Я поднимаю на него взгляд. Он чувствует вину перед Димой.

– Я ему должен… – он смотрит в лобовое стекло. – Я прошу тебя, Лиза, будь аккуратнее. У тебя же есть деньги на такси, ей-богу! Разобьёшь машину, сама покалечишься. Зачем тебе это надо? Зачем ты создаёшь проблемы там, где их может не быть?

Он снова поворачивается ко мне. Как же мне знаком этот виноватый взгляд. На нём чёрные спортивные штаны и толстовка с капюшоном. Я медленно протягиваю руку к его лицу. Я так хочу дотронуться до Димы, которого я настойчиво продолжаю видеть. Миша перехватывает мою руку, отдаляясь. Молча качает головой. Выходит из машины и нагибается, чтобы сказать:

– Короче, ещё один такой залёт, и я лично заберу у тебя права и машину, – точкой в его угрозе стал хлопок дверью.

Он уходит, оставив меня одну. Я наблюдаю, как он садится в Ford и уезжает. Обжившись в экзистенциальном одиночестве, тебя перестаёт пугать физическое. Столкнувшись с тотальным непониманием твоего внутреннего мира окружающими, ты осознаёшь и своё тотальное непонимание других. Я выхожу из машины и нажимаю кнопку на ключе.

С чего я взяла, что Дима нападает? Эмоция – это реакция не на внешний раздражитель, а на собственную интерпретацию этого раздражителя. Он говорит мне о своей боли, мне не от чего защищаться. Я больше не хочу участвовать в драке. Дима анализирует прошлое, пытается выстроить логические цепочки из причин и следствий. Пытается найти правдоподобные объяснения тому, что уже произошло. Найти виновного. Чтобы наказать? Я сняла с себя полномочия карателя, которые высокомерно на себя возложила ранее. Я та, кто валяется на полу как пакетик из-под сока. Я та, кто получала удары, и я та, кто их наносила. Я та, кто выжила после всего этого. Не больше и не меньше.

Я больше не хочу страдать. Я знаю, что он поступал так из любви. Из своей безграничной любви. И из страха за меня, конечно. Оперируя теми инструментами, которые у него были. Агрессия старшего к младшему – это всегда бессилие. Я знаю, что поступала так с ним из позиции обслуживания своей травмы. Я была ранена.

Дима, я не могу описать словами, как сильно скучаю по тебе. Прости меня, пожалуйста, за всё то, что ты перечислил в своём письме. Я не знаю, с чего всё началось. Не знаю, кто ударил первым, возможно, это действительно была я. И ты оказался великодушнее меня, ведь ты сдался. Ты решил, что больше не будешь участвовать в драке, и купил кольцо, которое до сих пор на моей руке, которой я пишу тебе это письмо сейчас, сидя в нашей квартире. Так давай не будем продолжать эту драку в письмах?

Прочитав твоё письмо, я подумала: «а что бы я сделала, если бы он сейчас говорил мне всё это в лицо?»

Я бы ушла, ты прав. А сейчас я не хочу уходить или бить в ответ. Дима, я стою сейчас перед тобой открыто и с распростёртыми объятиями. Я не буду защищаться и не буду нападать. Прости меня за всё. Я очень сильно люблю тебя.

Не знаю, как пережить наше расставание. Чувствую себя в заточении. Без тебя чувствую себя в заточении.

Я люблю тебя.

Стадия №3. Сомнение.

Защитные механизмы психики от невыносимой боли утраты и разделённости включаются на полную мощь. Сомнение во всём, что было до. Окончательное осознание, что так, как сейчас, будет ещё долго.

Привет, Лиза.

Расскажи, как ты сейчас живешь?

Миша пишет, что тебе было плохо. Надеюсь, сейчас тебе лучше. Ты не работаешь и не учишься? Всё забросила? Чем занимаешься? Расскажи.

Меня здесь сводят с ума мысли о том, что ты можешь там с кем-то встречаться. Наверное, слишком эгоистично требовать от тебя верности, но всё же… Тем более, что ты не была мне верна, даже когда я был рядом.

Я не обвиняю тебя, просто мне тоже плохо.

