– А деньги? – спросил Дэн.

– Деньги? – повторила Шейла.

– Сколько у вас денег – у вас и ваших коллег?

– Денег у нас нет, – нерешительно промолвила она, глядя на Дэна. – Потому я и обратилась к вам.

– У вас много акций «Това системз»? – спросил Боб.

– Нет. Примерно на шестьдесят тысяч долларов. Гораздо больше в опционах, но их мы фактически полностью лишаемся при увольнении.

Боб записал это, затем спросил:

– А дом у вас есть?

Шейла покачала головой.

– У меня есть хорошая машина, кредит выплачен полностью.

– Страховка? Банковские вклады? – перечислял Боб.

– Да, я платежеспособна, если вас это интересует, – ответила Шейла. – Но нам нужны миллионы долларов, чтобы раскрутить проект, а таких средств у меня, разумеется, нет. – Она с радостью рассталась бы со своим БМВ – единственной роскошью, которую она себе позволила за все годы самостоятельного существования, – лишь бы сдвинуть свой проект с мертвой точки, но и машина, и ее акции были лишь каплей в море.

– Да, но мы рассчитываем, что вы заложите все свое личное имущество под наши инвестиции, – сказал Дэн.

Шейла прищурилась.

– То есть вы собираетесь выдать мне кредит, как банк? Если бы у меня было что заложить, разве я вела бы переговоры с вами?

Дэн и Боб вежливо улыбнулись.

– А с кем еще вы разговаривали? – осведомился последний.

– Это имеет значение?

– Ну, нам не хотелось бы в одиночку ввязываться в такое дело, – ответил Дэн.

У Шейлы екнуло сердце. Она решила, что они заинтересуются ее проектом, если поймут, что у них есть партнеры. Значит, ей просто нужно привлечь на свою сторону еще парочку таких же компаний.

– Это очень, очень рискованное предприятие, – заметил Боб.

– Вовсе нет, – возразила Шейла. – Это прибыльный проект. Высокоприбыльный. И я точно знаю, что «Това системз» поступается качеством, стремясь вписаться в рекламное «окно».

– В том-то весь и риск, – сказал Дэн. – Вы должны успеть к поставленному сроку, иначе сами не впишетесь в это же «окно».

– А еще более вероятно, что через два квартала оно попросту защемит вам пальцы, – насмешливо добавил Боб.

– Разумеется, как только мы заявим о себе, нам придется постоянно выдавать новую продукцию, – сказала Шейла.

– И всегда быть впереди «Това системз», – заметил Дэн. – Потому что если они вырвутся вперед, вам крышка.

– Да, – согласилась Шейла, – но в этом и состоит смысл игры, верно?

Мужчины воздержались от прямых ответов. Вместо этого вновь принялись листать ее план, время от времени задавая вопросы, главным образом по существу его отдельных пунктов, из чего Шейла сделала вывод, что перед встречей они просто бегло просмотрели материал. Наконец Дэн закрыл свою копию плана и убрал ручку в карман пиджака.

– Вам известно, сколько таких проектов мы просматриваем каждый год? – спросил он, приподнимая документ.

Шейла покачала головой.

– Более пяти тысяч, – сообщил он. – А знаете, сколько из них мы – или любая другая подобная нам компания – принимаем и финансируем?

И опять она покачала головой.

– Не больше двухсот.

– Так что, как видите, шансы у вас не обнадеживающие, – добавил Боб, будто она без его разъяснений не могла сделать соответствующее заключение.

– Насколько я понимаю, вы мне отказываете? – прямо спросила Шейла.

– Зачем тратить время – ваше и наше?.. – сказал один из них.

– Что ж, кроме вас, есть и другие хищники, к которым можно обратиться, – решительно заявила Шейла, не сумев скрыть разочарование в голосе.

– Послушайте, Шейла, – заговорил Дэн, – против вас лично мы ничего не имеем. Такая у нас работа – оценивать проекты и определять, стоит ли их рекомендовать нашей организации для финансирования. В вашем случае просто не за что зацепиться. Кто знает, возможность для этого проекта может появиться и пропасть, пока мы его анализируем. У вас нет денег, нет репутации, и предлагаете вы одно-единственное изделие. К тому же у вас могут возникнуть и юридические осложнения…

Здесь Шейла попыталась перебить его, но Дэн вскинул руку, останавливая ее.

