Только сейчас осознал, что у волков и пантер глаза тоже не светились. Мою догадку подтвердил Трубецкой, они проходили через созданные тёмными магами врата зомбированными, настроенными только убивать, любой ценой. Вот откуда та безбашенная отвага зверей, которые готовы были драться до последней капли крови.

Михаил схватил меня за руку и резко остановился.

— Ты чего? — спросил я, крутя головой в поисках опасности.

— Паша, ты знаешь кто такой Виктор Рылеев? — напряженно спросил он. — Он сказал, что если я не скажу ему, что произошло с его другом, он меня убьёт.

— Скажи ему, что я спас ему жизнь на рыбалке в пятнадцать лет. Об этом кроме нас знает только Боря. Он поймёт, что я рядом, а ты не врёшь.

Князь пару минут стоял молча, потом повернулся ко мне и улыбнулся одним уголком рта.

— Сработало, он поверил. Спрашивает ещё, как звали девчонку, что бегала за ним в восьмом классе.

— Соня, как и мою отбывшую на тот свет мачеху.

— Отлично, полный контакт. Кажется, сегодня меня убивать не будут. Он спрашивает, чем может помочь.

— Скажи, пусть приведёт к тебе Ридигера, тогда точно всё в порядке будет.

— Передал. Он пообещал, что сделает всё возможное и невозможное. Осталось только ждать. Пошли дальше, нам ещё надо болота преодолеть, пока совсем не стемнело.

— То есть смена дня и ночи здесь всё-таки есть, — хмыкнул я, ускоряя шаг, — а я уж подумал, что вечные сумерки.

— Не поверишь, тут ещё и зима бывает. Тебе повезло, что сейчас не зима.

— Настолько всё плохо?

— Даже хуже. Всё словно вымирает и наступает ледниковый период. Все обитатели уходят под землю, пока снег не растает. А если учесть, что год здесь раз в пять длиннее нашего, то получается всё вымирает на пару земных лет.

— Теперь понятна цикличность появления врат, — покачал я головой. — Вот откуда эти перерывы.

— Ага. Адепты тьмы очень ленивые, они не хотят откапывать себе войско из-под земли.

— Неужели они до сих пор не придумали, как притащить сюда экскаватор?

— Притаскивали, но любая техника здесь отказывается работать из-за природных магнитных аномалий, маги с ними пока не справляются.

— До заката ещё далеко? — решил я уточнить, когда мы подошли к бескрайнему болоту, которое тянулось до самого горизонта.

— Примерно часов восемь или девять.

— Тут сутки длятся, как наша неделя?

— Около того. А вот теперь тебе придётся идти прямо за мной, след в след. Иначе утопнешь в своей броне. Может ты лучше снимешь всё это?

— Без чемоданчика не смогу, там находится активатор процесса.

— Охренеть, придумали. А в туалет как?

— Это продумано, а разоблачиться без чемодана никак не получится.

— Значит, идём так. Смотри не оступись.

Мы прошли по топям больше километра, то утопая по колено, то ступая на твёрдую землю небольших островков. Миновали большой остров с поселением нагов. То ещё сюрреалистичное зрелище, скажу я вам. Подходить ближе никакого желания.

А вот деревенька баньши показалась очень изящной. Довольно мрачной, но очень симпатичной. Возникла ассоциация с эльфийской деревней. Я теперь понял, почему возле врат встречались особи только женского пола. Здесь мужики были слабой половиной. Скорее всего и дара у них не было, суетились по хозяйству, да за детишками присматривали. У меня от этого зрелища в голове случился дикий диссонанс. У нас конечно тоже эмансипация присутствует в какой-то мере, но далеко не настолько. Я передёрнул плечами, отвернулся и пошёл дальше.

Шагнув на небольшой островок, Трубецкой снова резко остановился. Я, чтобы в него не врезаться, сделал шаг в сторону и чуть не ушёл по пояс в болотную жижу. Если бы он не схватил меня за руку, то ушёл бы ещё глубже.

— Ну что опять произошло? — раздражённо бросил я, выбираясь на островок и стряхивая с себя комья тины и грязи. На бластере сидел лягушонок, которого я щелбаном отправил в болото.

— А вот это ты зря, — покачал головой Михаил.

Я услышал, как болото заклокотало и из жижи высунулась голова огромного жабоида. Князь дёрнул меня за руку на островок, а сам встал на пути монстра, который быстро остепенился.

— Ридигер пришёл.

— Так бы и сказал, зачем меня в болото макать?

— Извини, я не нарочно. Что мне ему сказать?

В ходе небольшого спиритического сеанса мы нашли взаимопонимание с преподавателем. Он обещал способствовать освобождению Трубецкого из-под стражи, а для начала отправить в тюремный госпиталь, где ему подправят немного расшатанное руками и ногами стражников здоровье. Начало положено, теперь можно действовать без оглядки на проблемы по ту сторону врат.

— Миш, озвучь пожалуйста ещё один момент, — вопрос давно крутился у меня в голове и я решил прояснить ситуацию. — Если я всё правильно понял, то убив тебя в этом мире, я закрою возможность для тёмных магов тащить в наш мир этих зверей, так?

— К сожалению, не так. Есть достаточно могущественные маги, которые могут это делать без моего участия. Уничтожить ключ — это только начало, но очень важное. Потом придётся отыскивать этих придурков по всему свету и уничтожать.

— Так зачем тогда ты им нужен, если и без тебя можно обойтись?

— Когда не станет ключа, в этот мир не смогут попадать новые адепты. Я сам никак не могу понять, как всё это связано в один узел, причём здесь тёмная магия и эти ни в чём неповинные звери и другие обитатели, которых отсюда тащат в наш мир. Вполне возможно, что армия тьмы формируется и в других мирах.

— И в каждый из них можно попасть?

— Можно. Только нужен или достаточно могущественный маг, обладающий такими способностями, или ключ, типа меня.

— Но ты можешь переместить только в этот мир?

— Я да. Чтобы попадать в другие миры нужен другой ключ.

— Жаль, — пробормотал я. У меня уже начала зарождаться надежда, что я смогу попасть в свой родной мир, увидеть свою семью. Правда будет очень сложно объяснять им, что я это я. Внешне-то никакого сходства.

— Почему жаль? — насторожился князь. — Хотел куда-то попасть?

— Теперь уже не важно, — отмахнулся я. — Всё равно остаётся один момент. Я не хочу тебя убивать. По-другому никак нельзя?

— Никак. Мой феномен как червоточина в пространстве. Пока существует мост, по нему можно пройти. Поэтому его надо уничтожить.

— А потом ещё кучу веревочных подвесных мостиков, чтобы закрыть дорогу сюда окончательно.

— Что поделаешь, но новых мостов больше не будет, так что этот процесс не бесконечен.

— Я не хочу тебя убивать, — пробормотал я сам себе под нос, но он услышал.

— Почему?

— Ты хороший человек.

— Ты знаешь обо мне далеко не всё.

— Того, что я знаю, достаточно, чтобы понять.

— Но я останусь жить в нашем мире.

— Это точная информация?

— Логичная. Если моего предка убили там, а он остался тогда здесь, то должно сработать и наоборот.

— Хорошо, убедил, — согласился я. Походу он прав, но нежелание его убивать никуда не делось. Я представил, как глядя ему в глаза, вонзаю в его сердце остриё «Громовержца» и мне стало не по себе.

— Да не переживай та так, — сказал Михаил, прочитав мои эмоции. — Это нужно для сохранения мира к которому ты привык. Обязанность паладина защищать его от скверны любой ценой.

— Ты ещё отцу моему это расскажи. Он тогда не стал бы отрекаться от этого пути. Просто пожал бы плечами и махнул рукой. Подумаешь, деревню спалил, зато мир защитил.

— По-хорошему так и надо было. Он сделал правое дело и у него на тот момент не было другого выхода.

Я не стал ничего отвечать. С одной стороны, он прав. Но, тогда по этой логике, отца должны были судить за предательство Родины. Этого ведь не произошло? Или я ещё чего-то не знаю.

Больше часа мы продвигались по болотам молча. Михаил периодически угоманивал гигантских монстров, которые хотели на меня напасть. Среди них были и те исполины, с которыми мы боролись на дне Москва-реки. Пару раз из глубин озёр всплывали и сомы с щупальцами вокруг рта, но ни крабозавров, ни стрекозла я так и не увидел. Может они живут в степях? Или ещё где-то. До гор по моим подсчётам оставалось больше трёх часов ходьбы, когда я нарушил напряжённое молчание.