— Это не предвещало ничего хорошего для начала нашего брака. Твоя мать боялась меня, и это также означало, что я не был готов сделать так, чтобы она не боялась. Я был молодым, придурком и думал, что знаю все лучше всех. Мы не очень хорошо взаимодействовали. Твоя мать была мне не по зубам, и, как ты знаешь, я находил утешение в другом месте. Я был рядом с любой женщиной, которая хотела заполучить меня. Мне было все равно, кто она и что сделала. Она была моей, и я хотел ее. Потом… твоя мать забеременела тобой, и однажды я вернулся домой с работы и обнаружил, что она привязана к стулу, а одна из женщин, с которыми я спал, направила пистолет на ее округлый живот. У твоей матери на лице была кровь. Эта женщина — я даже не помню ее имени — избила ее, а теперь собиралась убить прямо у меня на глазах. В тот момент, столкнувшись с тем, что мою жену чуть не убили, я понял, что не могу этого допустить. Я полюбил ее, и в этом была моя собственная вина. Все мои ошибки привели нас на этот путь. Я не очень хороший человек, Данте. Я пытался им стать, но у меня ничего не вышло. Один из солдат успел прицелиться и мгновенно убил эту суку. С того момента я поклялся, что никогда не прикоснусь к другой женщине, и не прикоснулся. Разница между твоей матерью и твоей женой в том, что моя была подарком. Ария — всего лишь шантаж, и однажды ты избавишься от нее.

Глава третья

— Не могу поверить, что мы даже не подумали созвониться, — сказала Ария.

Она лежала на кровати и крутила шнур телефона, чувствуя себя старомодной школьницей из романтического фильма восьмидесятых.

Изабелла хихикнула.

— Я знаю, да. Я хотела позвонить тебе, кажется, целую жизнь, а сегодня подумала: «какого черта?».

Они разговаривали по телефону уже целый час.

— Мне скоро нужно будет идти и укладывать детей спать.

Ария слышала их на заднем плане.

Ее сестра вздохнула.

— А когда они уснут, весь дом будет в моем распоряжении, и я приму приятную расслабляющую ванну, может быть, открою бутылку вина, почитаю хорошую книгу или послушаю музыку. Я люблю книги, просто… с тех пор как я вышла замуж, мне не нравятся любовные романы.

— Почему?

— Не могу справиться с ложью, Ария. Я имею в виду, что секс может быть прекрасным, но это просто секс, а иногда он может быть… Я не знаю. Брак — это не то, чего я ожидала.

— Ты думаешь, секс может быть прекрасным? — спросила Ария. Это было последнее, о чем она хотела говорить.

— Ладно, доставить себе удовольствие в одиночестве и с хорошей книгой может быть очень веселым.

Ария нахмурилась.

— Не вижу ничего особенного. Я не люблю секс.

— Не любишь?

— Нет, не люблю. Это… ужасно.

На линии повисло молчание. Ария ненавидела тишину.

— Мы можем поговорить о чем-нибудь другом?

— Я думаю, ты должна рассказать мне о том, каким ужасным ты считаешь секс, — попросила Изабелла.

Ария почувствовала, как разгорелись ее щеки.

— Это… это больно, и нет ничего, что могло бы доставить удовольствие. Ты знаешь, как это бывает, и я не думаю, что это так уж хорошо. Прости, я не хотела быть такой бестактной.

Изабелла рассмеялась.

— О, дорогая, это не обязательно должно быть так. Да, секс с мужем может быть не тем, что ты ищешь, но ты когда-нибудь читала ту книгу, которую я тебе дала? Женщина может получить удовольствие разными способами, и не всегда для этого нужен мужчина.

Она собиралась задать еще несколько вопросов, но тут со стороны Изабеллы раздался громкий хлопок.

— Мне пора. До следующей встречи.

Прежде чем Ария успела попрощаться, линия оборвалась, и это было ужасно.

Она посмотрела на свой телефон, затем подняла его и опустила обратно в подставку, после чего перевернулась на спину. Секс. Она перестала читать любовные романы после брачной ночи.

