Тот пожал плечами:

– Может быть.

– Маршрут идет через оцепленный район, – покачал головой Джексон, – как он прошел мимо копов незамеченным?

– Я думаю, это тот парень в кашемировом пальто, – отозвался Риен.

– Но другие-то его не видели.

– Возможно, на него просто не обратили внимания, – предположил молодой человек. – Посудите сами: работы у полицейских было много, а за линией оцепления посторонних не бывает. Если вести себя как ни в чем не бывало, можно и не такое сделать.

Джексон закивал, соглашаясь:

– Тогда, – вздохнул он, – нужно составить фоторобот.

– Мик, сделай мне копии этих записей, – обратился Риен к парнишке и схватил с дивана пиджак, – хочу изучить их внимательнее.

– Куда собираешься? – встал с кресла директор.

– В морг, – набрасывая пиджак, откликнулся молодой человек. – Мне не нравится заключение судмедэкспертов, хочу сам осмотреть тело. Тони, поедешь со мной?

– Без проблем, – пожал плечами Тони.

– Риен, – посмотрел на молодого человека Джексон.

– Да, мистер Джексон?

– Поезжай в Консекон, – вздохнул директор. – Миа уже забронировала для тебя коттедж поблизости.

Риен опустил голову, приоткрыв рот и пряча взор.

– Я понимаю, тебе тяжело, Риен, – донесся до него голос Джексона, – но, если ты не осмотришь место преступления, толку от твоего участия в расследовании не будет.

– Хорошо, – кивнул молодой человек, позвал взглядом Тони и вышел из комнаты.

Примечания к главе:

Хэйсиро – благородный воин (яп.)

Justice – справедливость (англ.)

Peyote – пейот, кактус; цветок пейота, зажатый в шестипалом кулаке, – символ гонзо-журналистики

«Смогу ли я стереть своё прошлое

И сбежать подальше от воспоминаний?

Память о моей любви к тебе

До конца стереть смогу ли?»

Punch «Done for me» (OST "ОтельдельЛуна")

Сидевшая на ведущих к алтарю ступенях Мария, едва касаясь, рассеянно водила пальцами по его гладкой, как атлас, поверхности. Легкий ветер играл прядями девушки и раздувал тёмно-красные лепестки роз, сплошным бархатным покрывалом укрывавшие жертвенник, открывая взору не стелившийся по камню, а словно впитанный им кровавый орнамент, пугающим узором пересекавший ступени, алтарь и возвышавшуюся над ним арку, опутанную почерневшими от времени мёртвыми стеблями роз.

– Арка безжизненна, как и твоё сердце, дитя, – проскрипел рядом голос, отвлекая девушку от раздумий.

– Явилась, Геката*, – презрительно фыркнула Мария, оглядывая высокую арку.

Свисавшая с неё призрачным сумраком завеса, колеблясь дымчатыми завихрениями и переливаясь тусклыми вспышками предрассветного солнца, против воли притягивала взор и манила к себе нераскрытой тайной. Девушка неспешно поднялась на ноги, оправив пышную юбку, и взглянула на гостью.

Невероятно старая, дряхлая, со снежными прядями густых волос, собранных на затылке, молочно-белой кожей и поражающе живым блеском слезящихся бесцветных глаз, облаченная в блестящий шелковый пурпур шитой золотом мантии пожилая женщина ответила осуждающим взглядом и безумной полуулыбкой.

– Воины довольны твоим гостеприимством, – поведала она и протянула девушке изящную брошь. – Прими подарок их предводителя.

Мария закатила глаза и окинула взглядом окружавший их цветущий сад, прежде чем принять протянутое украшение. Причудливая вязь тончайших серебристых нитей, усыпанная лазурной россыпью сапфиров, в один миг вспыхнула пламенем и распалась облачком догорающего пепла.

– Послы Правящего клана не дождутся моего визита во дворец, – с кривой усмешкой промолвила она, надменно изогнув бровь. – Как бы вы этого не хотели, бабушка Ирида.

– Сила и власть сделали тебя высокомерной, Мария, – печально констатировала Ирида.

Послышалось приглушенное шипение, и из-за арки выползла блестящая чёрная змея, которая, приподняв голову, оглядела стоявших перед жертвенником и заскользила по направлению к старушке.

