Он старательно вытащил из пакетика свежую жевательную резинку и еще более аккуратно повел фургончик к следующей своей цели.

«Мэнни» – так назывался ночной клуб. Парадная дверь была заперта. Лерой вытащил из фургончика другую бельевую корзину и пошел к черному входу. Там дверь была открыта и никого не видно.

Насвистывая, Лерой пронес корзинку мимо нескольких выглядевших грязными гардеробных, миновал танцевальный круг и поставил корзину на стол.

Он слегка вспотел, корзина была тяжелая, а времени оставалось немного.

Лерой уже повернулся, чтобы уйти, и этот момент дверь в дамский туалет распахнулась и раздался громкий голос:

– Эй, парень, ты что здесь делаешь?

Лерой остановился и улыбнулся.

– Белье от Самсонса, – вежливо ответил он.

Из дамского туалета, ковыляя, показалась старая толстая негритянка. По всей видимости, уборщица. С ней была маленькая девочка негритяночка с блестящими глазами.

– Мы не имеем никаких дел с «Бельем Самсонса», – объявила женщина, нетерпеливо фыркнув. – Так что забирай быстренько эту корзину и уматывай отсюда. Понял меня, парень?

Он глянул на часы. Дерьмо! – стучало у него в голове. – Дерьмо! Дерьмо! Будь поумнее и спасай свою задницу.

Но что – то заставляло его медлить. Он не мог оставить их здесь. Они были из его народа.

О, Боже! Что с ним происходит? Неужели он так размягчился?

– Ладно, мэм, – произнес он спокойно, – может, вы будете так добры, выйдете вместе со мной отсюда и скажете все это шоферу, а то меня он не станет слушать.

Старая женщина подозрительно оглядела его, потом обернулась к девочке.

– Оставайся здесь, Вера Мэй. Ничего не трогай, слышишь?

Святый Боже! Вот теперь он по-настоящему вспотел. Время истекало, а что он мог сделать? Сказать правду? Старая овца не поверит ему. В любом случае, у него уже не осталось времени.

Повинуясь импульсу, он схватил девочку на руки и бросился бежать тем же путем, каким пришел сюда. Девочка принялась кричать.

Лерой оглянулся. Старуха, размахивая в панике руками, ковыляла за ним.

Он мысленно начал отсчет – шестьдесят, пятьдесят девять, пятьдесят восемь. Теперь уже нет времени бежать к фургончику. Он взлетит на воздух вместе со всем зданием. Сорок пять, сорок четыре, сорок три. Наконец, они оказались вне зоны взрыва.

– Заткнись, – пробормотал Лерой, обращаясь к плачущей девочке.

Старуха скоро будет здесь. Будет хотя бы на расстоянии квартала от клуба.

Он побежал дальше по улице, прижимая к себе девочку, сзади до него доносились крики старухи:

– Задержите этого человека, остановите его, он украл мою девочку, мою Веру Мэй!

Прохожие оборачивались и глядели на него, но никто не пытался задержать. Это Нью-Йорк, люди здесь не дураки.

На углу он остановился. Сейчас, в любую секунду, это произойдет.

Он опустил девочку на тротуар.

– Стой здесь, – приказал он ей. Вдали показалась ковыляющая старуха.

Не медля ни минуты, он метнулся к входу метро, раздраженный собственной глупостью.

Через несколько секунд он услышал взрыв. Оглянувшись, он увидел старуху и девочку, прижавшихся друг к другу, оцепеневших от страха, а вокруг люди бежали туда, откуда донесся взрыв.

Сбежав по лестнице вниз, Лерой отправился прямиком в мужской туалет, где избавился от рубашки с надписью «Белье Самсонс», от кепи и козырька.

За это утро он проделал неплохую работенку. Конечно, это здорово напугает семейство Бассалино. И Даки К. Уилльямс будет более чем доволен.

Лерой чувствовал удовлетворение. Никто не может тягаться с ним в его тонкой профессии.

Анжело не мог понять, что с ним происходит. У него внутри все переворачивалось и застревало в голове. Рио Джава. Рио Джава. Он мог думать только о Рио Джаве.

Что такое любовь? – думал он с горечью.

Это не может быть любовью, это наваждение.

Рио Джава отнюдь не была красивой женщиной, она даже не была молодой. Она просто уродка. Высокая хамка, краснокожая индейская еб…я уродка.

Он твердо решил забыть ее.

Энцио звонил из Нью-Йорка, чтобы сообщить ему, что кругом одни неприятности, им грозят серьезные опасности. Будет лучше, если Анжело не станет выходить без охраны.

– Ладно, перестань, – проворчал Анжело. – никому я не нужен.

Его отец разговаривал как в старых гангстерских фильмах.

– Читай газеты, ты, глупый маленький ху…сос, нам отовсюду наносят удары. Ты мой сын и уже это превращает тебя в мишень. Я договорился со Стевестосом, чтобы он приставил к тебе человека.

– Послушай, – застонал Анжело.

– Нет, это ты послушай, – железным голосом сказал Энцио. – Мне докладывают, что ты пьянствуешь, устраиваешь загулы. Придержи свою задницу или я вызову тебя обратно. Ты этого хочешь?

Анжело проглотил злой ответ, крутившийся у него на кончике языка. Ему нравилось жить в Лондоне. Чем больше расстояние между ним и его семьей, тем лучше.

– О'кей, – обещал он, – я приведу себя в порядок.

– Вот так-то лучше, – пригрозил ему Энцио. Охрана Анжело была поручена человеку по прозвищу Хитроумный Шпион. Анжело приводило в ярость, что его повсюду сопровождает телохранитель.

Кличка очень подходила Хитроумному Шпиону. Он был маленького росточка, с водянистыми пронзительными глазками и узким кривоватым ртом. Под помятым серым пиджаком была пристроена кобура с пистолетом.

– Это просто насмешка, – пожаловался Анжело Эдди Феррантино.

Холодные глаза Эдди оглядели Анжело. Эдди вновь и вновь дивился, что этот нестриженный дурачок сын Энцио Бассалино.

– Делай то, что говорит твой отец, будь хорошим малышом, ладно?

Да пусть они зае…тся с этим «малышом». Анжело тошнило от этого обращения. Сначала Рио, теперь Эдди. Что они о себе воображают?

Он вызывал к себе разных своих подружек и регулярно трахал их. Никаких жалоб не поступало.

Он заставлял себя не вступать в контакт с Рио. Она принесла ему с собой скандал и даже он понял, что не надо напрашиваться на новый.

И все-таки не мог удержаться. Позвонил ей.

– Привет, Рио. Это Анжело.

– Какой Анжело?

Сука!

– Анжело Бассалино. Ее голос был ледяным.

– Позвольте, я посмотрю, но мне кажется, что я не помню Анжело Бассалино…

Он рассмеялся с фальшивой бравадой.

– Хватит разыгрывать. Я подумал, что вы, может быть, не отказались бы пообедать.

– Я всегда люблю обедать. Я имею это каждый вечер. – Долгая пауза. – А вы имеете это каждый вечер?

– Да.

– Тогда почему вы не побежите и не получите это сейчас же?

Она повесила трубку. Эта шлюха повесила трубку!

Он послал ей цветы, чего никогда не делал. Она отослала их обратно, когда они уже завяли, с короткой запиской: «Ну, не смешно ли, неужели все, что принадлежит вам, увядает?»

Анжело обнаружил, что хотя в состоянии обслужить всех своих подружек, но сам он теперь не может достичь оргазма. Его член оставался твердым как скала, готовым и дальше пихаться в них, но достичь для себя конечной цели он не мог. Это приводило к серьезному физическому дискомфорту. Когда его член наконец расслаблялся, оставалась боль, длившаяся всю ночь.

Помимо этого разражающего обстоятельства рядом постоянно обретался Хитроумный Шпион. Скользкий тип и сквернослов, он повсюду следовал за Анжело.

Рио была довольна ходом дела. Она всегда обладала талантом сексуально привязывать к себе мужчин. Ларри Болдинг оказался одним из редких исключений, а произошло это потому, что он панически боялся своей жены, страшился за свою политическую карьеру и безупречную репутацию.

О, она могла бы с легкостью пустить по ветру его безупречную репутацию. Да, да, могла бы заставить его корчиться.

Прошло несколько дней с тех пор, как она вернула Анжело присланные им цветы. Теперь он созрел. Она подняла телефонную трубку и позвонила ему.

Ее звонок разбудил Анжело.

– Да? – спросил он сонным голосом.