– Мой вам совет, – продолжал он. – Поработайте еще немного в «Това системз», годика три-пять. За это время обзаведитесь связями в Долине, попробуйте привлечь на свою сторону более опытных людей… – Дэн поднялся, следом за ним встал Боб.

– Выпьете что-нибудь? – предложил Боб.

Шейла покачала головой.

– У меня еще одна встреча, – солгала она.

– Вам сюда? – спросил Дэн, показывая на казино.

Шейла мотнула головой, отчего в ней немного просветлело, поднялась, уныло поблагодарила мужчин за то, что уделили ей время, затем повернулась и зашагала в обратном направлении.

Гари и Говард уже сидели за столиком, на котором мерцала свеча, и о чем-то тихо беседовали, когда к ним подошел Майк.

– Привет, присаживайся, – сказал Майку Гари, указывая на одно из бамбуковых кресел. – Что будешь пить?

– Пожалуй, джин с тоником, – ответил Майк, видя, что начальство пренебрегло пивом.

– Гари рассказывает, ты уже вершишь великие дела, – обратился к нему Говард. Майк пожал плечами, и вице-президент продолжал: – Теперь почти невозможно найти толковых людей. Рад, что ты снова работаешь у нас.

Официантка в золотистой юбке – на макушке у нее пушился «конский» хвостик, как у древних египтянок, – приняла у Гари заказ, и он включился в беседу.

– Говард, ты ведь тоже, кажется, подводным плаванием занимался, верно? – спросил он.

– Давно, – отвечал Говард. – Мауи,[23] Кабо. Даже по дурости пытался совершать погружения в ледяном заливе Монтерей,[24] чтобы полюбоваться бурыми водорослями и побравировать среди белых акул. Теперь моя страсть – гольф.

Мужчины немного поговорили о своих увлечениях, затем Говард спросил:

– Значит, ты холостяк, Майк?

– Увы. И при моей нынешней занятости меня вряд ли ждут перемены на этом фронте.

– Потому-то тебе и приходится ездить в командировки, – заметил Гари.

– А я даже сюда с трудом выбрался, – сказал Говард.

– Что ж ты ее не взял с собой? – посетовал Гари. – Дети-то ведь выросли, верно?

Говард, похоже, растерялся и перевел разговор на другую тему.

– Знаешь, Майк, у Гари нет преемника. Ты – одна из наиболее подходящих кандидатур на это место в будущем.

– Я польщен, – отозвался Майк.

Говард повернулся к Гари.

– Сколько ты потратишь в этом году?

– Около пяти миллиардов, – ответил Гари. – Из них один – на микросхемы памяти.

– Не слабо, – сказал Говард, потрепав Майка по плечу. Майк чувствовал, что Говард слишком уж старается выказать ему свое расположение. Должно быть, захмелел, решил он.

Говард осушил свой бокал.

– Ладно, ребята, допивайте и пошли отсюда! – скомандовал он, поднимаясь с мягких подушек в кресле.

– Куда? – спросил Гари.

– Пожалуй, начнем с «Бешеной лошади», потанцуем, а дальше будет видно.

Когда Шейла подходила к центральному входу «Миража», вулкан снова извергался – это происходило каждые пятнадцать минут. Пиджак она несла через плечо, нацепив на палец, но шелковая блузка все равно липла к потному телу. Шейла с удовольствием швырнула бы свой бизнес-план в вулкан и посмотрела бы, как он сгорает в огне, но она уже выбросила его в урну – за два отеля и четыре бара до «Миража». Еще один бокальчик в гостиничном баре, а если не удастся заснуть, под рукой в номере есть мини-бар. В этом городе женщина не может долго сидеть одна: проституция здесь узаконена, и мужчины мгновенно делают выводы.

Она прошла по деревянному мостику между пальмами в клубах тумана, вошла в бар «Миража» и увидела Майка. Хоть что-то приятное за день! Шейла улыбнулась и помахала ему рукой, но он сидел к ней боком. Тогда она приблизилась к его столику и громко окликнула: