Колючий вместе с гвардейцами пока остался охранять нас, но его придётся оставить Ивану и Элизабет. В прошлый раз мне тяжело далось расставание с волком, а как это перенесёт Ника, я даже не знаю. Она очень полюбила зверя, и он тоже постоянно крутился вокруг неё, заглядывая ей в глаза.

А как его забирать с собой? Ну, может быть он и перенесётся с нами, а как я его покажу людям? Ведь ничего подобного в нашем мире нет! В общем этот вопрос тоже добавил мне головной боли.

Ранним утром мы с Иваном встретились у спуска в подземелье.

- Доброе утро, Ваше Величество, - поприветствовал я новоиспечённого монарха.

- Доброе утро… - немного растерянно протянул он, и вдруг неожиданно для меня закончил, - Ваше Величество.

Похоже Иван не знал, как ко мне теперь обращаться. Я, взглянув на гвардейцев за его спиной, улыбнулся, но промолчал. Надо будет поговорить с ним, когда мы останемся одни. Ну какой я ему король?

Мы молча спустились ко входу, и я без проблем открыл дверь. Нами было решено сначала просто сходить в усыпальницу, и уже на обратном пути зайти в сокровищницу.

Пока мы спускались, я спросил Розенкранца, - Ну что, Иван, как оно, ощущать себя королём?

- Фуф, - выдохнул он, и с облегчением в голосе ответил, - Хорошо, что ты, Алекс, заговорил, как будто ничего не произошло. Мне пока трудно осознавать моё новое положение, и приходится всё время следить за собой, чтобы не ляпнуть что-нибудь такое, что не подобает говорить королю.

Я заулыбался, - Ничего, Ваше Королевское Величество, привыкнешь и скоро даже думать будешь, как король.

- Ну хватит Алекс. Лучше расскажи, как всё-таки открывать дверь?

И мне пришлось подробно рассказать, как дверь поддалась мои уговорам в прошлый раз.

- Не знаю-не знаю, - задумчиво проговорил Иван, - ты всё-таки магистр, и не из последних! А послушается ли она меня?

- Мне кажется, что она должна подчиняться действующему королю.

- Ага, а как же она подчинилась тебе, когда ты ещё не был королём?

- Я попросил Адриана открыть её. Хотя, думаю, что в это время он был уже без сознания. Сложно сказать, почему у меня получилось. Но сейчас самое главное, чтобы ты смог ей пользоваться.

- А вот сейчас? – Спросил Иван, - Ты же уже не король, а она открылась сразу!

Пришлось почесать голову.

- Ну не знаю я, как так получилось. – И вдруг, остановившись, я посмотрел на Розенкранца. – Интересно с каких пор вообще сюда ходят короли и магистры?

- Не знаю, - ответил тот, - династии Адамсонов около трёхсот лет, наверное, они всегда сюда ходили.

- А где захоронения королей, которые правили до них? Ведь здесь лежат только Адамсоны!

Теперь Иван почесал голову. – А что если это подземелье дело их рук?

- Но ведь они не магистры, чтобы создать такое. Да, они могли пользоваться магическими артефактами, но сами магистрами не были.

- А кто тебе сказал, что они не были магами? – задал интересный вопрос Розенкранц.

По правде сказать, я уже и не помнил, когда и от кого впервые услышал об этом. То ли от братьев-магистов, то ли от старого магистра Филиппа из Тренте, то ли сам Иван мне об этом поведал.

- А не ты ли мне про это говорил? – спросил я.

Иван задумался, - Может и я, - просто об этом вроде как все знали, и никто не видел в них людей обладающих какой-то силой.

- Постой-постой, но ведь Адриан сам делал магические вещи! Вот этот перстень, - я показал печатку, - он сделал сам! По крайней мере он мне так сказал. Но обычному человеку это не под силу!

- Может быть сила Адамсонов была какой-то другой? – Вновь задал интересный вопрос Иван.

Тем временем мы дошли до самой усыпальницы и замолчали.

Здесь ничего не изменилось. Горели светильники, воздух был чист и свеж, саркофаги королей Адамсонов стояли ровными рядами.

- Послушай, - обратился ко мне Розенкранц, - а саркофаг для короля Адриана? Его же тоже надо было сделать!

Да, насчёт этого мы не подумали. Но и в инструкции про это ничего сказано не было.

- А те два гранитных куба, про которые упомянуто в описании похорон, готовы? – Спросил я.

- Готовы. Они, кстати, находились в одном из покоев короля. – Иван не отрываясь смотрел на саркофаги.

- Хм… Странно всё это.

Внутри у меня зарождалось какое-то чувство, даже не знаю, как его описать. Как будто мы здесь соприкоснулись с чем-то неведомым, величественным и очень старым. Такое бывает, когда попадаешь в пещеры, стены которых покрыты рисунками тысячелетней давности, и ты понимаешь, что те, кто это рисовал давно ушли, оставив после себя эти изображения.

Вот и здесь… Было такое впечатление, что с последним королём семейства Адамсонов, это место приобретает сакральный смысл, и возможно, беспокоить лишний раз тех, кто здесь упокоен, не сто́ит.

- Знаешь что Иван, я бы посоветовал тебе устроить сокровищницу в другом месте. Не стоит лишний раз сюда наведываться.

- Ты читаешь мои мысли, - тихо ответил король. – Думаю, что с окончанием эпохи Адамсонов, сюда совсем ходит не надо. Пусть спят спокойно короли, которые много лет защищали и развивали государство.

С этими словами мы покинули это место.

Дверь в сокровищницу открыл сам Иван, когда я указал ему, куда надо ударить рукой. Тут обошлось без сюрпризов. Розенкранцу оставалось только запомнить место. И он, недолго думая, достал из кармана золотой и нацарапал круг, чтобы не ломать потом голову с поисками заветной точки.

Надо сказать, что король сильно удивился, увидев груды монет и драгоценностей. Но никакой алчности и отблеска жёлтого «дьявола» я в его глазах не заметил, что очень меня порадовало.

- Да-а-а, - протянул он, - тут работы не на один день! И если я не смогу открывать дверь наверху, тебе придётся обождать с возвращением.

У меня засосало под ложечкой. Твою дивизию!!!

Подойдя к большому сундуку с золотом, я ухватил его и хоть и со «скрипом» поднял и потащил по ступеням наверх. Здесь, опустив тяжёлую ношу, я выдохнул и открыл дверь. Перетащив ящик на площадку перед входом, я закрыл дверь и повернувшись к Ивану сказал:

- Открывайте, Ваше Величество.

С первой попытки у него ничего не вышло.

- Вы сказали, что Вы теперь король и право открывать её теперь у Вас?

- Сказал. – Немного виновато ответил новоиспечённый монарх.

- Попробуйте ещё раз, - очень вежливо попросил я.

Гвардейцы, стоящие у двери, хоть и старались казаться изваяниями из камня, но уши то у них вполне человеческие.

Мы ещё с полчаса простояли у двери, но все попытки Розенкранца открыть её окончились неудачей.

Даже не знаю, кто больше был этим расстроен. Наверное, всё же я, потому что Иван в конце концов махнул рукой и сказал:

- Потом ещё попробую, - и мы пошли наверх, отдав приказание поднять сундук с золотом в покои короля.

Церемония похорон скоро должна была начаться.

Мы с Никой едва успели надеть траурные наряды и быстро перекусить, когда за нами зашёл слуга, сказав, что церемония начинается.

Ритуал прощания, чем-то напомнил мне похороны членов королевской семьи в нашем мире.

Гроб с телом короля Адриана был установлен на траурный катафалк, который медленно направился к собору. За ним шли: новый король и королева и все, как говорят у нас, официальные лица. Над городом раздавались редкие удары колокола.

О вчерашнем празднике уже ничего не напоминало. Площадь по которой двигалась процессия, была вся в траурных флагах. Весь город в скорбном молчании провожал любимого многими монарха.

Отпевание было недолгим, и именно тут все простились с королём Адрианом. Точно в назначенное время гроб вынесли из собора, и траурная процессия направилась во дворец.

На специальных носилках гроб пронесли по коридорам дворца и спустив его к подземелью, поставили на те самые гранитные кубы. Сюда пришли только: король и королева, архимаги и магистры ближнего круга, генерал Барлоу с женой, и мы с Никой и Колючим. С нами были ещё те десять гвардейцев, что ходили в поход за поисками убийцы. Мы встали у двери. Что делать дальше никто не знал, и тогда я подошёл и открыл вход в подземелье. В тоже самое время оттуда потянуло свежим воздухом, в котором чувствовался какой-то аромат. И на наших изумлённых глазах гроб стал врастать в гранит тех самых кубов на которых он стоял. Прошла минута, и на месте гроба образовался саркофаг точь-в-точь, как и те, что стояли в усыпальнице. Но это было ещё не всё! Через мгновение он оторвался от земли и завис в сантиметрах десяти над ней.