– Я слишком долго платила по чужим счетам, – фыркнула девушка и оглянулась на алтарь.

Бархат её опушенных ресницами глаз наполнился болью, и она вздохнула, будто наяву слыша крики, которые память хранила долгие годы.

– Что же ты будешь делать, когда арка оживёт, а застывшее воспоминанием свечение крови, пролитой здесь, наполнится теплом? – проскрипела Ирида, с улыбкой поглаживая голову устроившейся у неё на плечах змеи. – Ты столько лет ждешь его, дитя…

Мария сверкнула глазами:

– Всё, что у меня есть, – время…

– Потом его не будет, – заметила пожилая женщина.

– Даже если нам отпущено несколько мгновений, – с болью проговорила девушка, – даже если мне суждено лишь встретиться взглядом… Океан ожидания стоил и этого, – добавила она почти шёпотом.

Ирида ржаво рассмеялась, растворяясь в воздухе сизой дымкой; Мария безмолвно прищурилась и решительно зашагала в сторону отеля.

Проникавшие сквозь полупрозрачный кружевной тюль на окнах тусклые лучи сплетались со слабым золотистым мерцанием множества тонких свеч в старинных серебряных канделябрах; погруженная в полумрак комната была полна цветов. С плетеных, деревянных и глиняных кашпо свисали сочные побеги пеларгоний, увенчанные алыми, оранжевыми, лиловыми цветками, в больших горшках росли кудрявые гортензии и петуньи, тянулись к солнцу яркие тюльпаны, георгины, нарциссы, хризантемы, мирабилисы и пионы, стелились по стенам и подоконникам плетистые стебли ипомеи и кобеи. Во влажно-свежий цветочный запах вплетались пряные нотки тимьяна и шалфея, едва уловимая нить мускуса и легкая острота хвои и мяты, делая благовоние свеч почти незаметным. И в дивном сонме ароматов благоухали бутоны роз – солнечно-желтые, винно-красные, молочно-белые и нежно-розовые.

– Да, ты была права, Лиз, – оглядев просторный зал цветочного магазина, закивала пожилая посетительница. – Здесь действительно красиво.

– У хозяйки прекрасный вкус, Шерил, не правда ли? – улыбнулась Лизбет. – Кстати, где она?

– Собирает букет для того юноши, – буркнула худосочная посетительница, кивнув в сторону двери, ведущей в подсобное помещение.

– Разве тебе здесь не нравится, Сара? – удивилась Лизбет. – Ты выглядишь недовольной…

– Я нахожу это оформление вульгарным, – заключила Сара, критично осматривая мирабилисы.

Лизбет оглядела цветы, погруженные в таинственные сумерки, свисавшие со стен и расположенные на полках канделябры, тихо горевшие свечи.

– Возможно, – согласилась она. – И как точно название подобрано… «Искушение».

– Мой муж сказал, что не только этот магазин, но и его хозяйка олицетворяют собой чистый соблазн, – поведала Шерил. – И мне стало интересно, кто эта девушка.

– Ваш заказ готов, – послышалось со стороны прилавка, и появившаяся в зале белокурая девушка протянула покупателю роскошный букет темно-красных роз. – Приятного дня, – улыбнулась она, когда юноша оплатил заказ. – Какие цветы предпочтете купить? – обратилась блондинка к женщинам.

Шерил окинула её внимательным взором и нахмурилась:

– Простите, мисс… вы хозяйка этого магазина?

– Что вы, я всего лишь продавец, – смущенно улыбнулась девушка за прилавком.

– Не могли бы вы тогда позвать её? – поинтересовалась Лизбет. – Говорят, она замечательно разбирается в цветах, я хотела бы посоветоваться с ней насчёт своего сада.

– Одну минуту, – кивнула девушка, недобро сверкнув глазами, и скрылась в подсобке. – Госпожа, – почтительно обратилась она к хозяйке «Искушения» несколькими секундами позднее, – покупательницы хотят вас видеть.

Расположившаяся на мягкой софе Мария отвлеклась от «Ста лет одиночества», лежавшего на её коленях, и надменно улыбнулась:

– Что же ты так рассержена, Глория?

– Воздух пропитался обманом, госпожа, – ответила Глория, – пожилые леди лукавят о своих намерениях.

Мария грациозно поднялась с софы и проследовала мимо служанки с насмешливым: