Ко всему можно привыкнуть, и к этому тоже.

За следующий час я успела обойти близлежащий квартал, нашла прекрасный небольшой сквер, нечто, что проходивший мимо демон назвал телепортационным узлом, а еще с одной из улиц, в просвете между зданиями разглядела вдалеке кристальный лес. Обязательно нужно будет туда сходить.

Вернувшись в Управление, я заварила чай и погрузилась в документы. Пришли отчеты по происшествиям за полмесяца от Жрецов Хаоса и Отдела черной и белой магии. Остальные должны сдать до конца недели. В своем документе Люцифер отмечал жрецов Хаоса невероятно сильными и спокойными, способными обуздать хаос во всех его проявлениях, даже если это хаос толпы. Жрецы регулировали конфликты и столкновения, ловили сбежавших преступников и охраняли воздушное пространство, чтобы гости сверху не оставались незамеченными.

Про Отдел черной и белой магии пришлось прочитать заново, я пока мало с ними контактировала, и информация успела выветриться из памяти.

Заметка Люцифера гласила: «отдел контролирует деятельность ведьм, ведьмаков, колдуний, ведунов, демонов и всех-всех, кому подвластна магия в любом ее проявлении. Если она выходит из-под контроля, это может спровоцировать разрывы в ткани реальности, поэтому в отделе есть группа быстрого реагирования. Если же она не справляется, это работа для нас».

Из отчетов меня почти сразу вырвало ненавязчивое покашливание.

– Александра Владимировна, здравствуйте. – Черт, стоявший перед моим столом, даже поклонился.

– Здравствуйте, что вы здесь делаете? Что-то случилось?

– Нет-нет, не переживайте, ничего не случилось! – Он подошел ближе. – Тут такое дело, мне помощь Управляющего нужна… очень.

– Приходите в приемный день…

– Нет, что вы, чтобы я, да навязался начальнику! Еще и на приеме. Нет! Я просто не знаю, как быть. И просить стыдно, и обратиться больше не к кому.

– А что у вас за проблема?

– Эх, не могу я, не могу девушке молодой такие свои проблемы говорить, так стыдно. – Он был настолько сильно расстроен, что я не решилась уточнять дальше.

– Я не смогу вам помочь, если не узнаю, в чем проблема.

– Эх, – тяжело вздохнул он. – Вот медики эти наши тоже сказали, что не могут помочь, хотя знают, в чем проблема. Не хотят, видите ли, силы свои и время на нас, чертей, тратить.

Повисла пауза, а я не знала, что ответить.

– Эх, – вздохнул еще раз. – Нет, не могу я так… – Вдруг он встрепенулся. – А может, я вам письмо оставлю?

– Можно, только мне же придется его прочитать.

– Нет, не могу… – Он направился к выходу.

Мне стало его жалко, у черта явно проблемы по мужской части, иначе бы так не стыдился.

– Хорошо, пишите письмо на имя Люцифера, продиктую вам его номер, запишете сверху, потом я уберу лист в стопку.

– Спасибо! – он подскочил, взобрался на стул и пожал мне руку.

– Надеюсь, не обманете. – Отозвалась я, понимая, что встала на скользкий путь.

– Что вы! Как можно!

Он быстро написал прошение, под мою диктовку указал номер регистрации и проследил, чтобы я убрала лист в стопку документов.

Еще примерно десять минут слушала благодарности.

– Вас как вообще зовут?

– Пургеныч я, прекрасная Александра. Если что, зовите в любое время.

Мне стоило некоторых усилий, чтобы не засмеяться, пока черт не исчез. Пару минут я боролась с желанием все же прочитать письмо, но потом отвлеклась и отказалась от этой идеи.

Следующим утром я нервничала так, словно у меня экзамен, не иначе. Люцифер, как и обещал, взял меня с собой на общее собрание. И пока начальники отделов УМО обсуждали текущие дела, я просто сидела и волновалась.

Наконец Люц дал мне слово. Было страшно, но пришлось собраться. Это всего лишь рабочий момент.

