Мужчина, кажется, недоумевал. Он поднялся с кресла и стоял с разинутым ртом. Незнакомец не выглядел испуганным, но удивление не было наигранным. Мужчина вновь щёлкнул пальцами, вглядываясь в зловещее создание, но не получил ожидаемого результата. После этого он повторил действие ещё несколько раз и прекратил попытки.
– Что за… – вырвалось у него.
Алиса посмотрела на чёрный туман, поглотивший реку и животных, бродящих по берегу. Существо стояло неподвижно, и его мерзкое лицо исказилось в гримасе, похожей на зловещую ухмылку.
Неожиданно из самой гущи чёрного дыма, преодолев реку, вверх по склону рванули три волка. Рыча и брызжа слюной, они поднялись так быстро, что шансов на спасение у Алисы не оставалось. Девушка в последний раз услышала над ухом щелчки и ругань, последовавшую за ними. После она закрыла лицо руками и что есть мочи заорала…
9
Рома открыл глаза и с негодованием ощутил, как девушка рядом безудержно брыкается на кровати, крича так, словно её пытают. От дикого вопля мужчине сделалось дурно. Он чувствовал, как его рука, привязанная к ладони Алисы, то и дело сильно дёргается. Рома приподнялся на раскладушке и поспешил развязать ленту, наблюдая, как Вера с сестрой прилагают все усилия, чтобы разбудить Алису. После нескольких попыток Рома высвободил руку.
«Проклятие! Сумасшедший дом какой-то!»
Алиса наконец проснулась, и крик постепенно затих. Рома взглянул на неё и прочитал на лице целую палитру чувств: страх, усталость, безысходность, а когда она посмотрела ему в глаза – обиду.
Впервые за те годы, что он практиковал сеансы, стало настолько неловко. На него смотрели с презрением, настороженностью, недоверием и ещё невесть с какими чувствами и мыслями. Если кто раньше и испытывал к нему негативные эмоции, то только не пациенты и уж тем более не после сеанса. До – возможно. Похоже, впервые в жизни он облажался, причём облажался по полной.
– Что произошло? – спросила изумлённая Вера, переводя взгляд с дочери на мужчину и обратно. – У вас получилось?
Рома не сразу собрался с мыслями, чтобы ответить.
– Невероятно.
Мужчина встал с раскладушки и отошёл ближе к двери, ведущей в прихожую. Затем, прохаживаясь туда-сюда по гостиной, смотря под ноги, нашёл в себе силы сформулировать мысль:
– Невероятно, но нет. Похоже, не получилось. Поверить не могу!
И ведь действительно не мог. Надежда первой нашла, что ему сказать:
– Что это значит? Как это не получилось? Вы же говорили, у вас не бывает осечек.
– Да, вот именно, – бросил Рома срывающимся голосом. Засунув руки в карманы, он продолжал ходить по комнате, пряча взгляд. – Похоже, не было осечек. До сегодняшней ночи.
Повисло неловкое молчание. Рома и сам не знал, что ещё сказать. Ситуация была необычной, выходящей за рамки привычного. В итоге он взял себя в руки и заявил:
– Ладно. Как я понимаю – а опыт у меня большой – дело тут не простое. Понятия не имею, почему так, но я продолжу, если вы не против.
– Я против, – категорично заявила тётя Алисы.
Однако сама девушка и её мать уверенности не испытывали. Алиса сидела на краю дивана, положив руки на колени, и не спускала глаз с Ромы. Вера присела рядом. Мать и дочь были в растерянности.
Рома выдержал давление со стороны Надежды и как можно твёрже заявил:
– Я продолжу сеансы и доведу дело до конца. Естественно, никакой оплаты мне не нужно до тех пор, пока не закончу. Вы можете отказаться, но разве у вас есть другие варианты?
Никто не ответил, и, пока не последовали возражения, Рома намеревался оставить последнее слово за собой:
– Вера, сейчас мне надо домой. Позвоню вам, как приду в себя. Если честно, даже я опешил от того, что там увидел.
Рома молча направился к выходу. Обуваясь, почувствовал, как кто-то бесшумно подошёл и встал рядом, пока Рома согнувшись завязывал шнурки на кроссовках.
Выпрямившись, он обнаружил перед собой Алису. Девушка смотрела с угасающей надеждой в глазах и тихо спросила:
– Вы видели его?
Рома не стал уточнять. Они друг друга понимали.
– Да, видел.
– И как?
– Для меня он не страшен. Меня поразило другое: я не смог изменить сон. То есть смог, но каким-то образом всё вернулось обратно. Такого ещё не было.
Глаза девушки увлажнились. Она едва сдерживала слёзы.
– Это всё он. Он вернул всё обратно.
– Ты запомнила сон? – перебил Рома.
– Не весь, но волков и козлят помню хорошо. И его.
Рома задумался.
– Так ты думаешь, это он всё вернул назад? Но как это возможно? – Роме не верилось, хотя видел всё собственными глазами.
Однако, судя по виду девушки, она в этом не сомневалась.
– Я уверена в этом. Это не просто сон. Он… он… как будто живой.
Рома выдавил улыбку. Вышла она натянутой.
– Алиса, – обратился он к девушке как можно мягче. – Не бойся. Что бы это ни было, это всего лишь сон. Я с ним разберусь. Просто необычный. Наверное, глубоко в твоём подсознании есть какие-то блокирующие переживания, но мы с ними справимся.
Девушка облегчённо вздохнула и, кажется, поверила. Рома быстро попрощался с ней и подошедшей Верой и отправился домой.
10
Прохлада ночи окончательно проветрила Роме мозги. Несмотря на головную боль, он старался вспомнить малейшие детали сна и проанализировать, что сделал не так. Вроде всё шло как по маслу: волки стали козлятами, вместо злобного рыка лишь безобидное блеяние. Но длилось это недолго, вопреки всем случаям, с которыми он сталкивался ранее.
Роме не хотелось верить, что существо во сне Алисы смогло как-то повлиять на её сон, но в то же время совпадение выглядело чересчур показательно.
«Чушь!»
Есть сон, основанный на каких-то неведомых переживаниях в подсознании Алисы, есть он – Рома, который этот сон исправит и заработает сто тысяч рублей.
«Сто тысяч!»
Рома задумался, было ли ему страшно, и ясно осознал, что, кроме возвращения козлят в исходный вид, ничего нового он и не заметил. А значит, страшного ничего и не было. Как обычно.
Как всегда.
Дело не плёвое, но он справится.
Не заметив как, Рома добрался до дома и зашёл в пустую квартиру. Тишина угнетала, и он негромко включил музыку на телевизоре. Приняв душ, лёг в кровать, пролистал ленту в Телеграм и уснул.
В полудрёме он вспомнил мерзкую отдалённо знакомую ухмылку.
Глава 5
1
Каскад спускался в полумрак подвала. Он неуверенно нащупывал ступени на полуразрушенной лестнице, остерегаясь оступиться. Бронежилет, шлем, автомат, пара радиостанций и ещё тысяча необходимых мелочей, торчащих из карманов и закреплённых на броне, причиняли кучу неудобств в узком проходе.
Оказавшись внизу, ощутив на себе могильную сырость подвала, он посмотрел вслед сопровождавшему его солдату. Или сержанту. Или вообще офицеру. Здесь, в темноте, без знаков отличий поди разбери кто есть кто.
Утро выдалось на редкость тихим. По пути в передовой пункт управления ни Каскад, ни его водитель не заметили квадрокоптеров или других средств наблюдений противника.
Да, он отвык от войны.
Долгосрочное пребывание в госпитале, санатории и дома дало о себе знать. Теперь воевать не хотелось, а ещё меньше хотелось умирать. Но выбора, конечно, нет – руки-ноги целы, голова на месте, а всё остальное «и так сойдёт», как говаривал Вовка в Тридевятом царстве.
Проследовав по коридору подвала, Каскад очутился в тесном помещении, оборудованном под штаб. Когда сопровождающий военнослужащий ушёл, он наспех осмотрелся.
Возле одной из стен стояли несколько армейских кроватей и пара раскладушек с разложенными на них спальными мешками, в которых, как несформировавшиеся бабочки в коконах, похрапывали мужчины. В центре помещения прямо на земляном полу стоял импровизированный стол, сколоченный из кривых деревянных брусков и фанеры. На нём была расстелена видавшая виды карта с бессчётным количеством красных и синих тактических знаков. Рядом к бетонной стене прикрепили деревянную полку, на которой то и дело шипели и моргали радиостанции. Возле средств связи, расположившись на табуретке и облокотившись на стол, посапывал неопределённого возраста солдат – очевидно, дежурный связист. В углу, напротив стола, в засаленном зелёном кресле, древнем, как будто из-под Суворова, курил офицер. Каскад не знал его, но почему-то сразу догадался, что он не из рядовых.