Закрыв глаза, я представила, что перешагиваю через невысокий порог. По-другому выбраться из хрустального цветка не выходило.

Серебряные грани остались позади, каблуки сапог звонко стукнули о мостовую, подсвеченную радужными бликами магии. Налетевший ветер принес аромат согретых за день солнцем трав, всколыхнул ткань плаща. Нежная мелодия заполнила уши, заставила удивленно замереть.

Флейта? Здесь? Откуда?

Я закрутила головой: где же ты?

В паре шагов от меня в воздухе висела флейта. Я хотела подойти ближе, но ноги будто приросли к мостовой.

Заклинание! Меня заколдовали!

Дернула руками, однако достать до инструмента не вышло. Еще раз. И еще. Я словно пыталась сплясать танец русалок на камне. В том плане, что у них хвост, а у меня ноги на замке′. Капюшон свалился с головы, полы плаща разошлись.

Мелодия все лилась. Флейта подлетела выше, крутанулась на месте.

В воздухе вспыхнули медные искры. У перил, рядом с местом, где среди кленовых листьев светилась серебром кисть хрустальных цветов, появился парень лет девятнадцати, одетый в ярко-красную куртку, украшенную ремнями. Длинные, до плеч, рыжие волосы на макушке приминала шляпа с узкими полями того же победно-ядреного цвета. Карие глаза смотрели приветливо, ресницы и брови были темнее шевелюры. Аристократическая физиономия сияла довольной улыбкой. Треклятая флейта парила над его раскрытой ладонью.

– Ты именно такая, как я себе представлял! – разглядывая меня, выдал этот маньяк.

– А я вот не представляю, с каких пор крысоловам разрешено зачаровывать разумных существ? – хмуро отозвалась я.

Честно говоря, я вообще не подозревала, что каста безобидных почтальонов способна на такое! Магия крысоловов просыпается у некоторых людей. Они зачаровывают грызунов игрой на флейте. С помощью этой же флейты ими и управляют. Гильдия Крысоловов доставляет письма по всей Ларанике. Говорят, даже к Тисовому королю в Перепутье могут отправить.

Но не в этом суть. Их магия считается слабой. И точно неспособной контролировать разумных существ. И либо я незаметно перешла в категорию безмозглых, либо с этим аристократом не все так просто!

Флейта поперхнулась. Крысолов тут же подправил мелодию, слегка шевельнув пальцами. Проигнорировав ответ, он присел у хрустальной кисти цветов.

Эта кисть появилась на мосту вместе со мной. Мой цветок мерцал в самой середине. Заостренные листья в несколько кругов, собранные у усыпанной острыми тычинками сердцевины, вспыхивали и гасли в такт всей кисти. Остальные двенадцать раскрывшихся бутонов были его точными копиями.

– Подскажешь, какой из цветов твой? – на полном серьезе спросил крысолов.

– Ага, бегу… То есть стою и спотыкаюсь! – огрызнулась я, прикидывая, как бы достать до «дуделки».

У магии крысолова имелось слабое место: флейта. Предмет, через который они направляли силы. Если его сбить, разрушить, ликвидировать до того, как владелец инструмента закончит мелодию, чары исчезнут.

Этим иногда пользовались особо сообразительные грызуны. Завидев крысолова, сигали на флейту и грызли. Из меня вышел грызун-тугодум.

Чем бы достать? Подергала плащ. Полы основательно прикипели к ногам. Предусмотрительный!

– Я ведь помочь хочу! – оскорбился крысолов, не услышав радостных воплей. – Только так можно снять заклятие.

– Чье заклятие?

– Твое. Я же обещал отблагодарить.

Я удивленно оглядела крысолова, пытаясь вспомнить, за какие заслуги меня настигла внезапная благодарность. Но полгода и две недели, что я обитала на мосту, аристократический профиль освободителя точно не видела. Не профиль тоже. Такую яркую птичку я бы точно запомнила! Раньше, до появления на мосту, я его тоже не встречала…

– А ты уверен, что обещал именно мне? – переспросила я.

Мало ли, мода на всевозможные турниры бодро катилась по миру, перетекая земли Перепутья по мостам троллей, как туман весной, захватывая королевства. Турниры магические, обычные, смешанные… На любых турнирах крепко бьют так, что потом прекрасные озерные леди вместо старух мерещатся.

– Тебе точно нужен именно этот мост? Может, другой? Может, там тебя девушка ждет? Вся истомилась в желании быть освобожденной? А ты тут свой героический настрой попусту растрачиваешь? – медленно, по слогам, переспросила я, вспомнив, как однажды пришлось брать плату за проезд у отряда бывших участников турнира.

Тогда меня поняли раза с пятого. Когда сообразила, что быстрая речь не воспринимается головами победителей.

Нежданный спасатель крысоловьей специализации усмехнулся:

– Точнее некуда, Иделиса! Именно тебе нужна помощь. Все же так явно! Ты живешь на мосту тролля, хотя ты не из скрытых народов. Ты не нелюдь, ты человек. Ты пленница моста.

Я отрицательно покачала головой:

– Ты ошибаешься.

Я сама пришла на мост, добровольно. И если уж исходить из его формулировки, это тролля Бальда надо освобождать от меня, а не меня от него. Потому что именно я стала тем бодрящим снегом летом или призраком, внезапно обнаруженным на чердаке родного и любимого дома, который неожиданно валится на макушку.

– Все пленники так говорят! – поморщился крысолов. – Особенно если их тюремщики весьма смазливы и умеют заговаривать зубы.

От удивления я даже дергаться перестала. Кто смазлив? Вспомнился высокий, кряжистый, седовласый и длиннобородый Бальд. Нет, конечно, старик-тролль еще очень крепкий. Но… этого спасителя точно шутливые лесные духи с дерева уронили. Раз десять минимум!

– Вот! Молчишь! – обрадовался крысолов, осторожно трогая один цветок за другим. Делать это ему приходилось одной рукой, вторая была занята флейтой. Общий подвох любой магии: нельзя колдовать и делать еще что-то одной и той же конечностью. – Братцы совсем тебе голову задурили!

Так это он Йене и его брате! Ну у него и воображение, однако! Младшего брата Йена я видела один раз, издалека. Он стоял на дороге, ведущей к мосту, сонно ежился под дождем, кутался в плащ, пытаясь натянуть широкополую шляпу до подбородка. Шляпа, надо сказать, не натягивалась, но он старался. А я ни разу не зоркий сокол. К тому же у меня не настолько буйная (то есть бурная) фантазия, чтобы увлечься шляпой и плащом! А Йен… За неделю, что я имела сомнительную честь с ним общаться, он успел довести меня до белого каления, зеленого свечения и прочих оттенков, не имеющих никакого отношения к романтике!

– С чего ты вообще взял, что мне нужна помощь? Почему так уверен, что я не сестра хозяина моста? – А что? У нелюдей очень часто появляются очень поздние дети, и от людей в том числе. – Или его дочь?

– А откуда тогда взялась твоя магия? – насмешливо спросил спасатель. – У троллей мостов, как у всех скрытых народов, магия серебряная. Все, что они могут делать с ее помощью, – управлять мостами. У тебя же, как у всех людей, чистая медь! И мостом ты не управляешь.

Как он это узнал? За полгода и две недели я всего раз воспользовалась своей магией. И делала это осторожно, чтобы никто не заметил засиявшего над моей ладонью компаса из медных искр. Маленькая девочка-хульдра с симпатичным бантиком на коровьем хвосте потеряла сережку. Украшение грошовое, но малышка была уверена, что без сережки ни за что не получит хорошую оценку в школе. К счастью, ее потеряшка была довольно мелкой. И у меня вышло ее найти. Девочка обещала никому не рассказывать, что хрипящий тролль моста в плаще на самом деле маг поиска. Но, видимо, крысолов нашел к ней подход…

– Не беспокойся, я никому не скажу, это будет нашей тайной, – заверил крысолов, изучая цветы и подбираясь все ближе к моему. – Я умею быть благодарным.

Да неужели? Взял бы и ушел из благодарности!

– Ты мне помогла, и теперь я помогу тебе, – напыщенно добавил крысолов.

– Я бы запомнила. И в календаре отметила!

– Я тогда был несколько в ином облике.

– Насколько ином? – уточнила я: люди не умеют менять облик.

По крайней мере, самостоятельно. Проклятия никто не отменял: принца в лягушку, королеву в лебедя, короля в пекаря… Хотя в последнем случае без магии обошлось, государственные перевороты – они такие внезапные…