Затем ловко встал между мною и трупом, наверное, чтобы оградить меня от не слишком приятного зрелища. Но, похоже, я еще не отошла от вчерашнего, и мертвые разбойники, которые собирались нас ограбить, а если мы заартачимся, то убить без малейшей жалости, не вызвали у меня душевного трепета.

Не успела я ответить, что со мной все в порядке, как из кареты, покряхтывая, выбрался дядя. Лицо у него было бледным, но при этом покрытым красными пятнами.

- Зато я пострадал! – воскликнул он. – В жестоком нападении! И куда только смотрят жандармы?! Это не королевский тракт, а какая-то разбойничья клоака! Нас пытались ограбить посреди белого дня!

Но никто не собирался его слушать – вопли дяди мало кого интересовали.

Если только его самого.

Вместо этого Конрад вежливо спросил, не отдам ли я ему оружие. Я протянула герцогу мушкет, и уже через мгновение почувствовала прикосновение его уверенной руки.

- Что станет… с трупами? – спросила у герцога бледная и пошатывающаяся тетя.

- Сильва, мой слуга, уже отправился за жандармами. Заодно сюда прибудут коронеры, которые и заберут убитых. Затем последует обычная в этих случаях процедура расследования, от которой я собираюсь вас оградить. Несколько разбойников выжило, так что, думаю, следствию этого вполне хватит. Зато сейчас я могу смело сказать, что стараниями вашего охранника, леди Милтон-Деклар, этой банды больше не существует.

- А что это была за банда? – из вежливости поинтересовалась я, хотя мне не слишком-то и хотелось узнавать.

Конрад пожал плечами, продолжая встревоженно вглядываться в мое лицо. Мне казалось, что он искал признаки приближавшегося обморока или, по крайней мере, истерики после пережитого, но ничего подобного не было и в помине.

- Могу для вас выяснить, леди Милтон-Деклар, потому что собираюсь взять это дело под личный контроль. Но, насколько я слышал, в этих местах орудовала банда Бешеного Макса.

Стоявшая рядом с нами тетя еще сильнее побледнела, а затем спросила, можем ли мы отправляться домой. Ей довольно плохо, да и муж пережил сильнейшее потрясение.

- Пожалуй, это будет самое разумное решение, – кивнул герцог. Затем посмотрел на меня: – Ваш охранник бесподобен! Мне не страшно вас с ним отпускать.

И уже скоро он нас отпустил, а сам остался дожидаться жандармов и коронеров.

Мы же покатили дальше, и всю дорогу до Хейвена дядя рассказывал истории о своей невероятной храбрости. Твердил, что он якобы специально притворился мертвым, а вовсе не упал в обморок. Вместо этого он готовился напасть на разбойников в самый подходящий момент, но все эти «моменты» испортил мой Роберт со своим топором, а потом и подоспевший герцог Кэнделл.

Бледная тетя отмалчивалась, тогда как я смотрела в окно, не обращая внимания на дядину болтовню. Гадала, откуда разбойники из банды Бешеного Макса могли знать мое имя и каким образом им удалось выяснить про отцовский медальон.

С другой стороны, если император прознал про мегелит, хотя мы с Кристофом держали языки за зубами, то и орудовавшие возле Хейвена грабители могли вполне спокойно прознать про медальон.

Слухами земля полнится – так любили говорить в Скалле.

Но у меня все равно было над чем поразмыслить.

Например, о том, что во сколько, в какой карете и по какой дороге я стану возвращаться домой, знало ограниченное число человек.

Дядя и тетя к этому непричастны – вот как они перепугались! Такое не сыграешь, даже если у тебя гениальный театральный талант.

Следовательно, оставался Арман Деклар – мой сводный брат, который уже столкнулся с моими собаками лицом к лицу.

Он вполне мог пожелать мне отомстить, натравив на меня разбойников. Или же решил задорого продать мой медальон – я подозревала, что тот мог стоить приличные деньги.

Мне казалось, что я хорошенько припугнула Армана, но, судя по всему, такого не произошло.

