Уверена, Милана делает это нарочно, а меня буквально выворачивает и начинается рвотный рефлекс. Я и представить не могу, вернее, просто боюсь себе представить, сколько раз его язык побывал у меня во рту, после поцелуев с Миланой!

— Все, иди, малыш. Созвонимся…

***

Саша появляется на кухне и входит осторожно, замирает возле двери.

— Вика…

— Ублюдок! — шиплю.

— Ты можешь ударить меня по щеке, я заслужил… — на левой щеке дергается лицевой нерв.

— Ты спишь с моей дочерью, козел!

Схватив с плиты пустую сковороду, запускаю в мужчину. Он успел увернуться лицом, но сковорода ударила его по плечу! Потом в его сторону полетела крышка от сковороды и ковш, в котором обычно по утрам я варю овсяную кашу.

— Вика, давай спокойно поговорим.

— Спокойно?! Да я тебя сейчас урою… Ей недавно восемнадцать исполнилось! Да по тебе статья плачет! Я заявление напишу, и отправишься на зону, пусть тебя там отлюбят хорошенько!

Лицо мужа темнеет, он скалится:

— А ты все по бывшему сохнешь? Осведомлена слишком хорошо о том, как и с кем на зоне обходятся?! Нравится с зеками общаться?!

— Ты тему не переводи, мудак… У тебя роман с моей дочерью. Ты же ее растил со школьного возраста. Она у тебя на глазах выросла. А ты ее в постель затащил, ты…

— Значит, так! Первое! — повышает голос. — Не я ее потащил в постель, она сама… кхм… запрыгнула. Голой. Я после ночной смены спал, и вдруг она… жмется, целует, я и… Не удержался, — признается. — Ей уже было восемнадцать! Милане исполнилось восемнадцать лет в марте, в апреле она ко мне…

— Ах ты, герой! Да ты просто святой… Целых две или три недели выдержал! Так, что ли?! Это не имеет значения. Ты мерзкий, подлый… Ты просто гнида настоящая. Ты же и со мной потом… спал! Хоть и морозиться странно начал. Что, любовница молодая, мозг начала выносить?!

— Послушай… Она делала мне намеки… разные. Я не хотел, чтобы так случилось, но не смог преодолеть соблазн, — сглатывает.

Фу, какой мерзкий… Говорит со мной, а у самого слюнки текут. Видно, хороша… Хороша в постели.

— Ты ее…

— Вик, я… Виноват! Но виноват лишь в том, что не смог это прекратить. меня потом совесть жрала.

— Видно, недостаточно качественно и сильно она тебя жрала.

— Вик… — Саша делает ко мне шаг. — Я… Должен был признаться раньше. Но все зашло слишком далеко, и я запутался. Мне было совестно… признаться тебе в таком и… расстаться. Я хотел поступить честно… И мы скоро должны были сообщить тебе. Я не хотел делать тебе больно, Вика.

— Не смей ко мне подходить, извращенец! — выставляю вперед руку. — Не смей! И… выметайся из квартиры сейчас же, герой-любовник. Я не стану жить с такой мразью под одной крышей.

— Вика… — хмурится. — Куда же я пойду? Ты…

— Ах ты, планировал еще и остаться здесь жить?!

— Эту квартиру мы вдвоем покупали.

— Вот только ты в нее денег положил в два раза меньше, чем я!

— Но положил же. Какого, прости, хрена я должен уходить из своей квартиры? Она такая же моя, как и твоя! — подает голос возмущенно.

Я смотрю на него с омерзением: и этого человека я любила? От него хотела детей?

Думала, вот только с Миланой станет ясно, куда она пойдет: поступать решит или с работой определится… Потом и заведем с Сашей общего ребенка. Мне тридцать шесть скоро исполнится, в этом возрасте еще можно рожать, плюс у меня женское здоровье в порядке.

Я искренне считала, что любовь не умирает за один миг.

Думала, что любовь — это чувство, которое выше всего остального и способно побороть многое.

Но сейчас понимаю, как сильно я ошибалась насчет любви.

Во мне сейчас все чувства к Саше просто выгорели за один миг, стали пеплом, кучей остывшей золы.

Ни уважения, ни тепла — ничего нет.

Только омерзение… Как будто передо мной — самая настоящая болотная жаба

— Вот и полилось из тебя дерьмецо… Просто фонтаном хлынуло. И как ты себе это представляешь?! Будем жить все вместе в одной квартире? Сменишь маму на ее дочку в супружеской кровати, и все хорошо? Так…

Саша трет переносицу.

