Что-то в его словах царапало меня изнутри. Но меня отвлекал всё тот же злой тон, каким он произносил свои слова, и то, что он остановился так близко ко мне, нависая надо мной.

Я отступила на шаг.

— Не лезь в мою голову, Макс, я же не лезу в твою? — огрызнулась я, и сразу же пожалела, что не замолчала, что не ушла.

— Можешь лезть, я с радостью тебя впущу. Я не вру самому себе, как ты, и никогда не буду врать тебе.

От такой его реакции я опешила.

— Я не хочу лезть в твою голову, Макс. То, что ты, по какой-то причине, хочешь лезть в мою, — это твои проблемы, не мои. Ты мне безразличен, я живу будущим.

Услышав мои слова, глаза Макса сузились, в них мелькнула боль пополам с тем же гневом, который я совсем не понимала.

— Конечно, это мои проблемы. Я постоянно ищу одобрения тех, кому я не нужен. Скажи, весело было слушать мой восторженный бред, когда я рассказывал тебе о женщине-ликвидаторе? — непослушная челка теперь закрывала его глаза, и я не могла их больше видеть.

— Похоже было, что я веселилась? — огрызнулась я в ответ.

Макс так и не поднял головы, из-за чего я чувствовала себя некомфортно. Я понятия не имела, что у него на уме, поэтому отступила ещё на шаг.

— Значит… ты говорила всерьёз?

— Когда? — наш разговор снова заходил в тупик, и это начинало меня выводить из себя. Увидев, что Макс не собирался отвечать и даже не смотрел на меня, я развернулась, собираясь идти своим путём, но вдруг почувствовала жёсткую хватку чуть выше запястья. — Отпусти!

— Ты говорила всерьёз? — жёстко повторил Макс.

— Хватит! Отпусти меня, ты не в себе, — я дёрнула рукой, пытаясь её освободить. — Да отпусти!

Но Макс вместо этого подтянул меня ближе к себе, чтобы смотреть в упор, от чего моё сердце пропустило удар.

Его глаза были абсолютно чёрными.

— Ты говорила всерьёз?!

— Да, я говорила всерьёз! Я всегда говорила с тобой всерьёз. А теперь отпусти меня! — я пнула его по голени, рванувшись всем телом, но Фуллагар даже не поморщился.

Вместо этого Макс грубо притянул меня к себе и зло поцеловал. В этом поцелуе не было ничего приятного, он выплескивал своё отчаяние, а я — свой гнев. Я бешено вырывалась, вновь пнула его по голени, после чего он наконец отпустил меня.

— Какого чёрта? — спросила я, вытерев губы и пытаясь отдышаться. Я заметила, что Макс выглядел неожиданно довольным и куда менее сердитым.

— Всё хорошо, Айви, — он примирительно поднял руки.

И это его показное спокойствие окончательно взбесило меня.

— Что хорошо? Какого чёрта тебе нужно? Я же просила оставить меня, почему ты обязательно хочешь взбесить меня, выбить из равновесия?

— Ты прекрасно знаешь, что мне нужно, Айви, — тихо произнёс Макс. Его взгляд теперь был почти ласковыми. — Не похоже, что я тебе безразличен, если ты так злишься. Но это и к лучшему. Злись, обижайся, кричи, а лучше будь моей, дай о себе позаботиться. Только не закрывайся. Ты пытаешься спрятать свой страх и волнение за показным спокойствием, но мы оба знаем, что это только вредит тебе.

Как он смеет? Как может он лезть в мою жизнь, когда сам же создал мне множество проблем? А дополнительные приходят от его отца.

Я очень хотела послать его так далеко и глубоко, как могла придумать, но, судя по его виду, это только улучшит его настроение.

Он хотел моих эмоций.

— Ты… ничего обо мне не знаешь, — наконец сказала я и, развернувшись на каблуках, ушла, демонстративно не оборачиваясь.

‍ ‌‌ ‌‌‌ ‌ ‌‌ ‌ ‌ ‌‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌‌ ‌ ‌ ‌ ‌‌‍

На душе была смута. Я внезапно поняла, что слова Макса напомнили мне то, что я сама же говорила своим родителям. Слава богу, Макс не последовал за мной, иначе я бы наделала и наговорила глупостей. Хотя я и так сегодня показала полное отсутствие самоконтроля. Поэтому оставшийся путь я проделала, массируя виски и утопая в самоосуждении за собственную несдержанность.

