Официально Максимильян Фреске умер и был похоронен на кладбище возле поместья, зато на дорогах вокруг Хейвена появилась банда Кровавого Макса, орудовавшая вот уже много лет подряд.

Брошенная жена его нисколько не волновала, зато своего сына Максимильян Фреске любил и не забыл. Однажды, не выдержав, разыскал Армана и ему открылся. Сообщил, что жив и здоров и продолжает разбойничать.

С тех пор они общались, и отец время от времени подкидывал Арману деньжат. Он же свел его с Рыжим Эриком, криминальным артефактором, которому после ограблений сбывал непонятные вещички с магической составляющей.

Зато сейчас сын подбросил отцу неплохое дельце – ограбить некую девицу, сняв с той магический медальон, за который Эрик даст большие деньги.

Да, у девицы имеется магия и звероподобный охранник с топором, но Макс тоже не стоял на месте. Шел в ногу с прогрессом – именно так назвал мушкеты торговец, который содрал за них три шкуры.

- Мне нужен только ее медальон, – заверил отца Арман.

- Договорились! С меня медальон, с тебя – две тысячи вэллов. И вот еще – все, что будет в карете, мы заберем себе.

Арман кивнул, соглашаясь.

…Вместо этого Боги забрали жизни почти всей банды, включая его отца.

Скрежеща зубами, Арман увидел, как первый выстрел из мушкета угодил в бок кареты, а вовсе не в Лирри Милтон, хотя та и призвала своих дьявольских псов. А ведь он предупреждал отца, что этого нельзя ни в коем случае допустить!..

Зато второго выстрела не было, напрасно Арман его ожидал.

Вместо этого на людей отца накинулись как монстры из медальона кузины, так и ее здоровенный охранник.

Заметил Арман и то, что многие из банды не могли толком сопротивляться – увязли в земле почти по колено. Беспомощно дергались, пытаясь выбраться наружу, но вместо этого их настигали беспощадные удары топора.

Лучники, сидевшие в засаде – еще один скрытый козырь банды, – тоже не выстрелили ни разу. Вместо этого они кричали так, что у Армана побежали мурашки по спине.

Заодно он увидел при свете дня тех самых призрачных собак, которые едва не загрызли его позапрошлой ночью. Напрасно Арман надеялся – солнце не стало для них помехой. Вместо этого они сбивали людей отца с ног, а охранник с топором шел за ними по пятам.

Именно от его руки и оборвалась жизнь Максимильяна Фреске.

На это Арман… почти ничего не почувствовал. Возможно, лишь легкий укол сожаления.

В последнее время отец стал слишком уж самоуверенным, желая раскрыть миру свою истинную личность, а это могло разрушить планы Армана на удачную женитьбу.

Погиб и погиб, сказал себе Арман. Ну и демоны с ним!..

Заодно мысленно порадовался, что у него хватило ума не принимать участие в ограблении. Вместо этого он попытался поскорее слезть с дерева – потому что к Лирри Милтон прибыла неожиданная подмога. Прикатила черная карета, а потом, высадив пассажира, очень скоро укатила вновь.

Это означало, что и жандармы не заставят себя ждать.

Поэтому Арман спешил – слезая с дерева, он не удержался, ободрал себе руки и лицо. Уронил подзорную трубу, и та закатилась в густые заросли кустов.

Чертыхнувшись, пошарил возле корней, но так ничего и не обнаружил. Еще раз выругавшись, решил, что у него нет времени искать пропажу.

Вместо этого он вскочил на лошадь и понесся в столицу.

По дороге Арман все же нашел в себе силы признать, что оказался слишком уж самоуверенным, хотя Рыжий Эрик его предупреждал!

Это стоило жизни его папашке, о котором Арман не особо и сожалел.

Вместо этого он принялся размышлять, что ему делать дальше.

Поплатиться жизнью так же, как банда отца, Арману нисколько не хотелось. Да, он мечтал снять с шеи кузины медальон, заодно и придушить ее за то, что она сотворила, но понимал, что такое вряд ли ему под силу.

Следовательно, придется обратиться к Эрику.

Продать тому сведения, и пусть он сам разбирается с Лирри Милтон, не забыв перед этим выдать Арману обещанные много тысяч вэллов!

