Он отпустил меня, словно пытаясь доказать, насколько близко мы всегда подходили к грани между жизнью и смертью, но я вздернула подбородок, бросая вызов этому заявлению.

— Ну, я пока не готова к этому, — ответила я.

Мы достигли последнего перекрестка наших разных путей, и, если все пойдет по плану, наши пути разойдутся еще до завтрашнего восхода солнца. Смерть может позволить нам пройти до этого момента.

Магнар отпустил мои волосы, позволив им снова упасть мне на шею, когда он отодвинулся, выходя из моего личного пространства и позволяя мне дышать без того, чтобы его опьянение заполняло мои легкие. Очевидно, он тоже не забыл. И он не передумал.

— Тогда я сделаю все возможное, чтобы остаться в живых, — согласился он, прежде чем спешиться и протянуть руки, чтобы помочь мне спуститься.

На этот раз я сдалась, позволив своей гордости принять удар на себя, когда соскользнула со спины жеребца и позволила Магнару поймать меня, его мощные руки легко приняли мой вес, мое тело прижалось к его, когда он поставил меня на ноги. В лучах заходящего солнца чернила на его бронзовой коже потемнели от скрытого смысла, сила, которая всегда окружала его, стала еще гуще, и я подумала, прав ли он в том, что боги присматривают за ним, и задалась вопросом, обращают ли они внимание на него сейчас.

— Я так и не поблагодарила тебя, — заставила я себя сказать. Я выдержала его взгляд, желая сказать ему эти слова, даже если они разорвут мою гордость в клочья и заставят вновь вспыхнуть гнев внутри меня. Но на самом деле гнев был направлен не на него. А на несправедливость всего того, что моя семья терпела каждый день из-за этих чертовых кровососов. — За то, что спас меня в тот день, когда вампиры захватили мою семью в плен. В то время я была так зла, что не могла понять, что ты для меня сделал. Независимо от твоих доводов несмотря на то, что я была всего лишь твоей приманкой. Если бы ты не помешал мне побежать к ним, я бы сейчас тоже застряла в том здании. И у нас вообще не было бы надежды. Что бы ни случилось сегодня вечером, мне нужно, чтобы ты знал, как сильно я это ценю. Если что-то пойдет не так, я просто хочу, чтобы ты знал…

Магнар остановил мой бред поцелуем, от которого моя кожа загорелась. Он прижал меня к себе, его пальцы запутались в моих волосах, и я потерялась в его сильных руках.

Этот поцелуй был полон жара, страсти, которая бушевала сильнее пламени, вспыхнувшего между нами прошлой ночью, и говорила о правде, гораздо более сильной, чем простая похоть. Он заявлял на меня права, скользя своим языком по моему, прижимая свой рот и прикусывая зубами, когда он зажал мою нижнюю губу между ними и потянул почти так сильно, что стало больно. Этот поцелуй был воздухом в моих легких и ароматом свободы на ветру, он был тысячей возможностей, которых никогда раньше у меня не было, и вызовом судьбе, уготованной мне жизнью. Но это было прощание.

Я встала на цыпочки и прижалась к нему всем телом, чувствуя твердое давление его мышц, когда его руки сжали мои волосы в кулаки. И я позволила себе украсть этот маленький момент только для себя.

Слишком быстро мы оторвались друг от друга, и Магнар провел рукой по моему лицу, касаясь большим пальцем нижней губы.

— Я был одинок, прежде чем нашел тебя, — грубо сказал он, его пальцы прошлись по отметине на моей руке, и от его слов у меня в животе образовался узел. — И не важно, что произойдет сегодня вечером или завтра, не важно, куда приведут нас наши путешествия, я больше не одинок в этом мире. Истребители восстанут снова. Мою судьбу можно переписать.

Мои губы приоткрылись, чтобы ответить, но я не знала, как выразить словами бушующий шторм эмоций, пронесшийся по моему телу. Я скользнула рукой от его шеи вниз к груди, положив ее на его сердце, которое колотилось под боевой кожей.

