«Покажи», — мысленно просила я, даже не надеясь, что он услышит.

«Не могу, — то ли в своей голове, то ли вне ее я услышала голос Рафаэля. И это было так… странно. Его губы сминали и ласкали мои, а слова все равно звучали. – Не могу думать о чем-то, кроме тебя».

Я упала на столешницу. Легла под Рафаэлем, а он навалился сверху. Грохот падающих вещей не заставил нас оторваться друг от друга.

Еще ни разу не представляла, что между нами что-то возможно. Но пожар, испепеляющий нервы и сжигающий мосты, не утихал. Он разгорался сильнее.

«Тогда укуси меня», — я попыталась встать, чтобы подставить Рафаэлю шею, но он придавил меня к столу всем торсом. Руки, что раньше гладили мое лицо, спустились вниз и крепко сжали запястья, прижимая их к столешнице.

Я успела разозлиться, решив, что Рафаэль не станет слушать. Но вдруг его губы поползли ниже – скользнули по подбородку и цепочкой поцелуев добрались до шеи.

Я прикусила губу, чтобы не закричать от боли. Помнила ведь, как это было в прошлый раз. Но сегодня все оказалось иначе.

Кожу опалило коротким жаром. Это клыки вонзились в плоть. Выступила первая кровь, но я даже всхлипнуть не успела, ведь Рафаэль поцеловал свежую ранку, а затем слизнул выступившие капли. Он прижался к укусу ртом, мягко посасывая. Иногда впивался в меня клыками глубже, но не терзал до мучительной боли.

Мои пальцы сжались на его одежде. Дыхание выровнялось. А потом я увидела кабинет Валанте глазами Рафаэля.

Он действительно запомнил все с невероятной точностью. Мне потребовалось не больше пары минут, чтобы прочесть обрывки заклинания в чужой памяти. Потом я тронула Рафаэля за щеку, прося отстраниться.

Он в последний раз поцеловал укус, чуть охлаждая губами разгоряченную кожу, стер с подбородка кровь и выпрямился. Я тоже села, смущенно поправляя растрепанные волосы и испачканное кровью платье.

Казалось, что теперь Рафаэль будет смотреть на меня иначе. Я стала одной из сотен, кто точно так же распахивал ему объятия и податливо отвечал на поцелуй. Думала, что упаду в его глазах, заслужу толику презрения и насмешки, но…

Рафаэль смотрел на меня с тем же страхом и растерянностью. Я будто в зеркало глядела.

— Ладно, — выдавила я так, точно только что пробежала несколько километров в гору. – Зато теперь мы знаем правду.

— Какую из? – Рафаэль протянул руку и подушечкой большого пальца вытер краешек моего рта, убирая размазанную помаду и следы поцелуев.

Это смутило меня, но я не позволила чувствам снова взять верх.

— Правду о Валанте и ритуале, разумеется. Он серьезный противник, но теперь я знаю, как нам его одолеть.

«Души Царицы Мечей и Воя Ночи заточены магией, но четырехрукие тела их сожжены в драконьем пламени. Только драконы — существа, порожденные из божественной крови, — способны одолеть своих создателей».

Между мифами и реальностью. Первое издание

Итак, все встало на места.

Теперь я знала, какую роль играю в плане Валанте и почему должна быть на балу вместе с Рафаэлем.

У нас оставалось мало времени, и почти все свое свободное я посвящала тренировкам. Будет сложно. Я должна суметь остановить Валанте, пока он не претворил в жизнь задуманное.

Да, на моей стороне будет Рафаэль и толпа королевских солдат. Но нельзя забывать, что Рафаэль, пока жив его хозяин, — марионетка с ослабленными нитями. Валанте ничего не стоит их натянуть. А солдаты вряд ли выстоят против древнего вампира и его отродий. Валанте уже говорил, что возьмет с собой жен. Они – дополнительная угроза.

Заклинание высвобождения, чтобы сработать, должно быть написано вновь рукой того, в ком течет кровь заточивших Вой Ночи. Легенды утверждают, что его пленили сами драконы и драконорожденные, так что я идеально подхожу на роль. Однако бумажной работой она не ограничивается.

