Пример Елены, как и многих других приемных родителей (возвраты детей-сирот в учреждения достигают в некоторых регионах 10 %), говорит о том, что нет смысла принимать ребенка, предварительно не разобравшись со своими мотивами, потребностями и ожиданиями. Елена ждала от Коли следования правилам семьи, соблюдения порядка, надежности, опоры, похожести на семейных детей – всего, чего подросток с опытом сиротства не мог ей дать. И хотя сегодня уже исправно работают службы сопровождения приемных семей, на любом этапе можно обратиться за помощью к специалистам, Елена не подумала о подобной возможности. К сожалению, когда приемные родители не справляются и возвращают ребенка в учреждение, он оказывается в еще большем отчаянии, чем раньше. Помощь и поддержка профессионалов – это не просто «услуга», а залог успешной подготовки к принятию и адаптации ребенка в семье.
Какие страхи могут быть связаны с принятием ребенка в семью?
Первая группа страхов будущих приемных родителей связана с самим ребенком. Если бы в нашем обществе было чуть меньше предрассудков и стереотипов в отношении детей-сирот, высокого уровня неконструктивной тревоги кандидатам скорее всего удавалось бы избежать. Но дела обстоят именно так – общество боится сирот. Слишком сильно предубеждение, что в детских домах живут «больные дети» с «дурной наследственностью».
Генетика. Когда речь заходит о детях-сиротах, озвучиваются стереотипы о том, что алкоголизм, наркомания и криминальное поведение передаются по наследству. От матери и отца к ребенку – непременно. Тем временем генетика не работает так прямолинейно. Помимо наследственности громадное значение имеют условия жизни и окружающая среда, заботящиеся взрослые, которые формирует маленького человека. Да и сама наследственность вещь весьма непредсказуемая: что-то достается нам от матери и отца, что-то от прадеда и прабабушки, а что-то и от совсем далеких предков. Как сложится генетический код каждого конкретного человека, предугадать невозможно: 23 000 генов, с которыми рождается человек, проявляют себя в зависимости от качества отношений с близкими, от того, в какой среде растет ребенок и какую информацию о себе он получает от заботящихся о нем людей.
Здоровье. Далеко не каждая семья готова принять ребенка с особенностями развития и серьезными заболеваниями. Кандидатов пугает ВИЧ, ДЦП, синдром Дауна, умственная отсталость – всего не перечислить. Но на деле в последние 4–5 лет людей, готовых к принятию детей с особенностями здоровья, становится все больше. Происходит это благодаря просвещению. Например, погружаясь в изучение ВИЧ, быстро понимаешь, что в быту человек с таким диагнозом не представляет ни для кого опасности. Есть определенные задачи – принимать лекарство в одно и то же время каждый день (препараты предоставляются государством бесплатно) и раз в три месяца сдавать анализы, проходить обследование. Осознав это, многие люди начинают относиться иначе к самой вероятности усыновления ребенка с ВИЧ. То же касается и знаний в отношении многих других болезней.
Дополнительные модули программы школы приемных родителей помогут ближе познакомиться с необходимой приемным родителям информацией. Вопреки распространенному мнению, в детских домах есть и здоровые дети, которых можно принять в семью: чаще всего это подростки, о которых далеко не все кандидаты задумываются.
Вторая группа страхов бывает связана с самими кандидатами. Большой пласт опасений – это неуверенность кандидатов в себе, своих личных обстоятельствах и собственных силах. Перечень таких страхов огромен, поэтому остановимся подробнее лишь на самых частых.
Чужого не полюблю. Есть такая установка в нашем обществе: собственного ребенка любишь по определению, по факту его рождения. А полюбить чужого – это уже некая сверхзадача. Не буду скрывать, и меня лично до усыновления посещали такие же мысли. Но, к счастью, они хорошо «лечатся» общением с уже состоявшимися приемными родителями. Если такой возможности нет, стоит прочесть несколько книг, написанных ими. Сегодня, в отличие от ситуации десятилетней давности, такой литературы достаточно. Важно учесть опыт людей, которые лично прошли путь усыновления или опеки, а не размышляют, исходя только из стереотипов.
