Я смутно запомнила, как Данияр бил Митяя, но его заплывший глаз мне доставил сейчас неимоверное удовольствие. Как таких тварей земля носит?

От мысли, что этот урод меня трахает, начало мутить. Хоть это и Данияр натравил на меня Митяя, разрешив меня обесчестить, я была сейчас несказанно рада, что он сжалился надо мной, и этого не случилось.

Пока не случилось.

Что за планы у Татарина насчёт меня, остаётся только гадать.

– Я же приказал с ней не разговаривать! – раздался голос Данияра позади Митяя, и тот аж присел от неожиданности.

Когда он отшатнулся от двери, я увидела самого Данияра. Он был одет не так, как вчера. На нём была чёрная футболка, туго обтягивающая его мощный торс, поверх неё толстовка на молнии, из-под которой едва заметно выглядывала кобура с пистолетом. Кроссовки и штаны тоже чёрные, как будто он на похороны собрался. Теперь он выглядел ещё более зловещим, а может, это оттого, что я не выспалась?

– Съеби с моих глаз! – рявкнул он на Митяя, и тот испарился. – Поехали, София! – бросил он мне. – В больнице без фокусов, иначе я тебе не только руки переломаю!

Мог бы и не предупреждать. Разве я могу рисковать жизнями прислуги, которые тоже в заложниках у этого мафиози?

В больницу ехали молча. Я была этому рада. Разговаривать с Данияром не хотелось совсем. Что бы он ни сказал, всё было направлено на то, чтобы меня напугать. Пусть лучше ничего не говорит.

Мне сделали рентген и отвели в какой-то кабинет, где велели ждать врача. Данияр с двумя своими охранниками остались сторожить меня под дверью. Они так неустанно наблюдали за мной, будто боялись, что я сбегу.

Пульсирующая боль в запястье немного поутихла. Я бы вообще не обращала внимания на травму, если бы не была физически и эмоционально измотана. Всё вкупе убивало меня, поэтому каждая минута ожидания казалась пыткой.

Наконец, в кабинет вошёл мужчина. Он был в белом халате и шапочке, на лице маска, поэтому я решила, что это врач.

– Как дела, София? – поинтересовался он.

– Нормально, – бесцветным голосом ответила я.

– Сейчас я сделаю тебе укольчик и отпущу, – пообещал он, начав греметь чем-то на столике с инструментами.

– Что за укол? – без особого интереса спросила я, наблюдая, как мужчина распаковывает одноразовый шприц и достаёт из кармана ампулу с лекарством.

– Обычное обезболивающее, – пожал плечами он, набирая лекарство в шприц.

– Не нужно, пожалуй, – отказалась я, решив, что и так пройдёт.

Уколы я не очень любила. Главное, что кость цела, а синяки от пальцев Данияра сойдут со временем.

– Не мешай мне лечить тебя, София! – настойчиво сказал врач и подошёл ко мне. – Так нужно!

Я поймала его взгляд, и он мне не понравился. Какой-то нездоровый блеск в его глазах заставил меня насторожиться. Уже утро, персонал после ночной смены вялый и раздражённый, как и я, а этот мужчина подозрительно бодр. А ещё у него на ногах были модные, дорогие туфли. Разве удобно в такой обуви дежурить? Он как будто и не врач вовсе…

– Я не хочу укол! – жёстко ответила я и попыталась встать со стула.

– София!

Мужчина схватил меня за руку. За ту самую, больную, и я поняла, что точно что-то не так. Сонливость и усталость как рукой сняло.

Что происходит? Кто этот человек? Что он собрался мне вколоть?

*Бәбкәм – «Птенчик». Часто более конкретно «утенок» или «гусенок». В русском употребимее в качестве обращения «цыпленок». Но смысл тот же. Обращаются так чаще всего к детям.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.