На следующий день, Шон пробудился в незнакомой квартире. Было примерно обеденное время, по крайней мере, на то указывал циферблат, находящийся на стене. Шторы, как и в квартирке Зидлера были плотно закрыты. Придя в себя, парень понял, что весь пропах женским парфюмом, который отдавал ароматами красного вина и лепестков розы. Перевернувшись на другой бок, Шон почувствовал, что в уютной постели лежит кто-то еще. Он притих, и с особой осторожностью убрал одеяло с лица соседки по кровати. Это была Белла. В тот же момент, Зидлер все вспомнил. На его лице нарисовалась легкая улыбка. А между тем, Белла также пришла в чувства. После приятного зрительного контакта последовал не менее сладкий поцелуй.

– Хотела бы я, чтобы этот момент длился вечно, но мне пора идти на службу. – полусонным голосом произнесла Белла.

– Кстати говоря, я так и не узнал кем ты работаешь. – намекнул Зидлер.

– Конечно ты не знаешь этого – с усмешкой сказала девушка. – Многие люди из класса «Prope Humano», наверное, даже не в курсе, что некоторые люди работают. – После эдакой издевки над Шоном, Белла поднялась с кровати и с неизбежной простотой ответила. – Я работаю в департаменте контроля.

В голове Зидлера произошел некий внутренний диссонанс. Буквально вчера ночью они на глазах у всех образовали традиционный союз мужчины и женщины, а сегодня утром она ему заявляет, что работает в департаменте контроля. А между тем Белла, как будто бы, прочитала мысли Шона и продолжила:

– Шон, мы совершили страшное преступление… Нужно, чтобы ты собрал все документы и спрятался как можно дальше от людей! – с особо серьезным взглядом четко проговорила девушка.

Шона охватила паника. Он нервно поднялся с кровати и пытался что-то спросить у нее, но вопросов в его голове было настолько много, что он не мог сформулировать свои мысли. Шон судорожно начал метаться по комнате в поиске своих вещей, как вдруг услышал пронзительный смех Беллы.

– Да я же пошутила! – сквозь смех изрекла она. Шон выдохнул, словно сбросил увесистый камень со своих плеч, а Белла немного успокоившись продолжила свое объяснение. – Мы с тобой не сделали ничего незаконного. Да безусловно, традиционные пары в нашем обществе – табу, но при этом кроме общественного порицания за собой ничего не несут. А то, что мы с тобой переспали – тоже не так страшно. Самое главное, наше совокупление не несло в себе цели деторождения, следовательно, мы ничего не нарушили. Тем более, я бесплодна, как и все.

– Белла! У меня чуть инфаркт не случился! Святой Код! – воскликнул Шон. Белла улыбаясь, поправляла свои волосы и упрекала парня в том, какой он наивный.

После такого удара бодрости Шон и Белла начали свою рутину. Пока спутница Шона принимала душ, парню на смартфон пришло сообщение о явке на ежегодный общий осмотр исправности, который должен состояться сегодня. Также Шон увидел многочисленные отметки его аккаунта на различных видеороликах, снятых во время вчерашнего мероприятия. На видеороликах они с Беллой целовались укутавшись в объятия друг друга. Это событие стало неким инфо-поводом. Рейтинг известности Шона кратно увеличился за одну ночь, но рейтинг порядочности уменьшился на несколько пунктов. Герой этой ночи был взволнован событиями, которые произошли менее, чем за сутки. Шон старался глубоко дышать, дабы успокоиться.

Когда Белла вышла из душа, Шон показал ей ситуацию, произошедшую в медиа пространстве. На что Белла лишь со скукой фыркнула, закатив глаза.

– Неужели, ты правда считаешь это такой трагедией? Каждый день вокруг нас происходят столько событий, которые куда масштабнее этих видеороликов. Люди посмотрят их и тут же позабудут, поэтому можешь не волноваться. – заверила Белла, словно это сущий пустяк. Шон, стараясь расслабиться смотрел на Беллу, он искренне хотел верить в ее слова. Белла не зная, как успокоить парня, начала напевать, попутно настукивая ритм хлопками:

Una mattina mi son svegliato

o bella, ciao! bella, ciao! bella, ciao, ciao, ciao!

Una mattina mi son svegliato

e ho trovato l'invasor.

O partigiano, portami via

o bella, ciao! bella, ciao! bella, ciao, ciao, ciao!

Шон внимательно ее слушал, но не мог понять, на каком языке она поет. Когда Белла закончила петь, Шон вдохновленно поинтересовался у нее:

– Что это за песня? Она не похожа на ту музыку, которую создают сейчас. Да и поется она на каком-то неизвестном языке. Но в ней что-то есть, что-то, чего нет в остальной музыке. Ты сама ее сочинила? Просто в припеве повторяется твое имя…

– Я и сама не знаю. Единственное, что мне известно – эта песня очень старая. Я ее услышала однажды в детстве и с тех пор помню слова песни. Я напеваю ее в моменты, когда мне плохо. И на самом деле, каким-то образом это помогает, мне становится значительно легче. – призналась Белла.

– Знаешь, в этом что-то есть. Мне, как будто, тоже стало легче, от этой чудо-песни. – улыбнувшись поддержал Шон.

После того, как Шону удалось успокоиться, пара отправилась завтракать на кухню, встречая этот новый день. Белла открыла холодильник, изменила в нем температуру нажатием одной кнопки и достала заготовленную емкость с однородной массой. Между тем, Шон подбадривал свое состояние чашкой переслащенного капучино. Девушка налила эту массу, называемую завтраком, в две небольшие тары и подала на стол. Шон не привык завтракать. Он всегда пропускал этот важный прием пищи, так как по сути, был безработным и никогда не вставал с утра и тем более не завтракал. А если ему и приходилось что-то есть с утра, то он просто использовал сервис доставки. По его фигуре было предельно ясно, что он не любитель «поесть». Он осторожно взял тару, оглядел ее, понюхал и принялся аккуратно пить. Белла смотрела на Шона в ожидании вердикта. Шон глотнул этой смеси, словно пытаясь распробовать вкус и поинтересовался:

– Никогда еще не пробовал такое. Из чего это сделано?

– Травы, орехи, миндальное молоко и набор ежедневных таблеток. – рассказала Белла с особой гордостью.

– Странное сочетание, честно говоря. Я не видел таких наборов ни в одном сервисе доставки. – размышлял вслух Шон, из вежливости, пытаясь сделать вид, что ему эдакая стряпня по вкусу.

– Конечно ты нигде ее не видел. Я же сама это приготовила! – с радостью воскликнула Белла. Шон чуть было не подавился смесью, после ее слов.

– Сама?! Интересно, что я еще не знаю про людей из рабочего класса… – удивился Зидлер, вытирая капли смеси со своих губ. Белла добро улыбнувшись взглянула на Шона изрекла:

– Да, понимаю звучит странно. Но, когда я готовлю сама, я чувствую некое удовлетворение. Мне это приносит радость. Я могу отведать плоды, которые сама и посеяла. – с вдохновением рассказала девушка.

Шон внимательно вслушавшись в слова Беллы довольно глубоко задумался. Он нашел в ее тяге готовить определенный смысл. В мире, где, созидание было заменено тотальным потреблением, готовка это, пожалуй, один из немногих процессов, который может дать человеку чувство истинного творения. Шон понял насколько дорог этот завтрак и отведал его полностью. После того, как тара оказалась пуста, парень пообещал себе научиться готовить.

После завтрака, Шон уведомил Беллу о том, что ему нужно идти на осмотр и собрав свои вещи, он отправился в путь.

Проходя по неестественно освещенному коридору, Шон аккуратно оглядывал двери, мимо которых он проходил. Атмосфера больничного центра дополнялась стойким запахом медицинского спирта и через чур ярко горящими светодиодами. Зидлер испытывал фоновую тревогу, когда направлялся на обследование. Он прекрасно понимал, что буквально через пару минут ему предстоит контакт с роботом, который будет осматривать его. «Вот уж докатились! Робот осматривает человека!» – подобные мысли преследовали разум Шона.

Открыв нужную дверь, Зидлер вошел в кабинет приема анализов. В кабинете за столом сидел робот, который выглядел практически, как живой человек. Система и тут пытается создать видимость настоящей жизни. Шона накрыл некий страх, идущий вместе с ненавистью к неодушевлённому, изо всех сил старающемуся выглядеть живым.