С опаской заглянув в комнату, она увидела большой круглый, деревянный стол, блестевший полированной поверхностью под светом люстры. Люстра была старинная, в тяжелом стеклянном абажуре. Светила она тускло, оставляя углы широкого зала в полумраке. За столом стояли пять кресел с высокими кожаными спинками. Один из мужчин, крепкого телосложения и роста чуть ниже среднего, стоял к ней спиной. Друг напротив друга за столом сидели парень лет тридцати и престарелый седой мужчина. Пожилой мужчина вдруг резко обернулся к двери. Заметив Иру, он поднялся и негромко произнес:
— О, Иришка наконец проснулась! Как ты себя чувствуешь?
Дрожа от страха, она все-таки сделала шаг вперед, выйдя на свет. Двое других мужчин тоже обернулись. Лица их показались ей знакомыми и глядя в их глаза она не почувствовала угрозы. Оставив наконец свой страх позади, она решительно шагнула в комнату.
— Вы кто такие? Где Рома?
— Капитан! Рома, вставай! — негромко позвал старик, обращаясь в неосвещенный угол комнаты позади себя.
— Я Максим, позывной Рут, — сказал парень сидевший напротив старика. Он поднялся и отодвинул ближайшее к Ире кресло, показывая что бы та присела к ним.
— Ты мне звонила, когда тут оказалась.
— Я тот самый Дед Бонзай, если ты конечно помнишь, — пожилой мужчина тоже поднялся из-за стола, улыбнулся Ире и снова обернувшись куда-то в темноту, уже громче позвал:
— Рома!
— А я — Олег. Мачете, — сказал крепкий, коренастый мужчина, стоявший чуть в стороне от стола.
Ира недоверчиво смотрела на них, когда в темном, неосвещенном углу за стариком мелькнула чья то тень.
— А вот и Ромка проснулся, — сказал Максим и снова указав на кресло возле себя, добавил:
— Присаживайся, Ира. Я сейчас приготовлю тебе кофе. Ты есть хочешь?
Откуда-то из-за спины Деда, под неяркий свет люстры наконец вышел Роман, с отекшим и заспанным лицом. Огромный синяк у него под левым глазом растекся разными цветами по всей переносице. Опухшая, рассеченная бровь, под тусклым светом, придавала его лицу зловещий и устрашающий вид.
— Рома, что происходит? Мы где? Как я сюда попала?
— Ира, не волнуйся, — сказал Роман и подойдя к ней ближе, попытался ее обнять, но она отстранилась.
— Ром, это точно ты?
— Я это, кто же еще?
Ира молчала и недоверчиво смотрела на присутствующих здесь мужчин.
— Ну вот мы все и встретились вновь, — прервал тишину Николай Петрович и вдруг вспомнив о чем-то, приложил палец к губам и тихо добавил:
— Ах, да. Леша еще спит вон там, тот что Зевс.
— Нет, не сплю, — донесся голос откуда-то слева и из темноты, протирая заспанные глаза, вышел мальчишка лет одиннадцати. Ира сразу его узнала, это был тот самый паренек, который подбежал и встал чуть в стороне от них с Ромой. Там, возле хромированных поручней холла огромного, незнакомого, многоэтажного здания.
— Это шутка или что? Или это игра какая-то? В смысле розыгрыш, — спросила Ира, переводя взгляд с Ромы на Деда.
— Игра… И да и нет одновременно. Но точно не шутка! — сказал Дед, присаживаясь обратно в кресло:
— Ириша, расскажи нам последнее, что ты помнишь. Нормального, не вызывающего у тебя сомнений и вопросов. Возможно тогда я отвечу тебе что с тобою стало.
Ира стояла перед столом и события произошедшие с ней мелькали в ее памяти, как кино в ускоренной перемотке, туда и обратно. Ее внимание задержалось на одном, самом непонятном моменте и память повторила это событие в замедленном темпе несколько раз. Непонятное становилось жутким и до безумия страшным, она помедлив спросила:
— Я упала с балкона восьмого этажа и разбилась?
В этот момент в комнату вошел Максим. В одной руке он держал чашку дымящегося, горячего кофе и бутерброды на широкой, плоской тарелке в другой руке.
— К сожалению, видимо это так. Мы все погибли в том мире, но на осознание этого нам потребовалось очень много времени.