Поднимаясь в свои апартаменты, я проверила почту. Почти сразу в глаза бросилось письмо с вычурной печатью, на котором моё имя было аккуратно выведено специально обученным каллиграфистом, со всеми положенными завитушками, которые редко кто добавлял в свои письма.

Отправителем значился “Т. Фуллагар”, и я не могла отделаться от плохого предчувствия, открывая конверт. Внутри лежало приглашение на эксклюзивный банкет, где шефом значился знаменитый повар из Крейк Брела — удалённой страны, кухню которой почти никто из живущих в Астурии не пробовал.

Я опасалась Теда Фуллагара, не знала, что у него на уме, но мне казалось, что на этом банкете он, скорее всего, наконец расскажет о том, что ему нужно. И я не рисковала отказывать, учитывая, что мой отец теперь работал на отца Макса.

Внутри письма также лежало указание обратиться к одной из помощниц Фуллагара с просьбой подобрать для меня наряд для этого банкета. Я сразу же поняла, что не буду этого делать. Я собиралась отправиться на банкет в строгом рабочем костюме, чтобы чётко разграничить мои отношения с Фуллагаром для всех, кто случайно мог нас увидеть.

Но сначала нужно было спросить ликвидаторов о том, что мне делать.

***

Ответ я получила от самого мистера Паско. Он считал, что выяснить причины поведения Теда Фуллагара будет полезно, но сказал, что меня, скорее всего, скоро снимут с задания. Поэтому сейчас мне выдали указания отправляться с Фуллагаром, не вызывать его подозрений и вести себя отстранённо. За моими родителями на эти дни установят наблюдение.

Я не могла лишиться этой работы — она была моей единственной защитой против Фуллагара и главным источником дохода. Поэтому я не рассказала никому о том, что я из будущего — слишком боялась последствий. Если я лишусь этой работы, можно забыть и о суде против Люсиль, и о безопасности родителей.

Банкет состоится через три дня, и я решила использовать это время, чтобы попытаться побольше узнать о возможных причинах роста энтропии в компании. С самого начала от ликвидаторов я получила несколько указаний, но в целом они не обязательно ожидали, что у меня получится что-то узнать. Главное было следить за происходящим, медленно втираться в доверие и подмечать любые подозрительные моменты.

Вот только с последним у меня возникли проблемы, благодаря действиям старшего Фуллагара и его показательной экскурсии в первый день в компании.

Сегодня был понедельник, и, не ожидая ничего особенного, я вновь прошлась по мастерским, измеряя концентрацию манна-частиц. Я заметила, что общий фон был значительно повышен, словно что-то произошло здесь совсем недавно — вчера или же сегодня утром. Но компания закрыта по выходным, кроме отдела ремонта.

Нужно сообщить об этом ликвидаторам и ждать от них следующих указаний. Из отдела кадров мне пришёл ответ, в котором говорилось, что следующий артефакт, который будут проверять на работоспособность и который не требует отдельного соглашения о неразглашении, будут тестировать при мне. Осталось только дождаться этого момента, если, конечно, меня не снимут с задания до того, как он наступит.

Три дня прошли слишком быстро, и вечером в обозначенный день к подъезду непримечательного кирпичного дома, в котором находились мои апартаменты, подъехал шикарный маг-мобиль. Если я думала, что автомобиль Макса выглядел дорого, то явно недооценивала, сколько его отец потратил на свою машину.

Этот маг-мобиль был в полтора раза длиннее, такой же чёрный и полированный, как и тот, которым пользовался его сын. Но каждый элемент этого автомобиля кричал об эксклюзивности. Эмблема на капоте изображала герб Фуллагаров. Детали кузова, которые изначально показались мне металлическими, на самом деле были сделаны из палладия, титана или платины.

Мне ужасно не хотелось садиться внутрь этого автомобиля. Я с самого утра чудовищно нервничала, и сейчас степень моего волнения достигла точки кипения. Я знала, что сегодняшний вечер будет непростым, и совсем не знала, чего ожидать, что скажет Фуллагар.

Вытерев вспотевшие ладони о плотную деловую юбку, села внутрь салона, почти вплотную к двери. Я чувствовала себя так, будто забиралась в логово дикого зверя, который собирался поиграть со своей жертвой перед тем, как уничтожить её.