Брэд повернулся, но, прежде чем он успел что-нибудь сказать, Джулия тихо заметила:
– Этого оставь мне. – Их глаза встретились, и Брэд согласно кивнул.
– Тогда пошли, – обратился Брэд к дочери. – Тут во дворе есть кран. Давай немного умоемся, а то нас не станут обслуживать.
– Что тебе заказать, мам? – спросила Дженни, когда они подошли к двери.
– Кофе и биг-мак. Но побольше горячего кофе. – Она постаралась улыбнуться, но едва не заплакала при виде грязной майки Дженни, засохшего кетчупа в уголках рта, грязных рук и ног. Но, несмотря на все это, индейская шляпа прочно держалась на ее голове. Брэд был весь в царапинах и синяках, а под глазом набухал фонарь.
– Идите, – сказала она им. – Я скоро. – Они снова обменялись взглядами с Брэдом, и дверь за ними захлопнулась.
Джулия повернулась к Маркусу.
Он дотащился до кресла и сидел, прикладывая к ссадине под глазом носовой платок.
– Что касается тебя… – начала она с отвращением.
– Да ладно, Джулия, – Маркус поморщился, так как из-за расшатавшегося зуба ему было больно говорить. – Я не в форме.
– Как ты мог, Маркус? Я полагала, мы друзья.
– Да очень просто. Так всегда бывает, если у тебя нет выбора. Старуха крепко держала меня за загривок.
– Но похитить Дженни! Я думала, ты ее любишь.
– Люблю. Но свободу я люблю больше.
– Зачем, черт побери, ей это понадобилось? Она же должна была понять, что я догадаюсь.
– Да она мало что соображала, потому что потеряла своего сына. Я ей сказал, что это идиотская затея, но она не хотела слушать. Я ей сказал, что Дженни не пойдет с незнакомым человеком, что ты ее так научила. Но я зря терял время. Она была в таком бешенстве, что ничего не понимала.
– Я понимаю ее чувства. Ты обманул меня. С самого первого момента, когда ты явился ко мне в коттедж, ты обманывал меня. Сделал вид, что удивлен моей беременностью. А ведь именно поэтому она тебя и послала, так? Правильно?
– Ну, следила она за тобой. Что тут нового?
– То, что ты оказался лжецом, вором и еще похитителем детей. Ты ведь поддерживал меня, используя ее деньги, верно?
– Конечно, откуда у меня свои?
– А двадцать процентов, их тоже она получала?
– Пятнадцать. Она великодушно оставляла мне жалкие пять! – Голос обиженный.
Типично для Маркуса. Он не жалел о содеянном, горевал только о том, что его поймали.
– Только подумать, ведь я тебе доверяла, – проговорила Джулия.
– Послушай, если бы я не сдерживал старуху, она давно бы с тобой покончила. Когда я тебя узнал, я принял твою сторону.
– Вот только не предупредил меня. Ты играл на обе стороны, так? Как раз посередине, так ведь удобнее.
– Я делал то, что должен был делать, – устало сказал Маркус. – Если бы ты сделала то, что сделал я, да побывала там, где побывал я, ты бы быстро узнала, где твое место.
– Я полагала, тебя не сажали в тюрьму, – жестко заметила Джулия.
– В тот раз нет, – согласился Маркус, к которому вернулся его привычный юмор.
Джулия недоверчиво рассмеялась.
– А твои попытки затащить меня в постель – это тоже ее идея?
– Но мое собственное желание, – галантно ответил Маркус.
Он взглянул на нее, и она поверила, что он говорит правду. Хотя, впрочем, какая разница?
– Я просто не нахожу слов, – наконец заключила она.
– Такое ведь случилось в первый раз.
– И в последний, что касается меня. Ты можешь взять свои двадцать процентов и засунуть туда, где побольнее.
Он дотронулся до шатающегося зуба.
– Больно.
– Хуже, чем стать объектом шантажа? Ведь так оно и было, признайся? Или тюрьма, или…
– Я делал за нее грязную работу задолго до того, как меня уволили. За тем меня фирма «Брэдфорд и сыновья» и наняла. Именно я докупал и продавал, давал взятки, откупался, организовывал то, что сейчас называют промышленным шпионажем. Поэтому-то она в суд и не подала. Слишком я много знал. Ей пришлось меня отпустить. К тому времени подрос ее драгоценный сыночек.