Хотя, конечно, с натяжкой нападение мог заказать и кто-то из гостей летней резиденции, которых тоже заинтересовал тот самый медальон. На вчерашнем балу в мое декольте пялилась уйма народа!

Быть может, кто-то из них?

Но как бы старательно я обо всем ни размышляла, ничего нового так и не придумала. Вскоре мы покатили по мощеным улицам Хейвена, а я решила, что впредь мне стоит быть более осторожной и не выставлять отцовский подарок напоказ.

***

Арман наблюдал за происходящим с ближайшего холма. Для этого он даже захватил из дома свою подзорную трубу, решив ничего не пропустить из веселья. Но видно было так себе, мешали густые заросли, поэтому он, привязав лошадь, полез на дерево.

Забрался, устроился на большой ветке, положил трубу на колени и принялся дожидаться, когда все начнется, твердо уверовав в то, что дело непременно обернется в его пользу.

Почти всю ночь он провел в логове отца, с ним и его бандой планируя сегодняшнее ограбление. Выяснил, по какой дороге и во сколько мать и отчим отправятся забирать сводную сестричку, а потом таким же путем станут возвращаться в Хейвен.

Сообщил обо всем отцу, и они развернули старую и замызганную карту, принявшись тыкать в нее пальцами.

Вскоре нашли не только идеальное место для засады, но заодно туда и отправились, чтобы проверить все на деле. Остались довольными увиденным, поэтому подпилили стоявшее возле дороги дерево таким образом, чтобы, когда понадобится, оно упало как раз перед каретой.

Можно было и на карету, но Арман, немного подумав, все же эту идею отверг – мама могла пострадать, а ему такого не хотелось.

Но отцу сказал, что стоит обойтись одним ограблением – в этом случае жандармы не будут их столь усердно искать. Но если девица заупрямится или же попробует обратиться к своей магии, то пусть прикончат ее и остальных без сожаления!

Несмотря на заявления артефактора, предостерегавшего Армана об опасности, он знал, что у отца имелось серьезное преимущество, поэтому верил в успех задуманного.

Его плюсом был многолетний разбойничий опыт и безжалостные головорезы в банде, готовые на все ради наживы. Но самое главное – мушкеты, которые отец и его люди уже успели опробовать в деле.

Точность у новомодного оружия была так себе, перезарядка требовала длительного времени, зато мушкеты внушали уважение и страх, а заодно они были способны пробить любые доспехи и драконью броню.

Не могла удержать их и магическая защита, поставленная даже Высшим магом, так что если двоюродная сестричка заартачится, то пусть она катится прямиком в ад, и мушкетная пуля укажет ей дорогу!..

- Уверен, что не хочешь избавиться заодно и от своей мамашки? Она столько крови мне выпила, что пришлось даже прикинуться мертвым, – захохотал, поднимая чарку, отец.

Но Арман знал, что тот кривил душой – мертвым ему пришлось прикинуться вовсе не по вине матери, а потому, что отец начал разбойничать в округе, перед этим проигравшись в карты в пух и прах.

Но продолжал играть, надеясь вернуть удачу.

Только вот удача не возвращалась, зато в двери их дома принялись стучаться кредиторы. Мать попыталась выставить их вон, заявив, что денег нет. Они и так живут впроголодь, пытаясь рассчитаться с долгами, отдавая все, что приносили малочисленные арендаторы.

Но когда кредиторы нацелились на родовое поместье, заявив, что заберут его через суд, то отец вспомнил о своем военном прошлом. Только вместо того, чтобы вернуться на службу, он вступил на кривую дорожку.

Несколько ограблений позволили ему погасить большую часть карточных долгов, и потерять поместье им больше не грозило. Но тут к ним снова пришли – на этот раз уже жандармы.

Отцу пришлось бежать, после чего он ловко подкинул ищейкам обезображенный труп, в котором жена, пусть и с трудом, но все-таки его опознала. Уж больно тот был обезображенным, а Максимильян Фреске – так звали отца Армана – постарался и даже набил бедняге похожую татуировку.

Судя по всему, еще живому бедняге, которого потом без жалости прикончил, чтобы ввести следствие в заблуждение.