– Разобралась бы с ними сама – ты же знаешь, я не была бы против.

Ожидавшие хозяйку магазина женщины одновременно вздрогнули, услышав её ласковый, мелодичный голос, весенним ручейком прозвеневший со стороны прилавка:

– Добрый вечер, леди.

Оглядев Марию, Шерил была вынуждена признать правоту своего мужа. Блестящие упругие локоны цвета чёрного кофе мягкими волнами падали на плечи и спину девушки, матовая бледная кожа нежного лица, точеной шеи и хрупких плеч теплым молоком сочеталась с насыщенно-красным вином шелкового платья, пышная юбка которого спускалась до середины икр, открывая взору плавные линии стройных ножек в лакированных черных туфельках. Полупрозрачные рукава до локтей не скрывали гибких рук, тонкие кисти до запястий были затянуты в черное кружево перчаток. Сумеречный взгляд густо опушенных, будто подведенных черной краской ясных глаз светился плавленым горьким шоколадом, в контурах аккуратного носика и пухлых алых губ скользила детская невинность. Слабая улыбка девушки была и приветливой и даже ласковой.

– Я бы советовала вам остановить свой выбор на белых тюльпанах, – посмотрела она на Шерил, – они прекрасно дополнят композицию хризантем и гиацинтов в вашем саду.

– Давайте, – кивнула женщина, – я возьму дюжину… П-постойте, вы разве бывали у меня? – поинтересовалась она, наблюдая за изящными руками девушки, собиравшей тюльпаны в букет.

– Нет, – слегка склонив к плечу голову, откликнулась хозяйка магазина.

– Тогда откуда вы знаете о цветах в саду Шерил? – несколько грубо спросила Сара, выложив на прилавок мирабилисы и пионы. – Заверните, будьте добры.

Девушка подняла голову и подарила покупательнице долгий взгляд; Сара, казалось, съежилась и поникла под её внимательным взором. Мгновение – и хозяйка магазина мило улыбнулась:

– Благодаря запахам… Я хорошо слышу цветочные ароматы, – в серебристой капели девичьего голоса послышались смешинки. – Приходите снова, буду счастлива видеть вас здесь, – протянула она Саре букет. – Ваши тюльпаны… – посмотрела она на Шерил. – Приятного вечера, – провожая женщин, пожелала хозяйка.

– Госпожа, – послышался тихий голос Хейвуда со стороны подсобки, едва посетительницы вышли.

– Да?

Слуга посмотрел на госпожу, склонившуюся над огромным букетом алых роз, опустил взор и поведал:

– В город направляется группа студентов. Они собираются в Уиллоу Ков.

Мария нежно обвела пальцами нераскрывшийся бутон:

– Когда?

– Этой ночью.

Девушка закрыла глаза и глубоко вдохнула благородный аромат; губы её тронула едва заметная улыбка наслаждения, она выпрямилась и медленно распахнула глаза. Во взгляде, который она подарила Хейвуду, сверкнул багрянец:

– Поняла… Глория, – взглянула она на блондинку, – извести гостей. И подготовьте зал к сиесте. Что-нибудь ещё, Хейвуд? – она перевела взгляд на слугу.

Юноша потупился:

– Вистан просит аудиенции.

– Проводи его в мой кабинет, – она выудила из букета цветок и ласково коснулась росинок на бархатных лепестках. Бутон медленно раскрылся, вызвав на губах Марии улыбку.

Огромная комната в форме полумесяца была наполнена призрачными сумерками, которые скользили по гладкой поверхности старинного стола, с трудом пробиваясь сквозь дымчатые потоки занавесей, укрывавших округлое окно в пол. Легкие тени бегали по изящным изгибам мягких кресел и софы, тёмно-синий жокард которых сочетался с того же цвета бархатом на стенах и золотом подсвечников. Мария окинула взором шкафы, заполненные книгами и папками, легким взмахом ладони зажгла свечи в канделябрах и неспешно прошла к высокому креслу возле письменного стола. Вошедшего в кабинет Вистана она одарила лишь молчаливой улыбкой.

– У меня тревожные вести, госпожа, – промолвил слуга, опустившись на одно колено.

Перебиравшая пальцами жесткий стебель розы девушка вскинула бровь, не отводя взора от распустившегося бутона.

– В город направляются детективы, – продолжил Вистан. – Последняя жертва – журналист, и расследованием его смерти занялся фонд «Justice Peyote».

