Сейчас я ощутила укоризненный взгляд Лиссы, как будто бы она меня сравнивает с героиней. Нет, я, конечно, не сахар и мне проще самой, но помощь я принимаю и искренне взаимно помогаю.

– Видя, что брат решил направиться за той девушкой, второй попытался облагоразумить его, только все попытки были зря, истинная пара – это редкость, – грусть в словах, Лисса тяжело вздохнула, я даже не думала, что у них всё настолько сложно. – Поэтому он убил его, а сам провалился в забытье. Отец не вынес этого, похоронил собственного сына и велел найти девушку, чтобы она понесла наказание и вернула к жизни будущего главу стаи. Сам же мужчина умер в тот же день. Девушку нашли, вернули в поселение и обо всём рассказали. Кто-то винил её, другие желали смерти. Она плакала и сказала, что думала, будто делает всё правильно. Но кто бы слушал. Ей дали время, чтобы их новый альфа очнулся, и если она не спасёт его, то умрёт. – Лисичка замолкла, задумываясь, стоит ли рассказывать дальше, в ней что-то боролось, и, переборов себя, продолжила: – Она находилась рядом с оборотнем, смотрела на его лицо и видела другого, того, кому отказала. Её сердце терзала вина, и, понимая, что погибнет, поцеловала мужчину, представляя другого. Он очнулся и убил её, свернув шею, но сколько бы ни искал пару, так и не смог найти. Лишь видел сны о русалке, что погубил.

– Но как же так! – я вскочила с места, роняя барный стул. В голове не укладывалась эта история. При чём здесь спасение и поцелуй, если героиню ожидал такой конец? А намёк на постель, который был потом?

– Это не вся история, но она отвечает на первый вопрос, как ты смогла спасти оборотня, ведь поцелуй истинного спасает нас и помогает не уйти за грань, – сказала Лисса серьёзным тоном.

– У неё есть ещё и продолжение? – отшатнулась и чуть не свалилась – вот как опрокидывать вещи.

– Да, есть, но боюсь, Элиот не будет рад, если я расскажу об этом, – замялась Лисса.

– Да что же там такое в таком случае?

– Я могу сказать лишь это:

Ифу – русалки.

Ифу – кукушки.

Ифу – владеют сном.

Стать Ифу не сложно, нужно только потерять свою невинность.

Став Ифу, не забудь себя или умрёшь в пучине разврата.

Дрожь прошла по телу. Русалками становились утопленницы, это как-то не вязалось с историей, которую рассказала лисичка.

– Да ладно, не забивай голову пустяками, – потянулась девчушка, – нам столько работы предстоит.

– Ага, – согласилась я.

Но на самом деле не могла ни о чём думать теперь. Что-то в этой истории зацепило и заставляло возвращаться. Хотелось взять магкадридж и самой поискать информацию, вот только, взявшись за уборку, так и не успела. А после с трудом завалилась на кровать, не ту, где спал Кексик, пришлось лечь на другую, где лежал Элиот, и уснула, видя тревожные сны, в которых кто-то гонится за мной.

– Что это такое? – спросонья произнесла я, ощущая на себе тяжесть.

Приоткрыла один глаз, потом второй, протерла их, чтобы убедиться, что мне не мерещится. Но нет, две пушистые тушки лежат рядом со мной и не шевелятся. Я, конечно, понимаю, почему Кексик здесь улёгся, но эта чёрная котейка? Та, видимо, почувствовала, что на неё смотрят, и взглянула на меня своими зелёными яркими глазами, в которых читалось одно: не мешай нам.

Вот это наглость!

Они сами пришли в гостевую комнату, а сейчас я здесь оказалась лишней. Других мохнатых рядом не обнаружилось, не знаю, хорошо это или плохо, но действительно странно.

– Кексик, – неуверенно подала я голос.

Фамильяр не отозвался. Продолжил валяться, делая вид, что спит, но я успела заметить, как дёрнулось ухо с кисточкой.

– Кексик, милый мой, может, ты объяснишь мне, что происходит? – я старалась не шипеть, а вот чёрная фыркнула и закрыла морду лапками. Ей, видимо, очень не нравилось, что кто-то болтает.

– Ничего особенного, – мурлыкнул Кексик и начал потягиваться, выгибая спину, я, не удержавшись, погладила его по животу, и он замурлыкал. – Му-у-ур, а можно не при даме меня нежить?

