К нему мы вернемся немного попозже, поскольку именно сейчас он принимает у себя посла Королевства Нидерландов в России – Берелда Брауэра, приехавшего специально для того, чтобы договориться с доктором о своём собственном приёме и нескольких своих коллег на психотерапевтические сеансы.

Четвёртый кабинет на втором этаже служит личным убежищем Андрея Бояркина и переговорным пунктом для важных персон и докторов. Атласные тёмно-зелёные шторы, словно густой лес, окутывают широкие окна, создавая атмосферу уединения. Стол, щедро усеянный бумагами и книгами, а также фигурками носорогов, которые считаются философскими животными, придаёт кабинету уникальный характер. Если приглядеться, то в каждой комнате можно столкнуться с этими забавными фигурками, которые словно наблюдают за происходящим.

В кабинете также имеется камин, который, хотя и не рабочий, но придает интерьеру солидность и уют. Над камином висит круглая черно-зелёная мишень, в которую уже воткнуто несколько дротиков, добавляя элемент игривости в это серьёзное пространство.

Администрация, где сидит Вера Павловна – секретарша и местный магнит для мужчин. Её высокая фигура, прекрасные формы груди и бедер, длинные каштановые локоны волос изящно спадают ей на покатые плечи. Вера очень эффектная, но лишена всякой естественности: у неё блестящий ум, но, к сожалению, черствое сердце. У неё скверных характер, в ней есть натянутая любезность и скупой на чувства профессионализм. Зачастую пациенты, ожидавшие приёма, пытались завести с ней диалог, а она, пользуясь полномочиями администратора, грубо ставила их на место. Казалось, от административной стойки можно было сразу без записи проследовать в кабинет психолога, поскольку травма уже нанесена. Лечите!

Николай Владимирович Нестеркин – студент и помощник доктора Бояркина, практически его правая рука. Он блондин с голубыми глазами, что придаёт ему дружелюбный и открытый вид. Нестеркин ответственный и рациональный, всегда готов прийти на помощь своему шефу и выполнить поручения. Однако иногда он может халтурить, что говорит о чрезмерной усталости сразу на двух должностях: студента и помощника. Нестеркин безмерно благодарен доктору, который оплатил ему учёбу в институте. Николай мечтает стать профессиональным журналистом, но пока он только профессионально пропускает пары, бегая по поручениям шефа.

Были также ещё помощники и работники, но они нам не сделают никакой службы, поэтому оставим всех остальных в тени.

Рядом с администрацией появился мужчина лет тридцати пяти с великолепным букетом ярко-красных роз и коробкой изысканных конфет.

– Вам кого? – спросила секретарша, оторвавшись от большого пузатого экрана компьютера.

– Ну, я по записи, как обычно, – быстро ответил мужчина.

– Екатерину Узербацкую ищите? Нет её сегодня, уехала по срочному вызову.

– Как нет? У нас же запланирован сеанс!

– Ну так, перенесем, значит. Ваше имя?

– Михаил Николаевич Лукин.

Вера с недовольным лицом полезла в нижний ящик стола и выудила оттуда карточку с именем пациента.

– Лукин, значит, – произнесла Вера со вздохом, а потом иронично улыбнулась и продолжила: – Вам бы в ЗАГС в таком виде, а не на сеанс психолога. Оставьте здесь, – она указала ладонью на стойку, – я передам.

– Точно передадите? Я ведь ещё приду.

– Точно-точно, – она потянулась к цветам и получше устроила их, а конфеты припрятала в шкафчик.

Влюблённый ушёл, глубоко вздыхая. Уже много раз ему приходилось сталкиваться с подобными побегами своего любимого психотерапевта: то у неё срочный вызов, то она заболела, то у неё другой пациент, то время сеанса вдруг становилось короче обычного, и ей срочно нужно было покинуть неизменное место их встреч.

Мимо разочарованного Михаила на выходе проскочил парень с растерянным видом и барсеткой в руках.

– Доктор у себя? – резко спросил он, подходя к приёмной стойке.

Не спеша Вера поджала губы, которые усердно подкрашивала, глядя в зеркало, и ответила:

– Принимает посла. Занят.