– Здравствуйте, вы все знаете, что я новый секретарь руководителя. И сегодня здесь, чтобы оповестить вас о некоторых изменениях. Было принято решение несколько усовершенствовать структуру делопроизводства в Управлении. Это не должно отразиться на процессе работы. Люцифер согласился улучшить систему передачи документов. С сегодняшнего дня она будет разделена на внутреннюю и внешнюю. Во внутреннем документообороте будет только одно существенное изменение: каждому отделу отныне присвоен определенный цвет. Вы должны будете помещать небольшой прямоугольник данного цвета на все отправляемые документы. Примерно так это выглядит. – Я достала из своей папки образец и показала начальникам. – Люцифер объяснил мне, что оснащать все отделы компьютерами и заставлять вас в специальной программе регистрировать корреспонденцию не целесообразно, поэтому был найден такой компромисс. Я уверена, вам не составит труда добавлять к бумагам небольшой цветовой код. – Я достала остальные листы из папки. Они были полностью залиты разными цветами, и только в середине крупно – названия отделов. Попросила передать листы всем присутствующим. – Здесь указан цвет вашего отдела, надеюсь, всех устраивает, как я их распределила. Если нет, сообщите сейчас, думаю, мы сможем что-то поправить. У кого-нибудь есть возражения?

Я терпеливо ждала, а когда возражений не последовало, поблагодарила всех за внимание и отступила к Люциферу.

После собрания мы вернулись в приемную.

– Что ж, вроде бы все сделали, как ты просила. Две отдельные стопки документов. – Люц указал на стол. – Новые цветовые индикаторы магически связаны с программой на твоем компьютере. Ты регистрируешь карточку документа в базе, присваиваешь ему номер, вписываешь его поверх цветного поля. Затем нажимаешь на него – айтишники сказали, что лучше сразу двумя пальцами – и путем мгновенного магического сканирования он тут же появляется на компьютере, прикрепленный к нужной карточке. Все так?

Я удовлетворенно кивнула, расплывшись в улыбке.

– Красота! – села за стол и с чувством гордости огляделась. – С одной проблемой разобрались.

– И много их еще? – Люцифер расположился справа, присев на край моего стола.

– Кто знает, я пока вхожу в курс дела. Кстати, насчет этого. Люц, понимаю, что еще только первая неделя моей работы, но, могла бы я взять пару выходных?

– У тебя что-то случилось?

– Да нет, просто хотела съездить домой. Я должна рассказать семье, как у меня дела, а то, боюсь, не решили бы они нагрянуть ко мне домой.

– Два полных дня дать не могу, не забывай, что завтра прием, но после него ты свободна как ветер. В воскресенье я уж как-нибудь сам.

– Все точно нормально?

– Да, не переживай. Я же говорил, что у тебя будет свободное время и отгулы, если они тебе понадобятся. Так что завтра можешь идти без зазрения совести.

– Спасибо.

Домой я ехала с ощущением, что будет нелегко. Но, с другой стороны, это всего-то полтора дня. Правда, приемные часы меня знатно вымотали. Сегодня все посетители были какими-то особенно нервными, первая драка случилась спустя всего два часа, а над большинством вопросов пришлось знатно поломать голову. Поэтому мой эмоциональный ресурс оказался на нуле. И, несмотря на физическую бодрость, я чувствовала себя морально уставшей.

Мама, увидев меня в таком состоянии, начала беспокоиться и с подозрением расспрашивать, чем я занимаюсь и почему меня уже с первой недели заставляют работать в выходной день. Я же стойко игнорировала вопросы, сообщив, что не стану повторять одно и то же каждому отдельно, а дождусь, пока вся семья будет в сборе.

От еды я отказалась – перед уходом успела забежать в кафе в Верине. Уж очень мне понравилось, как готовит шеф-повар ресторанчика, где я обедала. Сегодня повар даже вышел меня поприветствовать. И представился Сашаршиас… Я честно пыталась запомнить его длинное сложное имя, он увидел, что мне явно не светит произнести это даже один раз, поэтому улыбнулся и сказал, что единственному здесь живому человеку, пожалуй, можно называть его просто Сашей. Со смехом я рассказала, что меня тоже так зовут.