При этих словах лицо Маркуса исказилось.
– Ты ненавидишь Брэда, верно?
– А чего там вообще любить? Зазнайка и все. Первый в Гарварде. Иностранные спортивные машины, лучшие девки из Редклиффа, полный кредит во всех забегаловках, ужины в «Ритце». Почему одному человеку дается так много? У меня же были только мои мозги. Даже настоящего имени не было. Никто не мог правильно произнести фамилию моего деда, когда он появился в этой благословенной стране, так что ее переделали просто в «Левин». Он из России даже своего собственного имени не вынес!
С большим опозданием Джулия поняла, что под личиной беспечного, жадного до денег человека скрывалась застарелая ревность, ненависть и зависть, то есть те черты, которые умело использовала леди Эстер.
– Я крал у Брэдфордов, потому что у них было что красть. Сам виноват, что потерял бдительность и в последний раз попался. С той поры она занесла меня в черный список.
– Ты, наверное, и помрешь смеясь, – горько заметила Джулия.
– Слушай, работать на Эстер Брэдфорд – тут не обхохочешься.
– Когда ты будешь перед нею отчитываться, и да поможет тебе Бог при этом…
– Да не собираюсь я перед ней отчитываться, – заявил Маркус, все еще пытаясь остановить кровь. – И если она решит меня преследовать, можешь ей сказать, что у меня имеются копии некоторых документов, из-за которых она сама загремит в тюрьму. «Брэдфорд и сыновья» превратятся в «Брэдфорд и преступники». Вряд ли ей этого захочется.
Джулия закатила ему такую пощечину, что он едва не свалился с кресла.
– Вот это последний мой тебе привет.
Она вышла, и дверь с громким стуком захлопнулась за ней.
Она все еще кипела, когда вошла в тепло ресторанчика «Макдональдс». Когда она отыскала глазами своего бывшего мужа и дочь, ей захотелось рассмеяться. Дженни с упоением поглощала биг-мак, а Брэд, положив подбородок на руки, не сводил с нее восхищенных глаз. От запаха горячего кофе у нее потекли слюнки, но, когда она села за их столик, ее неожиданно охватила апатия, так что она просто положила голову на стол и закрыла глаза. Брэд пододвинул ей стаканчик с кофе. Она сняла крышку, вдохнула аромат, отпила и вздохнула.
– То, что надо.
– И вот это твое, ма, – сказала Дженни, подвигая ей биг-мак. – Поторопись, а то остынет.
Джулия улыбнулась, но не сделала попытки открыть крышку.
– Ты что, не хочешь есть? – удивленно спросила Джулия. – Дядя Брэд тоже не захотел, так что я съела его порцию.
Джулия расхохоталась.
– Ты съела два биг-мака?
Брэд усмехнулся.
– У нее аппетит, как у голодного тигра, – заметил он. – Ну как там у тебя?
– Все, что я думала, оказалось правдой. Он был ее шпионом. Много лет. Он также просил передать, что если вы захотите его преследовать, то у него есть какая-то информация, в результате которой вам придется менять название фирмы на «Брэдфорд и преступники».
Брэд нахмурился.
– Интересно.
Джулия переставила свою чашку с кофе.
– Он сказал… он сказал, что занимался тем, что ты делаешь сейчас, после того как начал работать в фирме. – Она подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза. – Он имел в виду грязную работу.
Брэд не отвел взгляда.
– Верно, – ответил он. – Я на ней учился. Но мне удалось кое-что изменить, после того как у меня появилась власть. Матери не было нужды делать и половины того, что она делала. Ей это просто нравилось.
Джулия кивнула. Ее огорчило и обрадовало, что Брэд сказал ей правду. «Теперь, – подумала она, – может, действительно между нами будет только правда».
– Что дальше? – спросила она.
– Я вернусь на ферму. Но сначала отвезу вас на Маунт Вернон-стрит. Не хочу, чтобы вы были рядом с матерью.
– Достань нам билеты, и мы улетим в Калифорнию.
– Мне кажется, вам сначала следует выспаться. Лучше завтра?
Она поняла, что ему не хочется, чтобы они торопились, поэтому просто сказала:
– Хорошо. – И добавила: – Я ничем не могу тебе помочь?