– Значит, у себя, – ответил парень и быстро взобрался по лестнице на второй этаж. Это Нестеркин, который сейчас поспешно оглядывает пустующий коридор. Он взглянул на наручные часы – они показывали без двадцати пять вечера, поэтому, не теряя времени, он мигом заглянул к Серебрякову. Доктор сейчас один и с увлечением читает книгу, которая, по всей видимости, захватывает его.

– Александр Дмитриевич, – обратился парень, выглядывая из-за двери, – я зайду к вам?

– Входи! Приём у меня уже как полчаса назад закончился. Сегодня только двух отработал как следует и вышли, как новенькие.

– Хорошо бы всем так, ну, как новенькие, – ответил Нестеркин, осторожно проникая в кабинет.

– Андрея ждёшь?

– Да, он мне вчера вечером позвонил, сказал, чтобы я здесь был. Дела какие-то появились.

– Дела, – важно сказал доктор, не отрывая взгляда от книги, – у всех свои дела. Сейчас он там посла голландского перепрошивает. А недавно картины к себе в кабинет притащил. И откуда он их взял, ума не приложу…

– Картины?

Нестеркин удивлённо вскинул брови, понимая, что на шефа это не похоже, и о каких именно картинах идёт речь – непонятно.

– Да, ещё и красивые такие, дорогие, наверное. Видно, что от руки написаны.

Нестеркин вздернул плечами и перевел тему, восхищаясь тем, что Андрей Владимирович принимает у себя таких серьёзных персон, как посол Нидерландов.

– Всё намного проще, чем ты думаешь, – отвечал ему Александр. – Послы тоже люди, им помощь, как и нам, обычным кривозубым крестьянам, нужна. Хотя, если бы они поработали денёк так, как обычный русский мужик на заводе, тогда бы никаких проблем и не было.

– Рассуждаете вы не как психотерапевт, Александр Дмитриевич, – осмелился заявить парень.

– Я для них психотерапевт, а для обычных людей, которые привыкли работать руками и не перекидывают на голову все проблемы, я – обычный русский мужик. А ты, Коль, как считаешь? Дело мы делаем с Бояркиным, или же дураки мы последние?

– Вы профессионалы своего дела, это всё, что я могу о вас сказать.

– Скучный ты парень. Бегаешь вот по приказам Андрея, а он тебя ведь ни во что не ставит, как с собакой обращается.

– Ну, это вы преувеличили. Я делаю своё дело, а деньги не пахнут.

– Тоже верно, – ответил доктор и вновь погрузился в чтение.

Разрешив парню переждать в своём кабинете, пока столь серьёзное лицо не покинет здание клиники, Серебряков, задумчиво хмыкая, вынул карандаш из кармана халата и начал что-то подмечать в книге.

Перенесемся в кабинет доктора Бояркина и посмотрим на работу психотерапевта.

Мужчина довольно пожилого возраста с сединой в бороде и зачесанными назад темными волосами сидит напротив Андрея Бояркина в мягком белом кресле и задумчиво глядит на пол. Его привело сюда довольно распространенное для многих жителей нашей планеты явление – проблемы в личной жизни. По словам посла, он устал слышать в свой адрес упреки: какой он черствый и все время уделяет лишь работе или своим друзьям и коллегам.

Сейчас господин Брауэр размышлял над вопросом доктора: «Когда вы в последний раз проводили вечер наедине со своей женой?»

Андрей не торопил пациента с ответом, лишь делая все новые и новые пометки в блокноте, который держал на коленях.

– Не могу вспомнить, помню лишь, что благодаря таким вечерам у нас появлялись дети с Каролиной, – ответил с голландским акцентом и улыбкой на лице.

Бояркин оторвался от записей, поправил очки в черной оправе и серьезно заявил:

– Господин Брауэр, вы, без всяких сомнений, нужный государственный деятель, но тема отношений внутри вашей семьи очень важна. А вы давно интересовались у супруги, как обстоят ее дела? Как ее работа и, в целом, в каком мире она живет? Ведь, как всем нам известно, мир для каждого человека строится свой, и может случиться такое, что вы, мистер Брауэр, могли не заметить изменения в мире своей супруги. Я понимаю, разговор с женой – это не то, что вам всегда дается легко, но осознайте, что женщины видят заботу совершенно в ином ключе. Обсудите, что каждый из вас вкладывает в понятие любви.