Читаю книги о психологии, любви и даже духовности, не поверишь :) Стараюсь найти что-то, за что можно было бы зацепиться в этих книжках и прозреть, но пока не получается. Мои мысли всё равно здесь. В твоей неверности и готовности при любом удобном случае переметнуться к нему. Может, ты не любила меня никогда по-настоящему? Или ты не была способна меня простить?

Я не обвиняю тебя ни в чём, размышляю письменно.

Напиши, что думаешь об этом.

Я тебя люблю.

Нахождение в состоянии непонимания и запутанности. В наших отношениях никогда не было ясности. Всегда где-то между добром и злом. Без чёткого ответа. Какой-то бред. Чувствую раздражение. Шизоидные галлюцинации и попытка их проанализировать. Попытка найти смысл в действиях и событиях, которые являлись следствием ошибок, совершённых по причине собственной слепоты. Обслуживание своих психологических травм. Борьба за свои маски. Защита своих защит. Бессмысленность. Я сжимаю кулаки, пытаясь справиться с подкатывающим гневом. Снова его письмо вызывает во мне желание защищаться. Два нездоровых человека закрывали свои нездоровые потребности в отношениях. Я признала свою болезнь. Я не вижу смысла искать другие причины в симптомах, кроме самой болезни.

Дима не признаёт, что мы болеем. Он пытается найти рациональные объяснения всему тому ужасу, что мы творили друг с другом. Навести порядок в том, что является порождением истинного хаоса. Разложить по полочкам лампочки гирлянды, спутанные между собой миллионами проводов. Пытаться распутать их. У меня нет сил этим заниматься. Я чувствую такую измотанность и усталость от своего прошлого и настоящего. Как бы я хотела выпутаться из этих проводов и вздохнуть свободно!

Я опускаю голову на руки и лежу так минут десять, мой мозг не оставляет попыток структурировать и систематизировать симптомы, чтобы выдать какой-то конкретный ответ – объяснение, от которого всем станет легче. Объяснения. Почему все так их любят? Какой в этом смысл? Временное обезболивание? Я предпочитаю другой способ.

Медленно проваливаюсь в сон…

Я сижу на пассажирском сидении синей BMW. За рулём парень, из-за которого я сошла с ума. Я хочу, чтобы он забрал у меня всё, и я стала его частью. Хочу стать одной из этих таблеток, которые растворяются в нём, доставляя смертельно опасное удовольствие. Хочу остаться в нём, чтобы он чувствовал меня всегда и очень боюсь момента полураспада и выведения себя из его тела. Из его центральной нервной системы. Из его мозга. Сердца. Души. Если она у него есть, я не уверена. Я не целостна без него. Физически чувствую желание растворить себя в нём. Хочу отдаться ему полностью, но он не забирает. Я в чём-то ему не подхожу. У меня есть побочные действия, которые ему не нравятся. Тяжёлый отходняк. Мучительный абстинентный синдром. Несовместимость с другими препаратами, которые тоже хотят растворяться в нём.

В этом временном отрезке своей жизни я называю это любовью.

Мы стоим на перекрёстке, я прислонилась лбом к холодному стеклу и закрыла глаза. Его правая рука сжимает мою ногу. Я сильно пьяна. Не настолько сильно, чтобы не понимать, что происходит, но при этом достаточно сильно, чтобы воспринимать реальность частично. Всё моё внимание сейчас сконцентрировано в двух точках: я чувствую ледяное стекло лбом и сжатие своей ноги его рукой. Эти импульсы, пускаемые им по моему телу, потом бережно хранятся воспоминаниями в моей внутренней картотеке.

В правом ряду с нами равняется похожая BMW, водитель которой задорно мне улыбается и газует на нейтралке, приглашая сорваться с места наперегонки. Дима сам иногда так делает. Я улыбаюсь этому парню в ответ, а затем поворачиваюсь на парня, из-за которого сошла с ума. Его чёрные глаза блестят, мне знаком этот взгляд. К сожалению. За долю секунды улыбка покидает моё лицо, а его рука – мою ногу. Он смотрит на меня так секунды три, заставляя нервничать.