– Подумать только, ты затесалась в самую гущу этой переделки! – снова взорвался Мак. – Сроду не встречал такой бестолковой…

– Ты сказал, что это мы обсудим завтра.

– Извини. – Не утруждаясь просьбами, он отобрал у Кейди рюмку и залпом допил виски. – Нервы просто ни к черту!

– Спиртное их, без сомнения, подкрепит, – едко заметила Кейди и вернулась к разговору: – Полиция назвала это разборкой между криминальными элементами. Надо же! Это Стэнфорд-то криминальный элемент!

– Да уж, – хмыкнул Гарднер. – Даже застрелить толком не сумел.

Сильвия бросила ему негодующий взгляд, а Кейди, припомнив случившееся, передернулась. Мак счел за лучшее снова сжать ее в объятиях.

– В любом случае Фелгроув серьезно недооценил Ардена, – произнес он задумчиво. – Видел в нем человека гораздо ниже его по положению, жалкого мошенника, которого ничего не стоит купить и так же легко обвести вокруг пальца. А получается, что и профессиональный мошенник может быть опасен.

– Я даже больше скажу, – мрачно заметила Сильвия. – Получается, что опасен может быть и старый знакомый, душа общества и друг семьи. Кто бы мог подумать, что Стэнфорд способен взяться за оружие! Был вне всяких подозрений! Ведь согласитесь, никто из нас не знал…

– Я знал, – перебил Рэндалл.

Все в изумлении воззрились на него.

– Ты знал? – переспросила Кейди.

– Ну да, что он в принципе способен на убийство. Не то чтобы я мог доказать, что Фелгроув убил мою мать, но я в этом уверен, и никто не сумеет меня разубедить. Порой не обязательно нажимать на курок, достаточно просто поощрять, скажем, страсть к выпивке.

– В таком случае, – пожала плечами Сильвия, – я начинаю склоняться к теории Кейди, что Фелгроув убил тетю Весту.

– Теперь уже не узнать наверняка.

Наступило долгое молчание. Невозможно было угадать ход мысли остальных, да Мак и не старался. Он лишь знал, что сам негодует на жизнь за то, что она не всегда предоставляет ответ даже на вопрос наивысшей важности.

– Хотелось бы мне знать, сколько времени понадобится полиции, чтобы выйти на Ардена, – сказал Гарднер.

– Надеюсь, немного, – ответила Сильвия.

– Ну, он может покинуть страну, – заметила Леандра.

– Не исключено, – кивнул Мак.

– Что ж, по крайней мере в одном имеется полная ясность, – вздохнул Рэндалл. – Никогда еще «Аустри-Пост» не переживала таких тяжелых времен. Я сделал все возможное, чтобы замять историю с подделками, но когда в газетах начнется шумиха насчет убийства, она выплывет, и тут уж ничего не поделаешь. Придется делать какие-то публичные заявления… и надеяться на лучшее.

– Ничего, как-нибудь выкарабкаешься, – с нажимом сказала Кейди. – Многие через такое прошли, и ничего, выжили. Любой скандал – дело временное.

– Да, наверное, – согласился он без особого убеждения. – Выживает тот, кому удается удержать голову на поверхности, а это непросто. Не знаю, понимаете ли вы, что дело может кончиться банкротством. Скандал ударит по акциям, прибыли тоже пойдут на спад, а если добавить потери на компенсацию пострадавшим клиентам… Господи, да я буду счастлив, если вообще что-то останется! И это еще без учета морального ущерба – я имею в виду репутацию.

– Как бы там ни было, ни в коем случае не закрывай галерею! Это все равно что признать поражение. Ведь в конечном счете ты ни в чем не виноват, вот и держи голову высоко.

– Да, но…

– Я знаю, в чем дело, Рэндалл. Ты опасаешься, что Брук не захочет ждать, пока ты снова встанешь на ноги?

Он ответил не сразу, некоторое время сидел понурившись, глядя на руки. Когда поднял голову, на лице у него была написана безнадежность.

– Брук не раз упрекала меня в маниакальной страсти к «Аустри-Пост», в нездоровой жажде власти. Все мои мечты как будто сбылись, но что я имею? Контроль над бизнесом, который катится в пропасть! Все силы отдал на то, чтобы принести Брук в дар не меньше, чем она получила от Джорджа Лангуорта, а в конечном счете не могу предложить ничего.

Мак ждал со всех сторон пылких заверений, но ни Сильвия, ни Гарднер не сказали ни слова. Леандра смотрела на Рэндалла с жалостью. Только Кейди нашла в себе достаточно уверенности, чтобы сказать:

– Ты ошибаешься. Более того, ты обижаешь Брук. По-моему, она далеко не так меркантильна.

– Ты в самом деле веришь, что богатая вдова снова выйдет замуж без достаточных гарантий? – спросил Мак Кейди, когда они остались одни. – Когда Брук узнает, в каком сомнительном состоянии находится бизнес Рэндалла…

– То будет только рада прийти ему на помощь, – сказала Кейди с длинным зевком.

– Откуда ты знаешь? – полюбопытствовал он, расстегивая пуговицы на рубашке.

– Да уж знаю. – Кейди зевнула снова.

– Объясни.

– Это не так просто. – Она забралась в постель и прикрыла глаза, размышляя над ответом. – Я плохо знаю Брук, но думаю, ее поведение перед лицом близкой смерти не слишком горячо любимого мужа говорит само за себя. Я хочу сказать, однажды она уже действовала из лучших побуждений, почему не снова?

– Возможно, не из лучших побуждений, а из чисто практических соображений. Развод со смертельно больным мужем чернит женщину, зато преданный уход за ним ее только красит. Быть может, она знала, что ей недолго придется нести этот крест.

– Ну, знаешь! Послушай сам себя. Чернишь Брук даже вопреки ее преданности. Ты что, не можешь допустить, что она просто поступила правильно? Так, как следует поступать в таких случаях?

Жизнь научила Мака не слишком доверять великодушию, но он не хотел, чтобы спор затянулся.

– Знаешь, время покажет, кто из нас прав. Новости насчет убийства на причале яхт-клуба будут уже в утренних газетах. Увидим, с какой стороны проявит себя Брук.

На это Кейди не сказала ничего, однако упоминание о случившемся явно не привело ее в восторг.

– Ты меня сегодня снова до смерти перепугала, – сказал Мак, стараясь не повышать голоса. – Надеюсь, это понятно?

– Я не нарочно.

– Меня также интересует, понятно ли тебе, что вот уже второй раз за короткую – в самом деле очень короткую – историю нашего знакомства ты чуть было не простилась с жизнью. Такие привычки нервируют.

– Ну что я могу сказать в свое оправдание? – Кейди с деланным простодушием развела руками. – Только то, что обычно веду очень спокойную, даже скучную жизнь, поэтому так и обрадовалась возможности немного ее расцветить, работая на тебя.

– Ты стала работать на меня от скуки?!

– Ну да, а что тут такого? Как женщины идут в морские пехотинцы.

– Хм. – Мак наконец справился с последней пуговицей и отбросил рубашку. – Приятно сознавать, что обставил морскую пехоту.

– Не задавайся, – усмехнулась Кейди. – Я просто шучу, а на деле никогда и не помышляла о том, чтобы нацепить форму.

Ее легкомысленный тон раздосадовал Мака, но он напомнил себе, что это лишь психологическая реакция на стресс и что надо быть снисходительнее. С этой мыслью он прошел к кровати, уселся рядом с Кейди и устремил на нее сочувственный взгляд.

– Ты не в своей тарелке, да?

– Нет, почему?

– Может, что-нибудь нужно? Успокоительное? Снотворное?

– Ничего такого мне не требуется, – отмахнулась Кейди, не отрывая глаз от антикварной вазы на антикварном же столике у окна. – И так усну.

Мак проследил за ее взглядом. Судя по оформлению, ваза была французским фарфором начала девятнадцатого столетия.

– Ты любуешься или суммируешь информацию? – поинтересовался он.

– Суммирую. Вернее, пытаюсь, но не очень-то получается.

– Да уж, концы с концами явно не сходятся, – признал он.

– Все произошло так быстро, – сказала Кейди со вздохом, – и потом, не такой это был момент, чтобы обращать внимание на детали. И все-таки мне кажется, что Арден явился туда совсем не для того, чтобы обсуждать отступные. Сейчас я явно припоминаю, что он вышел из-за яхты уже с пистолетом в руке. Это было обдуманное убийство!

– А разве не может быть, что он лучше знал Фелгроува, чем все мы, вместе взятые? Что он его вычислил и знал, на что он способен. Потому и держал пистолет наготове. Правда, в этом случае не ясно, чего ради он потом тебя высматривал.