– Вы уверены, девушка? Какого он цвета? – начала допрос с пристрастием сотрудница собачьего клуба в Копенгагене.

По голосу было понятно, что женщине лет пятьдесят или шестьдесят. Щелкнув компьютерной мышкой на вкладку с фото Каспера, Кира подробно описала пса. На том конце провода волнение женщины выдавало ее дыхание. Почувствовав это, Виннер решила сделать Fatality!

– Подождите. Я вижу на обороте инициалы. О. Л.

– Это собака мистера Олсена. Ливана Олсена! – не скрывая радости, практически выкрикнула дама.

– А как с ним связаться? Может, дадите номер его телефона? – задорно и весело спросила Кира.

Небольшая пауза дала понять, что женщина из Дании находилась смятении.

– Э-э-э… понимаете, девушка. Мы не имеем права разглашать информацию о владельцах наших питомцев. Но вы можете оставить свой номер, и я сейчас же сообщу его мистеру Олсену.

И такой сценарий офицеры МВД предвидели. Но в нем нужно было идти ва-банк и сменить радужный тон на нервный. «Актриса» пошла на «Оскара».

– Послушайте. Мне совершенно неинтересны правила вашего клуба. Более того, у меня сейчас сядет телефон и я ожидаю поезд в ближайшие пятнадцать минут…

Кира не успела договорить версию до конца, так как ее спешно перебили:

– Хорошо-хорошо! Бедняжка Каспер… Записывайте номер.

Кира посмотрела на Реброва прищуренным довольным взглядом, а затем лукаво подмигнула ему. Сергей снял фикус с подоконника и, словно преданный фанат, протянул его «кинодиве». Та в свою очередь наградила его своей очаровательной белоснежной улыбкой.

В Петербурге было 11:30, а разница с Копенгагеном была минус два часа.

– Как думаешь, не спит наш Пуаро первого января в половине десятого утра? – с легкой иронией спросил Сергей.

– Пуаро был бельгийцем, – ответила Кира, что-то задумчиво записывая в свой блокнот.

– Да по мне хоть индеец. Ты звонить ему собираешься сейчас?

– Ну раз собачий клуб уже бодрствует, то и комиссар наверняка выгуливает свою собачку-крокодила. Вообще не понимаю, как может нравиться такая уродливая порода. Бр-р-р! – словно от жуткого холода, потрясла девушка головой.

За окном было около минус десяти градусов. Снег лежал плотным слоем на дороге, которую в очередной зимний сезон коммунальные службы очищали очень плохо. Вечерами снегоуборочная техника засыпала и без того укутанные в снегу легковушки, припаркованные вдоль дорог, осложняя жизнь их владельцам.

Кира разложила на своем столе распечатанные с места преступления фотокопии, явно готовясь к презентации для иностранца.

– Ну, с богом! – произнесла она, глядя на Сергея.

Тот одобрительно кивнул головой и сделал говорящий жест руками, обычно сопровождаемый репликой «держим кулачки». Капитан набрала номер телефона и выпрямила спину. Сердце забилось в ее груди чаще обычного.

– Hej. Jeg lytter opmærksomt til dig[19], – тут же ответил ей очень уверенный и приятный голос мужчины.

– Здравствуйте, мистер Олсен. Моя фамилия Виннер. Я звоню вам из России, – слегка волнуясь, по-датски произнесла Кира.

– Вы журналист? Если да, то не теряйте времени.

– Нет-нет! – почти жалобно вырвалось у нее от сильного напряжения. – Я капитан полиции из Санкт-Петербурга. Я хочу попросить вашей помощи.

– Вот как! Из Питера, значит, – сказал датчанин с акцентом на русском языке.

Если когда-то Ребров и видел коллегу удивленной, то точно не до такой степени.

– Вы говорите по-русски? – в полнейшем изумлении выпалила она.

– Почему вы так удивлены? Ведь и вы говорите на моем языке, – произнес Ливан, явно улыбаясь.

– Да, но…

– Ближе к делу. Как вас зовут, вы сказали?

– Виннер. То есть Кира. То есть Кира Виннер, – продолжая нервничать, протараторила девушка.

– Кира, я весь внимание.

– БЗ. Он в России. Вы должны нам помочь. Уже совершено первое убийство. Почерк один и тот же. Есть подробный отчет. И самое главное, есть фото.

Ливан присел на свой любимый диван. Ноги стали немного ватными. По тыльным сторонам ладоней покалывало, словно от иголок. Лицо побледнело. Бультерьер, почувствовав состояние хозяина, привстал со своего места и, наклонив голову вправо, чуть поскуливая, с тревогой уставился на него.

«Стоп! Возьми себя в руки. Это может быть очередной уловкой изголодавшихся репортеров», – пронеслось в голове у комиссара. Он глубоко вдохнул, задержал дыхание, затем, не выпуская воздуха, сделал еще один короткий вдох и не дышал несколько секунд. Это упражнение из китайской медицины ему посоветовал его давний друг доктор Невада. Суть его была в моментальном обогащении мозга кислородом, что позволяло чувствовать себя лучше. Затем Ливан выдохнул и продолжил диалог.

– Кира, я оценил ваши навыки добывать информацию с того момента, как мне позвонили из клуба Каспера. Также я в восторге от того, что ради интервью вы так прекрасно овладели датским языком. Надо признать, нет даже акцента, но…

Его внезапно перебили.

– Прошу вас, Ливан, поверьте мне. Я пришлю вам всё, чем мы на данный момент располагаем. Только не вешайте трубку! – Кира так умоляла датчанина, что даже Ребров встрепенулся от ее интонации.

Ливана от услышанного тоже пошатнуло. Он словно почувствовал вину перед утопающим, который протягивал ему руку. Но не менее сильной была и смежная мысль не оказаться дурачком.

– Ну хорошо. Допустим, вы действительно говорите правду. Почему СМИ еще молчат об этом? Только не говорите, что это из-за часовой разницы во времени, – датский комиссар попробовал подловить «русскую шпионку».

– Мы предпочитаем не шуметь раньше времени. И именно поэтому я звоню вам. – В голосе Киры чувствовалась теперь уверенность, и поэтому она решила перейти к фактам. – Продиктуйте мне ваш имейл, я пришлю всё. В том числе и ваше персональное «приглашение» от БЗ.

Нависла тяжелая пауза. Кира покорно ждала ответа. Еще мгновение – и ее посетила бы ярость, сопровождаемая гневом.

– Ок. Записывайте. Я ознакомлюсь. Но если вы меня… – Олсен прервал фразу, понимая, что начинает закипать и вот-вот наговорит лишнего. Затем выдохнул и продиктовал адрес.

– Надеюсь, вы еще помните, Ливан, что времени осталось не так много. У нас тринадцать дней.

Это было подло со стороны Виннер, но, как оказалось, эффективно.

– Я свяжусь с вами, – сухо ответил Олсен и положил трубку.

Кира, точно после броска с оценкой иппон[20], без сил рухнула в свое рабочее кресло. Вид у нее был изможденный, поэтому Ребров бросил ей бутылку с водой. Но и в доме датчанина атмосфера была далеко не праздничной после этого разговора.

Ливан держал телефон в мокрых от пота ладонях: так его организм всегда реагировал на стресс. Затем он вышел на веранду без верхней одежды и закурил, чего с ним не случалось много лет.

Отчитавшись, а точнее, рассказав полковнику, о чем удалось поговорить с Ливаном, Кира и Сергей разъехались по домам, условившись быть на связи с начальником.

Сергей сел в такси и снова попытался дозвониться той, о которой думал последние две недели. Загадочная, даже скорее чудная, девчонка крепко зацепила его, проведя с ним всего одну ночь. Ночь по своим правилам. Правилам, наполненным жесткими ограничениями, с которыми он никогда не сталкивался. Сильный и властный великан был покорным, а порой даже жалким в ее власти.

Из клуба «Путь», где эта бестия его и склеила, они сразу отправились к ней, хотя Сергей всячески пытался провести «бой» на своей территории в любовном трехкомнатном логове на проспекте Мориса Тореза, 77. Место, куда они приехали, больше напоминало кинопавильон или скорее даже лофт. Ребров сразу понял, что это не жилье девушки. По крайней мере, в этом месте не было ничего намекающего на домашний уют. По классической схеме она отправилась в душ, а он в это время осмотрел помещение на наличие в нем камер.