– Даме? – сонный мозг соображал туго.

– Мур, да, – и этот интриган лизнул макушку чёрной кошки, та от неожиданности подняла мордочку, встретилась носом к носу с Кексиком и зашипела. Видимо, пока фамильяр спал, он нравился ей больше, чем теперь, когда поднялся и возвышался над ней.

– Кошечка? Самка? Ты уверен?

– Да, их тут много. – Кексик отошёл на безопасное место и сел. – Самцы тоже есть, но они в меньшинстве.

– Как… то есть, когда… – я не знала, как верно сформулировать свой вопрос и не показаться глупой. Стоило ещё вчера попросить документы на животных, чтобы всё проверить, но я этого не сделала.

– Эй, я твой фамильяр, и если ты посмотришь, то поймёшь, что я еще и кот, животное, а это значит, что я могу точно знать, кто здесь и сколько их, – как-то по-деловому заявил Кексик. – Плюс я же их понимаю.

– А почему я не знала раньше, что ты можешь общаться с другими?

– Потому что это секрет! – и так важно это прозвучало, что всё ведьминское обучение полетело одному пушистому хитрецу под хвост.

Нам о такой специфике не рассказывали. Да и вообще, по идее, животные не умеют говорить и общаться. У них есть инстинкты, вот только если я это заявлю, боюсь, на меня очень сильно обидятся. А ведь Кексик уже начал говорить, не фыркает, и вообще такое чувство, словно ничего плохого не происходило. Живой, здоровый, только тощий кот.

– У тебя такое лицо, словно ты зависла.

– Пфу, – я начала вытирать рот от шерсти с кошачьего хвоста. – Ты это специально сделал?

– О, отвисла!

– И после этого мы ведь… – я притихла, чтобы не сболтнуть лишнего, и строго посмотрела на Кексика, хотя лёжа это делать как-то не очень, поэтому села. – Мы, женщины, вредные?

– Да!

– Кексик, а ты понимаешь, что пока ты в себя приходил, Элиот привёз инквизитора, и теперь нам очень опасно общаться, – заявила я, скрещивая руки на груди.

– Думаешь, они не болтают? – Вот как кошки брови поднимают, не понимаю, но мой фамильяр умел.

– В смысле, они что, умеют говорить? – ошарашенно спросила я.

– А то! Ещё как умеют!

– Но вчера, кроме мяуканья…

– А зачем им с вами болтать, особенно с дурой, псиной и лисой?

– Кексик! – рычу теперь я. Это переходит все границы дозволенного.

– Да ладно, ладно, я просто проверял тебя, а то вдруг сорвёшься, а мне потом расхлёбывай, – Кексика передёрнуло. – Как вспомню, что перетерпел, так и нервировать не хочется.

– Так не нервируй! – процедила я.

– Я не специально, ты фонишь, язык чешется задеть.

– В смыслю я фоню, – нет, его речи для меня загадка.

– Учиться надо было, а не сбегать.

– Ага, ну как же! – сказала я, закатывая глаза, и тут же поняла, что он знает больше, чем говорит. – Ты что, знаешь что-то, о чём я не знаю?

– Мяу?

– Кексик!

– Мяу?!

– Ты…

– Софи, через час у нас гости будут, – услышала я крик Лиссы с первого этажа.

– Откуда??? – простонала я, закрывая голову подушкой. – Мы же никого не звали.

– Вы нет, зато ресторанный критик – да, – сдал Кексик с потрохами Элиота.

Ну я им ещё покажу!

Вставать спозаранку мне не привыкать. Но всё затруднялось тем, что чёрная кошечка нашипела на меня и вообще выгнула спину, словно не спала рядом со мной. Вот это нрав, и что в ней нашёл Кексик? А то, что он нашёл, невооружённым взглядом заметно. Не отходит от неё ни на шаг. Смотрит глупым взглядом и хвостом повиливает.

– Кексик, ты мне ничего больше не хочешь рассказать? – пока не ушла, решила поинтересоваться я.

– А что ещё? – не поворачивая головы, спросил фамильяр, готовясь к прыжку.

– Как что? О любви своей кошачьей! – Я схватилась за сердце, и Кексик передумал что-то делать. Сел на задницу и недовольно посмотрел мне прямо в глаза.

– Когда вы целовались, мы вам не мешали! – нагло заявил Кексик. – Попрошу закрыть двери, у нас тут сейчас репетиция будет.