С «Кастеляном» на ладони Веста поднялась по спиральной лестнице. Балкон был устроен для того, чтобы иметь доступ к верхним полкам стеллажей. Пройдя по нему до середины, до самой дальней от лестницы точки, она достала одну из бесчисленных шкатулок – роскошное творение мастеров восемнадцатого века, отделанное эмалью и позолотой. В замке торчал незатейливый стальной дубликат пятого ключа, который Веста собственноручно сняла с «Кастеляна». Прежде чем повернуть его, она сделала глубокий вдох, набираясь сил перед неизбежным наплывом эмоций.

Постояв так, она быстро откинула крышку и поместила украшение на нижний уровень шкатулки. В верхнем хранились ценности другого рода: ее личные секреты и тайны. Опустив бархатную перегородку, Веста позволила себе на несколько минут погрузиться в прошлое.

Текло время. В подвале царила глубокая тишина. Наконец Веста заставила себя встряхнуться, заперла шкатулку, вернула ее на полку, а дубликат ключа положила в карман. Пошла к лестнице, но обернулась. Шкатулка совершенно терялась среди множества других.

Спустившись, Веста покинула подвал, закрыла дверь и с удовлетворением прислушалась к щелчку электронного замка. Прошлое было в безопасности.

В доме она прислушалась снова, уже к себе, ища и находя знакомые признаки нервозности. Они беспокоили ее вот уже несколько недель, нарастая незаметно, но упорно, так что вечерний стакан виски был теперь бессилен их заглушить. Наверное, стоило воспользоваться таблетками, но это была крайняя и очень неприятная мера: за облегчение приходилось платить утренней мигренью, которая была сродни тяжкому похмелью. Только через сутки после такой таблетки она снова становилась сама собой. Лучше приступ паники, хотя бы потому, что обычно их удается задушить в зародыше.

У себя в спальне Веста переоделась в купальный костюм, накинула махровый халат и сошла на террасу, попутно выключив в доме свет.

Было прохладно, но не слишком – в самый раз для хорошего заплыва. Со склона холма, где стояла вилла, отлично просматривался ночной Сан-Франциско со всеми своими мерцающими огнями. Небо над ним отливало густым оттенком маренго.

Сбросив халат на ротанговый лежак, Веста пошла по плиточному покрытию к спуску в бассейн. Ей и в голову не пришло включить подсветку – вся прелесть заключалась именно в непроницаемой массе воды, в ее объятиях, ласковых и привычных, как объятия верного любовника, с которым делишь пополам все, что приносит жизнь, который не изменит и не подведет.

Однако уже через пару метров Веста ощутила: что-то не так. Она остановилась, подгребая руками и чуть пошевеливая ногами, и оглядела растительность, густо окружавшую бассейн.

– Кто здесь?!

Тишина в ответ.

«Никого нет, – подумала Веста. – Просто шалят нервы, вот и мерещится всякая всячина. Нельзя позволять себе распускаться. Нельзя беспочвенным страхам давать власть над собой».

Укрепив себя этими рассуждениями, она решительными гребками двинулась к противоположному краю бассейна.

– Она собирается нас облапошить. – Мак произнес это холодно, не отрывая взгляда от экрана и прижимая трубку к уху плечом. – Вина целиком моя, раз уж выбор был мой.

Поступок Кейди явился для него неприятным сюрпризом, и самый этот факт удивлял. Разве он не привык к сюрпризам такого рода? Вводить в игру постороннее лицо всегда рискованно. Когда на ставке большие деньги, мало кто удержится от искушения.

И все же он мог бы дать руку на отсечение за Кейди Бриггз. Ее неожиданный маневр застал его совершенно врасплох. Да что там врасплох! Это как получить удар коленом в пах.

А все потому, что он, тертый-перетертый калач, вздумал слишком близко подпустить к себе делового партнера. Вот так люди и попадаются. Нельзя валить бизнес в одну кучу с чувствами. Эка невидаль, подвел консультант! Пошел по кривой дорожке. Да они этим занимаются сплошь и рядом, потому и подумаешь сотню раз, прежде чем довериться. Какой смысл жевать это и пережевывать? Наплевать, забыть и заняться делом.

– Эй, Мак! У тебя такой странный голос… – встревоженно заметил в трубку Дьюи. – Заработал несварение желудка?

– И молчишь как-то странно, – добавил Нотч, сидевший у второго аппарата. – Что, серьезная проблема?

Мак заставил себя оторваться от угрюмого созерцания данных на мерцающей поверхности экрана.

– Пожалуй, что так. Из своих источников я знаю, что Кейди Бриггз купила билет до Сан-Хосе. – Он еще раз пробежал глазами свидетельство ее вины. – Договорилась о найме машины от аэропорта. Я, конечно, сразу позвонил ее секретарше, и та подтвердила, что мисс Бриггз на пару дней покинула город для встречи с клиентом в горах Санта-Крус.

– С кем это? – удивился Нотч.

– С Эмброузом Вандайком. Компьютерный гений на пенсии. Сколотил состояние разработкой программ целевого сбора данных в Интернете.

– Вот дерьмо! – в сердцах высказался Дьюи. – Обещала заняться поиском шлема, а где ее, спрашивается, черти носят? Что, у других денежки лучше пахнут?

– Я не говорю, что она занимается другой работой в ущерб нашей. Я как раз имею в виду, что она уже раскопала наш шлем.

– Ух ты! – сразу оживился Дьюи. – Ты уверен?

– Почти.

– Вот радость-то! – счастливо хихикнул Нотч. – Трудно поверить, да, Дьюи? Чертов набалдашник найден, и мы разбогатеем!

– Я только не пойму, – сказал Дьюи, – почему тогда у Мака такой замогильный тон. А, Мак?

– Лично я не вижу никаких оснований прыгать от радости. По-моему, у мисс Бриггз есть кое-какие планы на ваш «чертов набалдашник», и, боюсь, эти планы никак к вам не относятся.

– Ась? – глупо спросил Нотч. – Что он мелет, Дьюи?

– Не понял, но мне это уже как-то не нравится, – буркнул тот. – Мак, я требую подробностей! Что за секреты, в самом деле? «Кое-какие планы» – это слишком расплывчато! Клиенты мы или нет? С чего вообще ты это взял?

– С того, что мисс Бриггз отступила от обычной процедуры подобных дел: не поставила меня в известность о том, как продвигаются поиски.

– Ну и что? Может, ей нечего сказать. Может, поиски вообще никак не продвигаются. А может, она что-то выяснила и решила для начала проверить. Ну, ты знаешь, поспешишь – людей насмешишь.

– Чтобы проверить, не обязательно лично тащиться на край света. Для этого существуют телефон и все остальное. Между прочим, и за это я плачу ей как консультанту – за телефонные разговоры. Уговор бы такой: если выяснится что-нибудь, что угодно, хоть мелочь, она должна немедленно меня известить. Ее роль – собирать информацию, а что с информацией делать, решаю я!

Ответом было двойное надсадное сопение в трубку. Видимо, ни Нотч, ни Дьюи (оба люди не слишком острого ума) не знали, что сказать.

– Так ты думаешь… – прохрипел Нотч, откашлялся и повторил более внятно: – Ты думаешь, мисс Бриггз отправилась в Санта-Крус за шлемом?

– А что еще я могу думать в такой ситуации?

– Но почему? Чего вдруг так, потихоньку? – патетически воззвал Дьюи. – Почему было не созвониться и не сказать, куда едет?

– Я вижу только одно логическое объяснение, – процедил Мак. – У мисс Бриггз на уме более выгодный вариант, чем простое возвращение шлема в «Мир милитаризма». Помните, она распиналась насчет того, что цены на такой антиквариат сильно взлетели?

– А! – вырвалось у Нотча. – Кажется, начинаю понимать…

– Ты ведь не имеешь в виду то, что я думаю? – испугался Дьюи.

– Мисс Бриггз пасется на этой территории чуть не с самого детства, – продолжал Мак сквозь зубы. – Собаку на этом съела. Знает, кому можно предложить и на сколько его раскрутить. Если уж ей ничего не стоило разыскать шлем, то еще проще найти на него покупателя. Мое мнение такое: сейчас она на пути к очередному владельцу, чтобы ударить с ним по рукам в лучших традициях черного рынка.

– То есть она не вернет нам шлем, а поможет перепродать так, чтобы ей побольше перепало?

– Полагаю, именно так она и поступит.

– Черт, что за баба! Настоящий мужик! – восхитился Дьюи, видимо, смирившись с тем, что не видать им ни шлема, ни богатства. – Ведь правда, Нотч? Если она в самом деле решила нас надуть, только представь, сколько ей с этого капнет! Не мудрено, что она не хочет возвращать шлем, – ну сколько мы ей можем заплатить? Пару сотен, не больше. А кто-то за него мешок денег отвалит и еще скажет спасибо!