Литмир - Электронная Библиотека

— Гриша поймал!

— Да, он! Он дежурил с тобой, когда деньги исчезли!

— Вы там только вдвоем и были!

— Вдвоем, значит? — Глянул я на белобрысого исподлобья.

— Да! Вдвоем! — Зло крикнул он. — Да только я выходил в туалет! А ты с деньгами остался один на один! Полы там мыл! А как я пришел, так коробка оказалась пустой!

— Кто еще, кроме меня, видел, что ты выходил из кабинета?

— Ты что, — нахмурил брови Гриша. — Ты вывернуться пытаешься⁈ Смотрите! Он крутится, как ужак на сковородке! Все! Уже поймали! Поздно!

— А ведь, правда… — Сказал вдруг Глеб. — А ведь, правда!

Все обратили свое внимание на него.

— А ведь, правда! Никто, кроме Гриши и Вовы с деньгами не оставались! Гриша же был за них ответственный! Ему деньги поручили собирать! Он их в коробке носил!

— Молчи! — Заорал на него белобрысый, — ты и сам предатель! Я видел, как ты шушукал с Медведем под лестницей! Вы там, небось, свои преступные дела обсуждали! Тебе тоже бойкот! Понял⁈

— Не понял, — покачал я головой. — Значит, что мы имеем? Ты деньги хранил, собирал, а потом, в школу принес. Зачем?

— Что за глупый вопрос⁈ После моего дежурства мы собирались идти за подарком! Меня Денис с Сеней и Вера с Машей во дворе ждали!

— Почему не в классе? — спросил я.

— Ну… Как это почему? — Замялся Гриша.

— Потому что ты нам сказал, — вклинился Сеня, недоуменно глядя на Гришу. — Сказал, чтобы мы в классе ни сидели. Что натопчем тебе по мытому.

— Ну да! Натопчете! А мне потом все перемывать⁈ Да вы что⁈ Не видите⁈ — Раскричался Гриша. — Не видите, что ли⁈ Он юлит! Он хочет вас надуть, чтобы оправдаться!

— Или в этом деле что-то нечисто, — возразил я. — Я хочу понять, что именно.

— Понять, значит, хочешь⁈ — Заорал на меня разозлившийся Гриша. — Ну, если хочешь, так давай и разберемся! Уроки кончились. Пойдем сейчас к старой церкви всем классом, там мы и разберемся! Ох, как разберемся, не отвертишься!

Глава 6

На миг в моей голове пронеслась мысль о том, что физрук Константин Викторович будет как раз сейчас, после уроков, ждать меня во дворе. Придется выбирать, куда пойти: с ним или с классом на разбор полетов.

Если я включу заднюю сейчас, если откажусь идти, сославшись на Константина Викторовича — это только укрепит Гришину позицию в глазах окружающих. Отступать было нельзя.

Белобрысый Гриша, самодовольно глядел на меня. Он скрестил руки на груди, ожидая моего ответа, и, кажется, пребывал в полной уверенности, что я испугаюсь его очной ставки. Все же, Гриша знал меня как трусливого и робкого Батона, который точно не согласился бы отстаивать перед всеми свое доброе имя. Вот только я больше не был Батоном.

— Я согласен, — сказал я решительно. — Идемте. Прямо сейчас.

Довольную ухмылку тут же смахнуло с лица Гриши. Я заметил, что в его светло-голубых глазах заблестел… Страх? Да, он совершенно точно испугался. Зрачки мальчишки-футболиста вдруг растерянно забегали.

— Ну… — Уже не так решительно начал он. — Пойдем. Пойдем, выведем тебя на чистую воду! — Снова захрабрился он перед всеми. — Да только ты еще глубже себя закопаешь!

— Вот и посмотрим, кто кого закопает, — ответил я.

В Кабинет тихо зарокотали, зашушукались. Я буквально почувствовал, как изменилось настроение класса. Я сделал, что хотел — своей уверенностью посеял в их душах сомнения.

— Знаете, что, — прозвучал вдруг все еще мальчишеский, но уже низковатый голос с задних парт, — я не вмешивался, потому что все мне казалось понятным.

Это был мальчишка, сидевший где-то в конце среднего ряда. Высокий, темно-русый и крепкий для своего возраста, он поднялся, отложил портфель. Потом он поправил густую челку, смахнув ее со лба.

Парень выглядел атлетично, он точно был спортсменом. Да только его усталый взгляд и бледноватое лицо говорили, что мальчишке почему-то явно нездоровится, хотя он и старается не показывать виду.

— Ты о чем это, Серега? — Нахмурил белесые брови Гриша.

— О том это, — начал высокий мальчишка, названный Сергеем. — Больно уж Медведь уверенно говорит. Раньше лепетал так, будто считал себя виноватым. Глянешь на него, и сразу понятно: он взял. А теперь он как-то изменился. По-другому стал разговаривать. Со своего не сходит. Вот мне и подумалось: а может, правда мы со всем этим делом поторопились?

— Да ты что же, не видишь⁈ — Крикнул на него Гриша. — Он же выкрутиться хочет!

— Не вижу, — ответил Сергей. — Не вижу я никаких от него выкрутасов. Зато вижу, что стоит на своем он крепко. Раньше за ним такого не замечалось.

— Я Вову хорошо знаю, — снова заговорил осмелевший Глеб. — Он честный. Что б Вова Медведь когда-нибудь чужого взял? Да такого даже и представить нельзя!

Класс снова зарокотал, ученики загудели, споря и перешептываясь.

— А можно мне сказать? — Донесся вдруг мягкий девчачий голосок.

Это встала кареглаза с темным каре — моя соседка.

Все тут же уставились на девочку, а та, явно скромная, даже засмущалась от такого количества внезапного внимания.

Когда никто не возразил, девочка продолжила:

— Мы с Вовой тоже очень хорошо знакомы. Соседи мы. И дружили с самых яслей. Так, я тоже хочу сказать, что для меня было полной неожиданностью, когда в школе заговорили, будто он взял наши деньги. Признаюсь, я бы никогда не поверила в такое. Если честно, я и сейчас не верю. Вова — добрый и мягкий мальчик. Он бы никогда такого не сделал.

— Ну, сейчас его мягким не назовешь, — хмыкнул Сережа, присаживаясь на место. — Вон как стоит, имя свое отстаивает. Честно, не ожидал от тебя, Володя. После того, что ты тут нам зарядил, даже мне кажется, что есть во всем этом бойкоте какая-то несправедливость.

— Да какая несправедливость⁈ — Крикнул ему Гриша. — Сергей, ну ты че? Он же выкручивается!

— Мне кажется, — ответил я. — Что выкручиваешься здесь только ты, Гриша.

— Так ты что? Считаешь, что я взял⁈ — Рявкнул на меня он. — Что я вор⁈

Он кинулся на меня грудью, и мальчики с первых рядов тут же бросились его держать, чтобы не случилось драки.

— Ну вот пойдем и выясним, — спокойно сказал я, заглядывая в его злые глаза.

На мгновение между нами повисла тишина. Он неотрывно сверлил меня взглядом. Губы его скривились в бессильной злобе.

— Пустите, — наконец сказал он, вырывая у Семена свою руку. — Пустите, говорю! Не буду я его тут бить. Не буду, ясно⁈

Мальчишки отступили, а я так и продолжил смотреть на белобрысого с ухмылкой.

— Ну что? Мы идем? — Снова донеся голос Сережи.

— Идем, — хмуро буркнул Гриша. Потом уставился на свои наручные часы «Юность», которые носил на черном кожаном ремне. — Только не сейчас.

— Как это не сейчас? — Хмыкнул я. — Твоя идея, а ты капитулируешь?

— И ничего я не капитулирую! — Зло крикнул Гриша. Потом сказал уже тише и как-то смущенно: — забыл я, со всеми вами, что у меня в три часа тренировка по футболу. Нельзя мне ее никак пропускать. Соревнования скоро. Но в понедельник… В понедельник ты, Батон, ну никак не отвертишься от очной ставки!

— Хорошо, — ответил я с ухмылкой. — В понедельник, после уроков, ты меня батоном уже называть не будешь.

— Что-то ты долго, Володя, — сказал мне Константин Викторович, когда мы встретились.

Физрук ждал меня на школьном дворе, внутри расчерченного под игру в пионербол участка. Константин Викторович сидел на синебокой люльке своего мотоцикла Юпитер-3. Когда я шел к мужчине, мальчишки кружились вокруг него, рассматривая его железного коня, засыпая физрука вопросами. Когда я подошел к мотоциклу, старик разогнал детишек, строго прикрикнув на них, что ему надо ехать.

— Задержали после уроков, — пожал я плечами.

— Понятно. Ну что? Поехали? Запрыгивай в люльку, — сказал Константин Викторович, пересаживаясь на седло. — Поедем.

Я закинул портфель внутрь синей коляски, ветровое стекло которой, куда-то делось. Потом не без труда, забрался сам.

13
{"b":"912287","o":1}