— Мы обязательно придумаем что-нибудь, Вика.

— Вот как? — спрашиваю холодно. — А что делать с беременностью Миланы ты уже придумал?

— Какая беременность?! — сипит неверный муженек, побледнев.

— Ааа… Так ты не знал! Поздравляю, Сашенька, ты скоро станешь папой…

Друзья, очень жду ваших впечатлений. Не забывайте поддержать историю лайком - кнопка "мне нравится" рядом с аннотацией, на главной странице книги.

Глава 4

Она

На Саше лица нет, он хватает стакан и наполняет его водой, немало расплескав мимо бокала.

Хватает, пьет жадно. Лицо искажено!

Муж падает на стул и смотрит на меня с шоком.

— Ну и шуточки у тебя, Вика.

— Какие уж тут шутки, Саш. Милана заявила, что беременна от тебя. Еще добавила, что я вам мешаю. Очевидно, мешаю строить новую ячейку общества.

Сашу потряхивает, когда он делает еще один крупный глоток воды.

— Какая беременность. Я…

— О резинках позаботился? Какой ты предусмотрительный! Может быть, расскажешь, как дело было? Ты то рассказываешь, как Милана к тебе голой под одеяло прыгнула, неожиданно, то тут вдруг… резинки у тебя под рукой.

— Нет. Не резинки, я… вышел, — добавляет сконфуженно. — Потом с резинками.

— Прерванный половой акт — не защита от наступления беременности, Саша. Тебе тридцать семь, а элементарных правил не знаешь.

Муж трет лицо ладонями, смотрит на меня немного растерянно.

— Вик, но у нас с тобой… Много раз было так же… И не беременела ты, а тут…

— Что я могу сказать, фертильная она. Радуйся, старородящей не станет.

— Какая, нафиг, родящая! Ты о чем… Я… Я просто… Да, переспал, было дело. Она настаивала, чтобы отношения раскрыть. Интересная, яркая в постели, но… Не планировал я детей заводить!

— Саш, а если честно, ты вообще сам планировал признаться или отнекивался, оттягивал до последнего?

По сконфуженному лицу этого мачо понимаю, что я попала в цель. Он не планировал признаваться.

Хотел, может быть, небольшую интрижк замутить и прекратить все, как надоест.

Только он не взял в расчет Милану — она настойчивая в исполнении своих хотелок. Сколько раз я сдавалась ее истерикам в магазине…

Баловала? Любила сверх меры.

Мне казалось, я просто обязана за двоих любить!

Со вторым родителем же не сложилось. Я и не знаю, где он, что с ним… Не интересовалась! Он моей жизнью, кажется, тоже. Наверное, по зонам мотается…

— Ясно. Значит, ты планировал просто интрижку?

— Нет. Чувства у меня… Но и тебя я тоже…

— Замолчи! — все-таки бью его по щеке ладонью. — Замолчи и говорить не смей.

— Вы мне обе дороги! Каждая по-своему! Ты… Ты моя женщина, та, которую я выбрал в спутницы жизни, верная, стабильная, надежная! А она… как вихрь.

— Ты мне тут поэтические сравнения не задвигай! Хорошо устроился, и жену оставить решил, и к молодой любовнице не прочь в трусы забраться. Мерзко мне от тебя… Просто мерзко.

— Вика, дай мне время разобраться в себе! — просит он. — Пойми, я не хотел делать тебе больно. Подыскивал слова, но ничего на ум не приходило.

— Хватит. Подыщи слова для своих друзей. Потому что ты… сегодня с ночевкой здесь не останешься. У тебя друзей достаточно, есть и родственники. Переночуй у них, я видеть тебя не могу, тошнит…

Выхожу из кухни, меня воротит. Просто воротит…

Не могу смотреть ни на диван, ни на кресло, ни на стол…

Особенно тошно в спальне. Саша всегда после смены спал здесь, выходит, Милана к нему в нашу кровать и нырнула, а потом они здесь…

Как противно!

Распахиваю окно и начинаю снимать постельное белье. Оно мне кажется грязным.

— Вика, постой. Давай просто поставим на паузу. Я решу вопрос с Миланой. Клянусь, решу… И мы заживем с тобой так, словно ничего не было!