Похоже, скоро Валанте пригласит меня, чтобы высечь на его оружии ключевые символы заклинания. Этим же оружием Валанте принесет четыре жертвы, чтобы доказать, что может и достоин пробудить древнее божество.

Прах господствующего над ним – чтобы доказать силу и могущество, ведь теперь не будет никого значимее восставшего бога. Эта роль уготована королю Артери, потому что лишь он стоит над Валанте.

Плоть убитого раба – как знак жертвенности во славу Вою Ночи. Это место займет Рафаэль.

Добровольно отданная кровь заклинателя или его потомка – чтобы разрушить наложенные цепи. Значит, я еще нужна Валанте. Живой и расположенной к нему.

И, наконец, — жертва самого взывающего. Чтобы впустить в себя дух божества, достаточно нескольких капель крови. Но ритуал на этом не кончается.

Чтобы Вой Ночи переродился в новом теле и обрел полноценную мощь, Валанте должен умереть. Пожертвовать собой и уступить тело богу.

Что-то мне подсказывало, что Валанте так не поступит. Он наверняка надеется сохранить и силу Воя, и собственную жизнь. Бессмертный, он может веками сохранять свое могущество, пока это ему не наскучит или он не совершит ошибку.

И тогда мир накроет тьма.

«Клетка», — мысленно приказала я и сжала руку в кулак. Когти впились в кожу, показались красные капли. По телу прокатился жгучий импульс, и на миг оно будто перестало мне принадлежать. После этого воздух пронзило несколько ярких лучей. Им неоткуда было пробиться: за окном поздний вечер, а единственная свеча в моей коморке не источала столько света. Источником была я.

Мне даже казалось, что и кожа моя чуть светится – как капелька воска, застывшая на пару секунд под горячим огоньком. Или это только чудилось из-за светящихся струн, повисших в воздухе на манер прутьев клетки.

Хорошо, но можно лучше. Я все еще недостаточно контролирую силу Яснары. Свет слушается меня, но указания исполняет неточно. Например, сейчас. Я представляла более частые прутья. Такие, чтобы между ними и руку нельзя было просунуть.

«Не пытайся покорить вековую мощь за несколько месяцев», — голос Яснары звучал тягуче и довольно.

Думаю, ей нравилось, что солнце вновь слушается ее. Пусть и не без моего участия.

В перерывах между тренировками Яснара рассказывала, что после того, как Вой Ночи сделал ее подобной своим чудовищам, пользоваться силой света стало почти невозможно. Магия обжигала даже свою хозяйку, не признавая в ней владычицу.

Может, поэтому Яснара не злилась, что со мной она в заточении? Оно ей даже в радость, ведь она может вновь выходить под солнце и моими руками пользоваться силой.

Задумавшись об этом, я вновь пыталась предать свету нужную форму. На этот раз я решила наколдовать зависшую в воздухе стрелу, сотканную из невесомого сияния. Это несложная фигура, но и не слишком простая. Есть, над чем потрудиться.

Кровь уже стекала по руке, поэтому мне оставалось только сосредоточиться.

Я закрыла глаза, отталкивая все отвлекающие образы и звуки. Закрыла на замок воспоминания о Рафаэле, с которым мы виделись каждый день, но вели себя так, будто ничего не случилось. Будто не было ни поцелуя, ни проникновения в мысли друг друга. Я убедила себя, что меня это не трогает, и заставила сердце покрыться ледяной коркой.

Выбросила из головы мысли об Антинуа, которая ответила лишь на одно мое письмо из десятка. «Я рада, что все удалось», — значилось в записке, а потом Анти перестала выходить на связь.

Не думала ни о маме, которая меня бросила, ни о Каяне, что оказался совсем не тем парнем мечты, каким он мне виделся. Не вспоминала о Найваре, к которой прикипела всей душой.

Я ничего не видела и не слышала, полностью концентрируясь на своей цели. И когда открыла глаза, поразилась, как точно магия приблизилась к моей фантазии. Только оперение у стрелы получилось чуть короче задуманного, а в остальном – большой прогресс!