— Я тоже была одинока, — сказала я в конце концов. — Я была похожа на бабочку в банке, смотрящую на мир, который должен был принадлежать мне, но не в силах утолить тоску по свободе в моей груди. Со мной в банку попали только два человека. Я отгородилась от всех остальных и думала, что это значит, что я сильная, но на самом деле это просто означало, что я была изолирована. Так что я тоже была одинока. Я просто не осознавала этого до сих пор.

Магнар наклонился еще раз, прижимаясь своими губами к моим в легчайшем прикосновении поцелуя, прежде чем отойти.

Моя кожа похолодела без него, и я смотрела, как он начал собирать припасы из сумок на спине кобылы, готовясь к нашему следующему шагу, кульминации всего, что мы делали до сих пор.

Я отвернулась от него и пошла к линии деревьев, стараясь ступать бесшумно, пока снова смотрела на «Банк Крови».

Мне нужно было сосредоточиться на том, зачем мы сюда пришли. Папа и Монтана были там, и мне потребовалось бы все, чтобы вытащить их. Возможно, больше, чем у меня было. В любом случае, я бы охотно отказалась от всего даже за шанс на успех.

Мурашки пробежали по моей коже, что не имело никакого отношения к ледяному ветру. Мне не нужно было касаться Фурии рукой, чтобы знать, что поблизости были вампиры. Я чувствовала их присутствие, как дыхание у себя на затылке, как глаза, сверкающие в темноте.

Несмотря на непреодолимый страх, который струился по моим венам, я также была полна надежды. Монтана и папа были так близко. Раньше у меня не проходило и дня, чтобы я их не видела, но это было так давно. Весь мой мир изменился всеми мыслимыми способами с тех пор, как мы в последний раз были вместе. Но теперь мы наконец были здесь, и если каким-то чудом этот план сработает, тогда я, возможно, действительно смогу прожить свою жизнь свободно. Совсем недавно свобода была не более чем несбыточной мечтой, а теперь была почти в пределах досягаемости. Нам оставалось только взять ее.

— У них есть Фамильяры, которые наблюдают за окрестностями, — тихо сказал Магнар позади меня. — Нам нужно убрать их, прежде чем мы сможем приблизиться.

— И как мы это сделаем? — Спросила я, чувствуя, как у меня внутри все сжалось.

Последний Фамильяр, которого я пыталась уничтожить, легко улизнул от меня. Если они были хоть немного такими же скользкими, как та крыса, то я не оценивала высоко свои шансы против них.

— Мы не можем выйти на открытую местность, когда они смотрят, поэтому нам придется привлечь их к себе, — сказал он, вызов пробудил что-то в его тоне, что напомнило мне, что он был рожден для этого, азарт боя зажег его еще до того, как он начался.

— А вампиры не заметят, что мы их убиваем? — Спросила я, мое беспокойство росло по мере того, как я смотрела на ветви над головой, выискивая любой признак нечестивых созданий.

— Скорее всего, нет. Связь, которую вампиры поддерживают со своими Фамильярами, непостоянна. Вампиры ставят перед ними задачи, а затем предоставляют им самим выполнять их. Если животное видит или слышит что-то, о чем вампир хотел бы знать, тогда оно использует связь между их разумами, чтобы отправить сообщение. Нам нужно будет убить существ незаметно. Внезапно и быстро. Скорее всего, вампиры, контролирующие их, ничего не узнают об этом, пока не станет слишком поздно. Если только нам не повезет, и они сами не решат вступить в контакт с существами именно в тот момент, когда мы нанесем удар, — мы должны быть в безопасности. — Он бросил на здание еще один быстрый взгляд, затем поманил меня дальше в деревья.

Я отвернулась от этого зрелища и последовала за ним, стараясь ступать бесшумно. Я не хотела рисковать, находясь так близко к нашим врагам, и неохотно признала тот факт, что настаивание Магнара на том, чтобы я практиковалась в этом, того стоило.

Магнар вывел меня на небольшую полянку и вручил фонарик, который мы взяли в магазине. Я подождала, пока он обойдет территорию, осматривая деревья и растительность, пока не найдет то, что искал.

— Я хочу, чтобы ты спряталась здесь и направила фонарь обратно на здание. Как только я займу позицию, начинай включать и выключать его. Это должно привлечь их к нам, а дальше я сам разберусь.