Отвечать на письма поклонников я стала только ближе к вечеру, а отвозить запечатанные конверты, за неимением посыльного, отправила Роберта, который слишком хорошо для не знающего столицу ориентировался в Хейвене.

Заодно Роберт, порядком смущаясь, признался, что, закончив с моими делами, он немного задержится, потому что у него имеются свои собственные.

- Уверена, его дела зовут Морра, – пояснила я нянюшке, когда Роберт ушел.

Возражать ему, конечно же, не стала, лишь улыбнулась в ответ. Боялась спугнуть удачу.

Талантами сводницы я не обладала, вместо этого искренне загадала, чтобы Боги были на стороне моего верного стража и тот наконец-таки встретил свою пару. Нашел и полюбил женщину, которая будет ему под стать.

Мне казалось, это произошло – совместная охота на монстров из Темного Мира сблизила Роберта и няню Анариэль Морру, и теперь главное было не стоять у них на пути и ни в коем случае не сглазить.

Напоследок я заявила Роберту, чтобы тот и не думал возвращаться раньше, чем закончит со своими делами, а мы с нянюшкой отлично справимся и без него. Он же сам видел – у меня на шее амулет, а в нем живут три собаки, которые всегда к моим услугам и на моей стороне.

Так что никакая опасность в этом доме нам не угрожает.

Роберт неохотно согласился, что с такими охранниками я не пропаду, но моя родня…

- С родней я уж как-нибудь разберусь, – пообещала ему.

- Зря вы не захватили с собой лук, мисс Лирри! – все еще вредничая, добавил он, после чего покинул дом и уже скоро растворился в суете вечернего Хейвена.

Может, и зря не захватила, подумала я, хотя изменения в отношении ко мне у родни все-таки произошли. После нападения на карету дядя с тетей, подозреваю, скрепя сердце пригласили меня на семейный ужин в столовую, и еда оказалась очень даже недурственной. Да и сам дом за сутки моего отсутствия преобразился почти до неузнаваемости.

Нянюшка, поняв, что мы здесь задержимся, продолжала творить чудеса – теперь уже весь особняк Декларов пах свежестью и чистотой. Потрепанная мебель вспомнила свою молодость, стены больше не пугали облезлыми обоями и облупившейся краской. На белоснежной накрахмаленной скатерти сияли фарфоровые тарелки, которым, наверное, было очень много лет, зато сейчас они выглядели как новенькие.

В вазе красовались цветы из преобразившегося сада – чудесный нянюшкин дар вышел за пределы дома и добрался еще и до грядок с клумбами.

Жаль только, что он не мог изменить лица моих родных. Вечно недовольное – моей тети, и красное с прожилками – дяди, заливавшего свое трусливое поведение крепким алкоголем. Заодно он без устали рассказывал, как уворачивался от мушкетных пуль, после чего выхватил у разбойника оружие и закатился с ним под карету, принявшись отстреливаться от всей банды.

Когда в рассказах дяди в его руках появился заодно и топор, которым он зарубил пятерых разбойников за раз, я не выдержала и сдавленно усмехнулась.

Тетя же, поджав губы, заявила, что дяде на сегодня хватит и ему пора отправляться в кровать.

Оказалось, за время моего отсутствия в доме прибавилось слуг – по ее зову явился незнакомый мне лакей. Подхватил дядю и, кряхтя под тяжестью его грузного тела, поволок на себе в сторону коридора, ведущего к хозяйским спальням.

Арман, почему-то со свежими царапинами на лице, сидел молча и помогать бедняге не спешил. Смотрел на меня с ненавистью, хотя я к его травмам не имела никакого отношения. И матери о том, что с ним произошло, он тоже не рассказывал – напрасно та у него спрашивала.

Вместо этого раз за разом повторял, чтобы она от него отвязалась.

Отстав от сына, Ижени Деклар перекинулась на меня.

К этому времени я уже расправилась со вторым и теперь с интересом поглядывала на десерт – нам подали печеные яблоки в карамельном соусе.

- Думаю, тебе придется оставить у нас свою служанку, – заявила тетя. – Как ее зовут? Ада Леваль, верно?