И действительно, в зелено-голубой прозрачной воде мелькали стайки мелких рыб. Однако Моррель даже взглядом в их сторону не повел. Он внимательно осматривал окружающую местность на предмет продвижения дальше.
— По моему, здесь водится и еще кое-кто… кроме рыбок… — пробормотала Лесс. Моррель напряженно замер.
— Я ничего не чувствую. Это магия? — дернулся он.
— Да, и довольно опасная, — определила Лесс. — Похоже, кто-то вызвал из небытия магическую тварь. Интересно, кто бы это мог быть… а еще интереснее — зачем он это сделал…
— Ну, положим, вызвать ее мог только местный маг, скорее всего, кто-нибудь из Совета, — высказала я свою догадку. — А вот зачем он это сделал — мне тоже очень интересно.
— Вообще-то я до сих пор была уверена, что магия в этом измерении не очень сильно развита, — нахмурилась Лесс.
— Ты забываешь, что помимо природных способностей существуют еще и магические артефакты, — напомнила я лешачихе. — Обладая ими, можно вызвать в этот мир кого угодно. Ты лучше скажи, можешь ли ты определить, что из себя представляет эта магическая тварь? — осторожно уточнила я, нервно оглядываясь по сторонам.
— Пока нет. Но это почти наверняка одна из зверюг Пантеона.
— Чего?
— Ты никогда не слышала о Пантеоне Десяти? — удивилась Лесс.
— Нет, — созналась я. — А что это?
— Это десять видов самых отвратительных тварей, существовавших когда-либо рядом с бельсами. Их давно истребили, но маги оставили для своего личного пользования десять сущностей, по одной каждого вида. И если наступала необходимость сражения с соперником… или возникало желание продемонстрировать собственное могущество… их оживляли. Такие твари, к счастью, не способны размножаться, но могут уничтожить множество бельсов. Пока кто-нибудь их не убьет. И тогда они снова возродятся только по повелению очередного мага.
— Тихо! — оборвал нашу милую беседу Моррель. — Тварь нас почуяла. И приближается.
Мы прислушались. Сначала раздался шорох, потом тихое шипение, а потом показалось и само порождение магии. Ну… что можно сказать… Выглядело оно довольно мерзко. Представьте себе очень крупного варана черного цвета с грязными ржавыми пятнами по всему чешуйчатому телу… добавьте змеиную морду, рыжий кожаный гребень от уха до уха, похожий на испанский воротник (кажется, я такой у какого-то динозавра видела в «Парке Юрского периода») и внушительные изогнутые клыки.
— Мантикора… — прошептала Лесс, опознав двигающуюся в нашем направлении тварь.
Надо же, неужели это действительно мантикора? А на наших средневековых гравюрах она выглядит несколько иначе. Тварь принялась кружить возле нас, и я разглядела шипы на спинном хребте и хвосте.
— Тьфу ты, мерзкое создание… — брезгливо перекрестился Сержен.
Я удивленно на него оглянулась. Неужели он все еще никак не мог привыкнуть к миру, в котором оказался? Да, конечно, слов нет, кружившая возле нас мантикора была довольно противным и страшноватым созданием. Но если учесть, как в данном измерении выглядели некоторые бельсы… такая тварь вполне могла оказаться их милым домашним животным. Во всяком случае, увидев ее на поводке рядом с Моррелем, я бы вряд ли удивилась. Однако, судя по тому, как был напряжен вооружившийся арбалетом файерн, такое домашнее животное было ему даром не нужно. Я подумала, подумала, и решила тоже не рисковать. Сплетя вместе с Лесс заклятье, способное остановить несколько бросков твари, я экспроприировала у Сержена копье и вооружилась им. Магия магией, а палка в руках надежнее. Конечно, мантикора не сможет причинить мне (в силу моей призрачности) никакого вреда, но вдруг она причинит его Сержену?! Тварь продолжала кружить. А я, вертя в руках копье, первый раз порадовалась, что могу чувствовать мир. Это же очень удобно! И оружие в руку можно взять, и сдачи им дать если что. Подумаешь… не сможет меня мантикора ощутить. Зато копье в моей руке ощутит только так. Пусть только даст мне повод! Так по хребтине вытяну, мало не покажется! И тут мантикора, видимо, уже устав наматывать круги, сделала первый бросок. Магическая защита тут же отбросила ее обратно, а два арбалетных болта синхронно влепились в открытый бок. Точнее, попытались влепиться. Поскольку так же синхронно отскочили от бронированного тела.
— Ничего себе! — невольно восхитилась я. — Вот бы кольчугу из такой шкурки сбацать…
— Было бы неплохо… — согласился со мной несколько ошарашенный таким итогом стрельбы Сержен.
— Было бы неплохо, если бы эта мантикора нам свое пузо показала! — раздраженно бросил Моррель. — Иначе живыми нам отсюда не выбраться. Потому что наши мечи ее броню тоже не пробьют.
— Интересно, неужели эта тварь собирается съесть нас всех? — нервно поинтересовалась я. — В нее столько не влезет.
— Если бы эта мантикора была обычной — вряд ли она вообще стала бы на нас нападать. Максимум, на что бы ее хватило — завалить пару бельсов. И то только если у нее гнездо рядом. Проблема в том, что встретившаяся нам мантикора — порождение магии. Она не есть хочет, а убить нас. Просто потому, что ей, видимо, это приказали, — пояснил Моррель.
— То есть эта тварь оказалась в пещере не случайно? Ее именно на нас натравили? — уточнил Сержен.
— И кому же это мы не понравились? — удивилась я.
— Если мы убьем мантикору, у нас будет шанс это выяснить, — «обнадежил» меня Моррель.
— Тогда убивайте ее побыстрей, потому что нашей с Лесс магической защиты надолго не хватит, — посоветовала я.
Тварь, как будто услышав мои слова, предприняла еще одну попытку на нас кинуться.
— Нам надо снять защиту и попытаться оглушить тварь магией во время нападения… — предложила Лесс.
— Ты думаешь, я успею? — занервничала я. — Она молниеносно двигается!
— Значит, я замедлю ее движения, — невозмутимо сказала Лесс и сняла свою защиту. Я вздохнула, но последовала ее примеру. Мантикора тут же зашипела (почуяла, гадина!) и совершила очередной прыжок.
Мы с Лесс выложились на всю катушку. Не знаю, насколько сильный удар подготовила для твари она, но я вдарила со всей силы. Мантикора отлетела, с хрустом ударилась о стену и обмякла. Моррель тут же подскочил к ней, пинком перевернул и вспорол живот. Тварь захрипела, тяжело задышала и… растаяла.
— Ну вот, а я так надеялась из нее кольчугу сделать… — вздохнула я.
— Жаль тебя разочаровывать, но магические твари обычно шкуры после себя не оставляют, — сообщил мне Моррель. — Давайте-ка лучше дальше двигаться. Пока на нас еще кто-нибудь не напал.
— А куда, собственно, мы дальше пойдем? — уточнила я, разглядывая несколько (совершенно одинаковых на мой взгляд) тоннелей, вход к которым перегораживало озеро.
— Думаю, что лучше нам все-таки пройти по крайнему левому проходу, — решил файерн. — В соседних галереях слишком большие завалы.
Моррель прислушался к своим ощущениям и скользнул в узкий, шершавый проем. Мы двинулись за ним следом. Постепенно своды прохода опустились совсем низко, тянувшееся по правую сторону озеро исчезло в какой-то щели, а солнечный свет, и без того слабый, совсем перестал быть виден. Внезапно где-то впереди раздался шелест, и чье-то повизгивание. Моррель поднес факел к нависавшему над головами своду. Пламя осветило что-то мохнатое, и недовольные писк со скрежетом усилились.
— Что это? — шепотом поинтересовался Сержен, кладя руку на эфес меча.
— Не хватайтесь за мечи. Лучше накиньте что-нибудь на голову, — посоветовал Моррель. — Это летучие мыши, они здесь ночуют. И нам надо пройти прямо под ними.
Пробурчав нечто среднее между «развели паразитов» и «хорошо, что слоны не летают», я накинула капюшон и последовала за Моррелем дальше. Правда, теперь я следила не столько за нашим проводником, сколько за свисающей с потолка серо-коричневой шевелящейся подушкой метра полтора в диаметре. Мало ли что придет в голову этим гадам! Судя по испуганному, истеричному писку, мыши тоже были не в восторге от того, что кто-то вторгся в их спальню. Постепенно вопли становились все громче и громче, и, наконец, несколько десятков мышей начали метаться по коридору, производя ударами крыльев гул, похожий на далекий барабанный бой. Глядя на окружившее меня серое облако из мелькающих крыльев и тел, выписывающих головоломные пируэты, я как никогда поняла, почему летучие мыши изображались людьми на картинах как непременный атрибут нечистой силы.