– Что за фонд? – без интереса спросила Мария.

– Его учредители инвестируют работу детективных агентств, расследующих убийства и покушения на репортёров и гонзо-журналистов по всему континенту, – проговорил слуга. – Энди Нельсон не был известной личностью, и его дело так и осталось бы нераскрытым, как и все остальные случаи, госпожа… Но сейчас, боюсь, бездействие чревато риском быть обнаруженными.

Девушка оглядела своего разведчика, неизменно извещавшего её о каждой новости в городе, и насмешливо фыркнула, прежде чем мягко промолвить:

– Хорошая работа, Вистан.

– Какие будут указания, госпожа? – тихо спросил Вистан, польщённый оценкой.

– Проследи за детективами, – отложив розу на край стола, вздохнула Мария. – Пусть Призрак возьмёт на себя часть работы. В случае чего – действуйте… – она сцепила руки и аккуратно опустила на них подбородок. – Можешь идти, – кивнула девушка, отпуская слугу, и не сдержала тёплой улыбки, когда бесшумно скользнувшая в кабинет чёрная кошка запрыгнула на стол. – Здравствуй, Реико, – прошептала она, ласково поглаживая шелковистую шёрстку.

Кошка посмотрела на Марию яркими зелёными глазами, в которых светился совсем не кошачий ум; девушка обняла ладонями мягкую мордочку и прищурилась. Реико сверкнула глазами, вызвав у хозяйки серебристые переливы смеха.

– Какие суеверные, – улыбнулась Мария и склонила голову к плечу, лаская устроившуюся у неё на коленях кошку. – Возможно, они и не придут больше… Какому старику охота шагать в обход два квартала ради букета, если в окрестностях бродит чёрная кошка?

Реико в ответ на риторический вопрос только замурлыкала.

– Госпожа, – робко позвала неслышно ступившая в кабинет Глория, – к сиесте всё готово. Фонзи и Диан ждут вас в Уиллоу Ков.

Мария перевела на девушку невидящий взгляд и рассеянно кивнула.

Собравшиеся на берегу моря студенты сидели кто вокруг костра, кто на огромных корягах возле самой кромки воды; со стороны утеса доносились веселые выкрики и визги – часть отдыхающих устроила соревнования по прыжкам вниз. Лунный свет щедро заливал окрестности, бриз играл с мягким песком и убегал прочь, вглубь обступивших берег деревьев, окутанных пронизанным серебром луны туманом.

– Молодость, – вздохнула наблюдавшая за студентами Мария и с тихим вздохом прислонилась к жесткой коре старого клена, в тени которого стояла. – Молодость безрассудна… – Из глубины леса послышались шум борьбы и сдавленные крики, полные ужаса. Девушка медленно взмахнула ресницами и с наслаждением улыбнулась. – И скоротечна, – добавила она и оглянулась на Хейвуда. – Диан уже закончил?

– Да, госпожа, – не поднимая взора, ответил слуга.

– А где Фонзи? – заправив прядь за ухо, чуть нахмурилась Мария.

Хейвуд еле слышно отозвался:

– Он схватил еще троих.

– Они в сознании?

– Да, госпожа.

Алые губы тронула ласковая улыбка:

– Прекрасно.

Глубоко вдохнув мятно-свежий запах леса с ноткой сухой хвои, девушка неторопливо направилась вглубь леса. Ночной ветер играл с её локонами, успокаивающей прохладой касаясь лица и шеи в открытом вырезе молочно-белого льняного платья, ткань которого почти сливалась с нежной кожей. Ноги в золотисто-коричневых сандалиях под цвет тонкому пояску ступали по неровной земле легко, бесшумно, грациозно; красивые глаза горели багрянцем.

– Госпожа, – почтительно склонился Диан, завидя появившуюся из тени кленов девушку.

Мария окинула взором высокую атлетичную фигуру темноволосого слуги в длинном черном плаще и перевела взгляд на лежавшего в траве у его ног связанного молодого человека в спортивной форме, который бился в путах, с ужасом взирая на Диана. Рядом без чувств лежали ещё двое студентов.

– Хейвуд, – тихо произнесла она, – помоги Фонзи доставить тех троих в отель.

Слуга склонил голову и бесшумно удалился.

– А его здесь оставим, госпожа? – спросил Диан, кивком указав на студента у своих ног.