– Вы отняли дитя у родной матери, – тихо сказала Сара.

Леди Мурфилд вытерла глаза.

– Ну и что? Не сделай я этого, ребенок умер бы от плохого ухода; зато теперь он станет графом.

– Боюсь, вы ошибаетесь, – осторожно сказал Гай. – Он отправится в Уайлдши с настоящей матерью. Полагаю, вы позволите мне забрать также и его няню? А вы что скажете, Бетси?

Бетси Дейви робко кивнула: казалось, она была потрясена до глубины души случившимся.

– Да, сэр, благодарю вас.

– Нет, – быстро возразила графиня. – Вы должны оставить его мне!

Внезапно граф ударил кулаком по столу, поднос соскользнул на пол; бокалы и тарелки разлетелись по ковру.

– Оставить его теперь, сударыня? Теперь, когда Блэкдауны знают правду! Да вы сошли с ума! – Он резко повернулся и выбросил руку в сторону двери. – Забирайте его и убирайтесь отсюда, Деворан! Ради Бога, поспешите. Этот щенок, разумеется, не мой сын! Он родился в нищете, а значит, в конце концов, опозорил бы мое имя и мой титул. Забирайте ваших потаскух и вашего ублюдка и вон из моего дома!

Гай подмигнул Бетси, и та проворно выбежала из комнаты. Потом он предложил руку Саре.

– Даю вам слово чести, милорд, что ни единого намека на происшедшее не выйдет за пределы этого дома. Когда граф Мурфилд сообщит, что его маленький сын неожиданно умер, уверяю вас, общество вполне искренне выразит ему свое сочувствие.

Граф насмешливо скривил рот:

– И что же, я должен быть за это благодарен?

В темных глазах Гая отразилась печаль, но голос его продолжал звучать спокойно и безразлично.

– Я только указал на то, что устраивает всех нас. К несчастью, все еще существует вероятность опасного скандала из-за того, что наружу могут просочиться некоторые сведения о джентльмене, живущем в этих краях и слишком увлеченном контрабандой.

Лорд Мурфилд нахмурился и снова сел в кресло.

– Вы обвиняете меня еще и в контрабанде, сэр?

– Вас, Норриса и Уиддона. Вам не поздоровится, если это станет широко известно, – ведь вы, тори, требуете карать подобные преступления по закону, не так ли?

Леди Мурфилд наклонилась, чтобы подобрать фигурку из китайского фарфора, еще недавно стоявшую на столе. Она уже не плакала, а лишь тихо всхлипывала.

– Ради Бога, – фыркнул граф, – не изображайте горя, которого вы не чувствуете, мадам! Угораздило же меня жениться на бесплодной женщине, которая к тому же постоянно разыгрывает спектакли.

Гай уже почти довел Сару до двери, но остановился.

– Еще одно, последнее. Если по окончании положенного траура леди Мурфилд решит жить раздельно с вами не по собственному выбору, моя тетка непременно будет знать об этом.

– Вы хотите отнять у меня еще и жену?

– Нет, сэр, поскольку это не в моей власти. Что до законного наследника, то вспомните: в жилах вашего брата и его сыновей также течет кровь Мурфилдов.

Граф неожиданно усмехнулся:

– Что ж, произведем семейное воссоединение в Уайлдши, когда мы с леди Мурфилд приедем к вам на свадьбу.

Гай покачал головой:

– Не забывайте: вы в трауре по вашему маленькому сыну. К тому же моя свадьба пока откладывается…

– Нет! – Леди Мурфилд вдруг вскочила. – Нет! Я не позволю, чтобы Бэрри рос как незаконнорожденный ребенок после всего, что мы для него сделали. Вы должны жениться на этой бедной девушке, мистер Деворан, и жениться в Уайлдши, а свет будет свидетелем. Иначе я откажусь от всего, что сказала, и буду рассказывать всем, как некая сумасшедшая похитила моего ребенка. Тогда ее повесят, а если вы скажете хотя бы одно слово, граф непременно вызовет вас на дуэль и убьет.

– Увы! – снова сказал Гай. – Это весьма неприятная перспектива, – он притворно вздохнул, – и более чем реальная. Граф стреляет гораздо лучше, чем я.

Лорд Мурфилд круто повернулся.

– Уверен, вы такой же отец этому пащенку, Деворан, как и я, но если вы не возьмете ребенка под защиту своего имени, клянусь, я снова заберу его себе, и тогда он до седых волос будет жить у меня в свинарнике!

Испытывая неподдельное отчаяние, Сара вцепилась в руку Гая, однако он был по-прежнему невозмутим.

– В Уайлдши есть собственные свинарники, милорд. Что до ребенка, то некоторое время он будет находиться под моей опекой, по поводу дальнейшего вы сможете прочитать в газетах на следующей неделе.

Они вышли в коридор, и дверь за ними закрылась.

Во дворе их ждал экипаж Гая. Сара без сил прислонилась к высокой мраморной колонне у главного входа; прекрасный летний день, казалось, смеялся над ней.

– Что мы наделали? – слабым голосом спросила она.

Гай поднял брови с удивлением и посмотрел на нее:

– Мы спасли Бэрри.

– Но как вы могли… Вы знали, что Рейчел сделает это?

– Сделает что? Заманит меня в ловушку? Конечно, предполагал, что она может выдвинуть любые, самые дикие притязания, если решит, что они ей помогут, но Рейчел шагнула немного дальше, чем я ожидал.

– Как же вы могли так рисковать?

– А что мне оставалось? Настоящих доказательств у нас нет, и Мурфилд это знает. Миссис Сискин мгновенно отказалась бы от своей истории, если бы ей пригрозили или заплатили. Нашей единственной надеждой стала игра на опережение. – Гай посмотрел куда-то вдаль. – Вы ведь не поверили Рейчел?

– Насчет того, что вы и есть настоящий отец? Разумеется, нет. Но вы этого не отрицали.

– Я? – Гай пожал плечами. – Как я мог отрицать?

– Но вы рисковали судьбой мальчика.

Взгляд Гая потемнел.

– Не думаю, что я сделал больше, чем требовалось.

Пытаясь завязать ленты своей шляпки, Сара заметила, что руки ее все еще дрожат.

– Граф на самом деле может осуществить свою угрозу? – тихо спросила она.

– Да, конечно. Графиня отвергла мой вариант решения проблемы, а этот человек – смертельный враг нам. Будь он проклят, этот граф! Он представляет из себя угрозу, даже если не принимать во внимание его тестя; а если же тесть выступит на его стороне, Блэкдаунам придется пойти на попятную, поскольку после женитьбы Райдера на Миракл позиции Уайлдши довольно сильно пошатнулись.

Страх Сары нарастал, ленты шляпки никак не хотели поддаваться, и в конце концов она отбросила ее в сторону.

– Даже Соломон не осмелился рискнуть ребенком, – настаивала она, – вот что главное. Ваше жестокое испытание могло с легкостью провалиться. Бэрри, конечно же, знал леди Мурфилд, что, если он выбрал бы ее, а не Рейчел?

Гай прошел к карете и распахнул дверцу.

– Но ведь не выбрал! К счастью, Рейчел всегда пела ему одну и ту же песенку, вот как сейчас.

Сара оглянулась: Рейчел и Бетси Дейви торопливо огибали дом. Няня несла небольшую коробку, вероятно, со своими небогатыми пожитками, золотистая головка Бэрри уткнулась в плечо Рейчел: малыш уснул прямо у нее на руках.

Ветерок донес до Сары и Гая слова песенки:

Неожиданно Бэрри пошевелился во сне и пробормотал:

– Мама цалица…

Сара печально посмотрела на золотистую головку ребенка и, не сдерживаясь, вздохнула.

– Я знаю, – неестественно спокойно сказала она, – что мы никогда не получим вестей от д'Аллевиля, но какова бы ни была цена, нам придется заплатить ее.

Рейчел и Бетси, подойдя к ним, остановились, ожидая дальнейших указаний, в то время как Бэрри по-прежнему крепко спал на руках матери.

– Спасибо, Гай, – проговорила Рейчел с достоинством. – Вы ничего не имеете против того, что я сказала наверху? В конце концов, все это не имеет никакого значения, поскольку скоро за мной приедет Клод. Так куда мы направляемся теперь?

– В Уайлдши. – Сара взяла у кузины малыша Бэрри, и Гай помог ей сесть в карету. – Мистер Деворан отвезет вас к леди Райдерборн и герцогине, а по дороге вы оставите меня в Экстере, где я сяду на ближайшую карету до Бата.