Данте не покорил ее. Это было хуже, чем брак по расчету. Между ними не было никакой договоренности. Данте шантажом заставили жениться на ней. По крайней мере, в браке по договоренности был небольшой шанс, что они полюбят друг друга. Она никогда не полюбит Данте.

С тех пор как он уехал сегодня утром, она пыталась понять, где ее отец хранит улики, которые не смогли найти профессионалы. Она знала, что у ее отца было больше собственности, чем главный семейный дом. Он получил их в награду от своего собственного отца.

Ария провела рукой по лицу. Он не доверял ни банковской ячейке, ни каким-либо другим способам. Ее отец хранил бы их рядом с собой, что означало бы, что они находятся в одном из его кабинетов, возможно, в сейфе, но не в таком, который легко найти. Он должен был находиться в его спальне.

У ее родителей не было общей спальни, по крайней мере, за то время, пока она знала, как живут ее родители. В детстве она не обращала на них особого внимания.

Потом, насмотревшись фильмов и телепередач, она начала задавать вопросы, на что ей часто отвечали, чтобы она заткнулась.

Должно быть, именно там он хранит информацию. Она не представляла, как попадет в комнату отца. В животе заурчало. Она забыла об ужине и даже разрешила персоналу уйти на полдня. Ей дали на это разрешение.

В большом доме она никогда не оставалась одна. Вокруг всегда таились солдаты, следили, присматривали. Она привыкла видеть оружие и людей, готовых действовать. Выросшая в подобном окружении, она легче с этим смирилась.

Она вышла из своей спальни, все еще надевая халат. Солдаты были повсюду, и они отворачивались, но она ценила свое уединение и достоинство. Никто никогда не обвинил бы ее в том, что она привлекла внимание солдата. Она слышала много историй, большинство из которых были сплетнями. Однако в ее мире, когда пропадала женщина, тело которой так и не было найдено, и начинали распространяться слухи, был шанс, что это правда.

Ария не могла не задаться вопросом, на что похожа жизнь других людей. Людей, которые не были частью какой-либо мафии или семьи, у которых были строгие правила, которым нужно было следовать. Всю свою жизнь ей постоянно говорили, что делать. С годами она обнаружила, что наблюдает за незнакомыми людьми, за тем, как они ходят и как ведут себя друг с другом.

Были жены, которые стояли рядом с мужем, не обращая внимания ни на что на свете. Смеющиеся, счастливые, радующиеся жизни. Она знала, что такое случается и в ее собственном мире, но они были так мимолетны, что, казалось, всегда исчезали в мгновение ока.

Она шагнула на кухню. Основной свет был выключен, но под шкафами на стене висело несколько лампочек, которые придавали кухне мягкое свечение. Кто-то мог бы даже счесть это романтичным.

Подойдя к раковине, она потянулась к шкафчику слева и взяла небольшой стакан. Сначала она хотела выпить горячего шоколада, но сейчас ей хотелось только выпить воды и лечь спать. Было уже поздно.

Она понятия не имела, когда Данте вернется домой, и предпочла бы избежать дальнейшей конфронтации с ним. В ближайшие несколько недель ей нужно было разработать план. Он предполагал, что она вернется в дом своей семьи, а затем найдет способ пробраться в спальню отца.

Единственный способ сделать это — взять с собой Изабеллу. Именно сестра пригласила бы ее вернуться домой. Сейчас она была не нужна семье, и, насколько они понимали, у нее не было иного выбора, кроме как исполнить свой долг. Она просто не могла рассказать сестре о том, чего надеялась добиться. Чем меньше людей узнает о ее заговоре, тем лучше.

Допив воду, она вымыла стакан, вытерла его и поставила на место. Закончив, она повернулась и едва не получила сердечный приступ. Она даже не подозревала, что Данте дома и что он зашел на кухню.

— Данте, — сказала она, прижимая руку к груди. — Ты меня напугал.

— Это не входило в мои планы.

Ее сердце бешено колотилось. Она надеялась, что не проговорилась вслух о своих планах.

— Не думаю, что это было так.

Она не собиралась истерить. Смеясь, она не смогла удержаться и посмотрела на дверь прямо за его спиной, надеясь на возможность сбежать. Меньше всего ей хотелось вести светскую беседу.