Страх не справиться. Это распространенное опасение, у которого могут быть самые разные проявления. Родители боятся, что не справятся в материальном плане или в моральном. Боятся выгореть и потерять силы: не потому, что они слабые, а потому, что воспитывать ребенка, пережившего тяжелые психологические травмы, сложно. Люди могут переживать из-за собственных неожиданных реакций на ребенка. Полезно на этапе принятия решения об усыновлении прописать все свои страхи из этой области на бумаге. Затем вместе с супругом или кем-то из близких, который будет помогать в воспитании приемных детей, продумать варианты выхода из сложных ситуаций. Как зарабатывать больше, если не будет хватать денег? Где именно черпать ресурсы, если закончатся силы? Как заботиться о себе, чтобы спраляться морально? Куда и к кому обращаться за духовной поддержкой? И много-много других вопросов, ответы на которые нужно искать заранее. Такая проработка тревог, с построением реальных вариантов развития событий, поможет принять правильное решение и взять на себя только ту ответственность, которая будет по силам.
Чего на самом деле стоит бояться. Пожалуй, стоит опасаться собственного бесстрашия. Большинство реальных историй, с которыми сталкиваются специалисты и которые мы приводим в книге-тренажере, отражают ситуации, когда взрослые на этапе принятия решения недостаточно подумали о трудностях, связанных с воспитанием приемного ребенка. Не разобрали детально собственных мотивов и ожиданий, не подготовили почву для решения возможных проблем. В бесстрашии кроется недостаток рефлексии и угроза для собственного семейного благополучия в будущем.
ИСТОРИЯ. ПРОДОЛЖЕНИЕ
Ольга приняла в свою семью ту самую девочку, которую увидела в социальной сети. Малышке было всего три годика. Сначала Ольга планировала удочерение – девочка совсем маленькая, станет родной, – но специалист органа опеки и попечительства рекомендовала приемную семью: «Пусть в деньгах вы и не нуждаетесь, но дополнительная поддержка не повредит».
Адаптация с первого дня проходила сложно. Ольге все было тяжело: ребенок часто болел, капризничал, не спал в своей кроватке, все время требовал к себе внимания. Планы Ольги отдать девочку в детский сад не увенчались успехом. В итоге из-за постоянных больничных на работе начались проблемы. Родные дочки не помогали никак, а старшая и вовсе со скандалом переехала жить к отцу.
Ольга перестала чувствовать поддержку, стала нервной и раздражительной. Женщина часто сравнивала приемную девочку с родными дочками, и та сильно проигрывала: не могла делать то, что делают другие дети ее возраста, не проявляла интереса к игрушкам, книжкам, к развитию. Играла только в малышковые игры, сосала палец и не могла разговаривать предложениями. Вся речь девочки состояла из жестов и отдельных звуков – ее было сложно понять. Ребенок начинал все больше огорчать Ольгу, она уже вслух стала говорить: «Ненормальная», «Неадекватная». Ну не может же нормальный ребенок в три года размазывать по столу еду, ходить в памперс и постоянно проситься на ручки! Со всеми этими проблемами прошел целый год. Ольга вынуждена была поменять работу, чтобы уделять девочке больше внимания. Доходы семьи упали. Посещения врачей стали постоянными. Из-за частых истерик и трудного поведения ребенка няни в семье не задерживались. Теплое отношение к девочке, которое было в начале, стало само по себе исчезать.
В полном отчаянии Ольга плакала ночами и мысленно задавала себе один и тот же вопрос: «Что ей еще надо? И одета, и обута, и накормлена, и игрушек вагон, и с рук не слезает… Чего не хватает этому ребенку?!»