Ира не глядя ни на кого, молча присела в кресло. Все присутствующие, понимая что творится у нее в голове и душе, молча ждали. Тишину прервал голос Олега:
— Ире наверно нужно прийти в себя от потрясения. Может отложим этот тяжелый разговор на потом? — сказал он и тоже присел за стол.
— Я в порядке, — негромко и на удивление спокойно отозвалась Ира. Взгляд ее был спокойный и ясный. И во взгляде этом не было даже намека на какое-либо безумие или хотя бы легкое помешательство, какое бывает у людей переживших шоковую, стрессовую ситуацию.
— Я вам верю, — сказала она и начала пересказывать последние события прошедшего дня. Прошедшей жизни.
— … И когда увидела вашу рекламу, я ведь так и не поняла как вам дозвониться. Попросила проходивших мимо девчонок. А они смотрели на меня как на дуру, — Ира в первый раз за вечер немного улыбнулась, но эта улыбка быстро исчезла с ее лица.
— Нас ведь кто-то сюда специально выдергивает? Но кто и зачем?
— Честно говоря я и сам так полагал, но затем пришел к другому выводу…
— Ну это точно не случайность?
— Нет, не случайность! — подтвердил Дед.
— Нас там убили? Специально?
— И да и нет одновременно…
— Мы с Дедом и Олегом долго обсуждали все произошедшее с нами, пока вы спали, — сказал Максим и кивнул в сторону Николая Петровича:
— Дед рассказал свою версию. Я с ним согласен и хочу что бы он поделился ею с вами.
— А я сомневаюсь что все так, как предполагает Дед, — прокомментировал Олег, — но иных версий у меня нет, поэтому просто промолчу.
— Это только моя гипотеза! — заметил Николай Петрович и поднявшись из-за стола, сложил руки за спину и стал нервно вышагивать возле своего кресла:
— Основанная лишь на тех фактах, что нам известны. Если истина окажется совсем иной, прошу меня не винить.
— Ну говори, Петрович, не томи!
— Все таки я считаю себя главным виновником этих событий. И хочу всем остальным пояснить почему.
Дед наконец остановился, положил ладони на спинку своего кресла и продолжил:
— Мы с вами находимся в совершенно другом, технически более совершенном мире. Я склонен полагать что это один из бесчисленного множества миров нашей мультивселенной. Миры со всевозможными вариантами развития событий.
Николай Петрович окинул взглядом друзей, ожидая каких-либо вопросов, но все молча слушали его.
— Первым сюда попал я. И я же потащил вас всех за собою.
— Дядя Коля, как ты можешь быть виноват в том, что случилось со мной?
— Виноват, Ирочка, косвенно виноват. Мы с вами единое целое. Мы с вами один организм.
— Ничего не понимаю Дед. Ты меня извини, может у меня голова после боя плохо соображает, какой организм? В меня на трассе влетел грузовик. При чем здесь ты и какой-то организм?
— Рома, а что ты знаешь об эволюции? Эволюции жизни в целом?
— То что мы произошли от обезьян, — чуть усмехнувшись и пожав плечами ответил Роман. Но Ира ткнула его в бок и он снова сделал серьезный вид.
— С современными обезьянами мы параллельные ветви развития. Но я сейчас не об этом.
Николай Петрович повернулся и отыскав на стоящем за ним стеллаже какой-то листок, положил его на стол.
— По общепринятой версии, мы — многоклеточные, произошли от простейших одноклеточных организмов.
Николай Петрович достал из кармана маркер и начал рисовать на бумаге неровные кружки. Он нарисовал несколько кружков вплотную друг к другу.
— Одноклеточные со временем начали объединятся в колонии, которые в свою очередь эволюционировали в сложные, неделимые организмы.
Старик поднял взгляд на своих друзей.
— Вы понимаете о чем я хочу сказать?
Все кроме Олега и Максима непонимающе смотрели на лист, лежавший перед Дедом. Старик стал чертить разветвляющиеся линии от нарисованных им кружков. Линии разбегались в разные стороны и рисунок начал напоминать дерево без листьев. В самом верху Николай Петрович схематично изобразил человечка. Маркер видимо немного подсох и фигурка получилась немного тусклой и местами прерывистой. Обведя контур человечка еще раз, Николай Петрович ткнул в него маркером и сказал:
