И что самое главное, в глазах Бриггзов это будет веским доказательством того, что Кейди «вся в свою тетку», что «вот у нее уже и ум за разум заходит».

Содрогнувшись от таких перспектив, Кейди ограничилась коротким:

– До встречи в клубе!

Мак сидел за рабочим столом Весты Бриггз в глубоком раздумье. Последний ящик был обшарен. Мак внимательно изучил содержимое папок, пролистал книжку с адресами, просмотрел корреспонденцию за последний месяц – и ничего не обнаружил. Видимо, потому, что и не мог обнаружить.

Все это была пустая трата времени. Заговор против Весты Бриггз – ужасный заговор, призванный устранить все препятствия на пути слияния «Шатлейна» с «Аустри-Пост», – существовал исключительно в воображении Кейди. Что бы там ей ни померещилось, он не должен идти на поводу. Он человек здравомыслящий. Наверное, не стоило соглашаться на эту работу. Брать деньги у человека, который самым очевидным образом заблуждается, – это неэтично. Нужно как-то уладить этот вопрос.

А впрочем, что за чушь! Какая, к черту, этика? Он взялся за эту работу не ради денег и не потому, что нечем себя занять. Свою подпись на нелепом контракте он поставил только потому, что это давало шанс остаться рядом с Кейди.

Мак устремил взгляд за раздвинутые двери, на бассейн и видимую часть сада. Как же быть? Что предпринять, если он и дальше собирается играть в эту игру? Какой шаг можно сделать в этом заведомо безрезультатном расследовании? Ведь нужно хотя бы на сотую долю процента верить, что результат возможен. Сумеет ли он и дальше сохранять серьезную мину?

Допустим, крохотный шанс все же существует, хотя бы потому, что Кейди не истеричка и не фантазерка по натуре. Немного взбалмошна, да, но не патологически. Если сделать допущение тут, посмотреть сквозь пальцы здесь, быть терпимее там… вообще занять благосклонную позицию. Что получится?

Кейди не глупа – это раз. Имеет вполне развитое чутье. За несколько месяцев знакомства у него окрепло уважение к ее талантам, по крайней мере в одной области. Когда дело касается отслеживания слухов насчет утерянных или украденных предметов искусства, ей нет равных.

Может, он и в самом деле чересчур торопится сбросить со счетов ее подозрения в убийстве тетки? Может, стоит приложить еще немного усилий?

Воодушевленный этими заключениями, Мак оставил в покое сложный характер Кейди и принудил себя вернуться к тому, ради чего был нанят. Хотя формально он не был сыщиком, он все же занимался частными расследованиями и умел накапливать и сортировать информацию. Набить на этом руку ему удалось еще во время службы в армии, а уж корпоративная безопасность, по сути своей, взывала к такому умению, так что там он еще больше его усовершенствовал. Оставалось только применить это искусство во всем блеске… тем более что до вечера было далеко и никаких других занятий не предвиделось.

Опытный сыщик не гоняется за неопровержимыми уликами, он изучает общую картину (это может быть модель поведения, образ жизни, структура организации) и ищет в ней пробелы, странности, изломы – все, что туда не вписывается.

Из того, что говорила Кейди о Весте Бриггз, складывалось впечатление, что в жизни ее тетки царствовала рутина. Аккуратистка в быту, она и в остальном добивалась строгого соблюдения однажды заведенного порядка. Таким образом, визиты к парапсихологу резко выбивались из колеи, самым очевидным образом не вписывались в общую картину.

Снова повернувшись с креслом, на сей раз к столу, Мак обвел взглядом полированную поверхность. В картотеке он уже рылся и потому без труда отыскал карточку с именем Джонатана Ардена. Парапсихолог имел в Сан-Франциско постоянный адрес.

То, что этот человек почти наверняка был аферистом, еще не означало, что он не вел свою деятельность на вполне законных основаниях. Также следовало принять в расчет то, что на старости лет вопреки всем своим прежним насмешкам Веста Бриггз увлеклась метафизикой (так некоторые закоренелые атеисты в старости обращаются к Богу). Тем не менее ниточку стоило проследить.

Раскрыв телефонную книгу на соответствующей странице, Мак с удивлением обнаружил, что в Сан-Франциско хватает всякого рода экстрасенсов и парапсихологов и что все они зарегистрированы. Очевидно, хватало и тех, кто верит в сверхъестественные способности.

Мак наконец покинул кресло. Ему требовались кое-какие данные, и кабинет Весты Бриггз не мог их предоставить.

Еще через два часа, отложив газету, он взялся за руль, но остался сидеть, так и не повернув ключа в замке зажигания, размышляя над тем, до чего же все-таки это унылая штука – слежка. Он припарковался примерно на полквартала от дома, где жил Джонатан Арден. Обзор отсюда был отличный, во всяком случае, нужное здание – двухэтажный шестиквартирный дом с застекленным общим коридором и гаражом в нижней части – было как на ладони. Пока что не произошло ничего хоть сколько-нибудь интересного.

Еще немного – и можно будет закругляться: пока переберешься на тот берег да перехватишь чего-нибудь в закусочной. А там уже и назначенное время для встречи с Кейди. Жаль, конечно, что день прошел практически впустую…

В этот момент на втором этаже отворилась дверь, и в общий коридор вышел субтильный мужчина, довольно молодой, по виду – человек со средствами. Стрижка у него была совсем недавняя и модная, брюки и рубашка – спортивного типа, но стильные (похоже, форма престижного теннисного клуба). Пиджак он нес переброшенным через руку. Прошагав к двери на лестницу, он вскоре исчез из поля зрения Мака. Теперь все зависело от удачливости.

В один миг покинув свой наблюдательный пункт, Мак пересек улицу и приблизился к выезду из гаража как раз когда решетка начала подниматься.

Арден вывел на подъездной участок дороги свой новенький зеленый «ягуар» и дал газ, не дожидаясь, пока решетка опустится.

«Непростительная беспечность», – подумал Мак и усмехнулся.

Часом позже, уже на другом берегу залива, он ухитрился выбрать неправильный поворот и оказался в незнакомой части Фантом-Пойнт, на такой узкой и извилистой улице, что не мог развернуться и вынужден был ехать только вперед. В конце концов Мак уткнулся в тупик перед недавно выстроенной и еще не заселенной виллой. К счастью, архитектор догадался снабдить ее круглой подъездной площадкой.

На воротах висел знак «Продается».

Что-то заставило Мака, уже развернувшись, притормозить, а потом и вовсе заглушить мотор.

Вилла отличалась арочными дверями и стрельчатыми окнами и производила общее впечатление воздушной грации. Мак оставался перед ней довольно долго, любуясь.

А Мак-то был прав, мрачно думала Кейди, закрывая за собой дверь кабинета. Все это была пустая трата времени. Единственное, что мешало сказать, что день не задался, была периодическая болтовня с Леандрой. По крайней мере удалось войти в курс семейных сплетен.

– Ты и завтра намерена копаться в бумагах? – спросила сестра, щелкая выключателями.

– Что ты! Я насмотрелась на финансовые отчеты на всю оставшуюся жизнь.

– Выяснила все, что хотела?

– Ничего я не выяснила, – вздохнула Кейди. – Ну, кроме главного – что «Шатлейн» крепко стоит на ногах.

– Это можно было узнать и от меня. Сильвия свое дело знает.

– Согласна. Она у нас – голова.

– Послушай… – Леандра помедлила у двери, – я не могу взять в толк: ты что, серьезно?

– Серьезно – что?

– Серьезно вникаешь в финансовую ситуацию? В самом деле собираешься взяться за дело? Сначала я думала, это шутка, но теперь, когда ты целый день просидела над бумагами… откуда вдруг такой энтузиазм?

– Просто я хочу распорядиться контрольным пакетом к наибольшей выгоде для галереи, – промямлила Кейди, слишком утомленная, чтобы изобретать что-то более удобоваримое. – Хочу все продумать…

– А что тут думать? – пожала плечами Леандра. – По словам Сильвии, в слиянии наше будущее, а Сильвия знает, что говорит.