расплывалось, и цвета сливались воедино, как на картине пастелью. Только Энох оставался ясен. Он протянул ей руку.

— Пойдём. Я могу помочь тебе добраться до дома твоей матери. Ты ведь туда идёшь? Мы отправимся туда вместе. Может, даже найдём её внутри. Может, она даже трезвая. Разве это не было бы здорово? — Хлоя прижала руку к груди. Густой воздух, который она вдохнула, был подобен давлению внутри грудной клетки. Давление, которое все нарастало и нарастало, раздувая лёгкие, как воздушные шарики. — Подойди, — приказал он. В его взгляде промелькнуло нетерпение. — Не сопротивляйся. Просто повинуйся. Просто…

Глаза Хлои распахнулись — это было почти болезненное движение, так как веки казались чертовски тяжёлыми. Её встретила темнота спальни. Может, это был шум, она не была уверена, но что-то вырвало её из глубокого сна. Напрягшись, она потянулась к шуму экстрасенсорными чувствами. Пульс участился, когда она обнаружила два других разума. Демонические разума. Оба ощущались как-то не так.