Все это я пропустила, потому что лежала в своей постели неподвижно под несколькими толстыми одеялами, в тепле и покое, надежно укутанная, обложенная грелками. Несколько дней температура била под сорок, меня колотило в ознобе, в горле пекло, а глаза слезились. Бабушка сбивалась с ног, не зная, за что хвататься, давая мне попеременно то жаропонижающее, то делая холодные компрессы, то заваривая сладкий горячий чай с малиной или душицей.

Я послушно выполняла все, что от меня требовалось. Тщательно обтирала пропотевшее тело влажными чистыми полотенцами, а потом снова ложилась в кровать, белье на которой успевала сменить бабушка, бессильно вытягивала руки поверх одеяла и часами равнодушно глядела в пустоту нахмуренного, мятущегося в агонии неба.

В душе моей бушевала похожая буря, и рвала она меня изнутри на части не хуже этой могучей природной стихии, но бабушке так никогда и не суждено было узнать, что эти несколько дней и ночей я заново собирала себя по кусочкам в некогда единую пеструю мозаику.

Но время шло, безразличие и апатия, поначалу овладевшие мной, постепенно начали отступать. Молодой крепкий организм сумел побороть хворь, поэтому, когда буря, растеряв былой задор, начала ослабевать, я уже потихоньку шла на поправку.

А занесенный город пробуждался, лениво ворочался с боку на бок, выбираясь из-под снега, точно сонный медведь из берлоги. На расчистку заносов и сугробов вышли несколько ударных бригад коммунальной техники, крыши со всей ответственностью освобождали от сосулек, дворники обеими руками взялись за черенки лопат, и жизнь вокруг понемногу начала возвращаться в прежнее русло. Вроде бы.

Успевшая благополучно позабыть все наши прежние обиды и недомолвки Лиза, соскучившись, была искренне рада моему возвращению. Как и остальные ребята. Однако за время моей болезни учебный процесс успел уйти вперед, и мне пришлось догонять.

И снова именно Лиза стала тем самым человеком, который помог мне быстро вернуться в строй. Теперь мы много времени проводили вместе: искали информацию на интересующие темы в интернете, готовили в библиотеке рефераты, по выходным гуляли по торговым центрам и кинотеатрам. Пару раз она даже оставалась у меня ночевать…

А вот Костя Рунов в мою жизнь больше так и не вернулся, хотя это решение далось мне трудно, да и объяснение у нас с Костей вышло некрасивым…

День, когда снег в следующий раз благословил город своим появлением, пришелся на день моего рождения. А также, по странному совпадению, на день рождения Кита.

Я знала об этом, потому что помогала Лизе определиться с выбором наряда. Разумеется, сама я на его вечеринку идти не планировала. Да и про свой день рождения никому из новых друзей так и не рассказала. Зачем? Лучше проведу уютный субботний вечер дома, в семейном кругу, рядом с бабушкой, за просмотром какого-нибудь хорошего старого фильма. Потом, наконец, займусь своей внешностью, потрачу время, воспользовавшись маской для лица, а может быть, и маской для волос: пока я хворала, они успели лишиться естественного живого блеска и стали чересчур ломкими.

Но, как это часто бывает с планами, которые выстроены загодя, одной из деталей отлаженного механизма предначертано было дать сбой. Бабушке в тот вечер нездоровилось, и она рано отправилась спать. Медля с выбором фильма, я непростительно долго нежилась в ванной, хотя это помогло мне провести время с пользой и выполнить все запланированные процедуры. Когда же, наконец, вытянулась на диване, поставив фильм на просмотр, незаметно для себя довольно быстро забылась крепким здоровым сном.

Проснулась я неприятно и резко от звука неожиданно пришедшего смс. Сердце заполошно колотилось, вокруг стояла кромешная темнота: кино давно закончилось, и экран ноутбука успел погаснуть.

Привстав на локте, я какое-то время непонимающе разглядывала полученные данные геолокации, пытаясь по красной метке определить местонахождение неизвестного мне объекта, не успела: изображение карты вдруг сменилось входящим вызовом.

– Лиза, что случилось? – я понизила голос, испугавшись, что могу разбудить бабушку, вскинула глаза: дверь в ее комнату была плотно закрыта, – ты видела, который час?

– Выручай, подруга, – голос у нее был расстроенный, – предки заблокировали карту, а я хочу прямо сейчас отсюда уехать. Ты не могла бы меня забрать? И побыстрее. А бензин я тебе потом оплачу.

Я болезненно скривилась.

– Не в бензине дело, Лиза…

– А в чем? Ну, выручай, Ксюша, я ведь не часто тебя о чем-то прошу. Ну, к кому, кроме тебя, я еще могу обратиться?

– Лиза, ты же на вечеринке, где полно народу! Неужели никто не может вызвать тебе такси?

– Они все козлы! – капризно ответила Лиза, – все! А еще… можно мне сегодня у тебя переночевать? Не хочу сейчас появляться дома… Ну, пожалуйста-пожалуйста, соглашайся! Можно?

– Конечно, но…

– Значит, ты приедешь за мной? Приезжай. Так я жду здесь?… Я тебя жду. И… спасибо, что выручила, – скороговоркой выпалила она и отключилась.

– Лиза?!

Я вновь набрала ее номер, но он оказался недоступен.

Я поднялась и нервно заходила по комнате, раздумывая, что теперь делать. Снова открыла геолокацию, пытаясь сообразить, какого направления придерживаться, чтобы туда добраться. Обозначенный объект находился в границах элитного загородного поселка, выходит, для начала мне следует двигаться в сторону западного выезда из города, потом, по петляющему серпантином шоссе, в горы.

Какое-то время, мечась по квартире, хватаясь то за одно, то за другое, еще несколько раз пыталась дозвониться Лизе, но результат был неизменным. Тогда, вздохнув, отложила телефон и продолжила собираться. Никогда не умела отказывать людям, кроме того, Лиза ведь давно перестала быть для меня чужим, посторонним человеком.

Я не стала ничего выдумывать, для кого мне стараться? Первый час ночи, поверх майки и домашних свободных штанов натянула дутый серебристый пуховик, волосы скрутила в тугой узел на макушке, намотала на шею длинный теплый шарф. С косметикой, которую успела смыть без следа, тоже мудрить не стала: прошлась легкой пуховкой по лбу и щекам, губы, чтобы уберечь от мороза, смазала гигиенической помадой. Какое мне дело до вечеринки, до гостей, до самого хозяина? Я отправляюсь туда, чтобы забрать подругу. Надеюсь, мне даже в дом для этого не придется заходить.

Осторожно, на носочках я пробралась в комнату бабушки, опасаясь потревожить ее чуткий сон, – из темноты доносилось спокойное размеренное дыхание. В прихожей, сунув ноги в сапоги, смахнула со стола ключи от машины, и, больше не колеблясь, быстро вышла в подъезд.

На первом этаже слабо мерцал свет, тихо гудела лампа накаливания под самым потолком, порыв холодного студеного ветра обжег щеки, скрипнула за спиной дверь с доводчиком, пока я спускалась по ступенькам на улицу. Я очень рассчитывала, что мне удастся вернуться прежде, чем бабушка заметит мое отсутствие.

Музыка помогла отвлечься от тревожных мыслей, трасса была практически пуста, и я понемногу расслабилась. На этот раз навигатор вел меня вперед уверенно, строго по курсу, как заговоренный, он ни разу не ошибся, и до предгорий я добралась спустя каких-то полчаса.

Местность постепенно изменилась: приобрела изгибы, ломаные линии, по бокам выросли крутые склоны, когда за следующей петлей я, наконец, разглядела почтовый ящик с нужным номером, а за ним и резкий съезд на боковую дорогу, которая скоро привела меня к высокому забору из террасной доски.

Загородный дом Кита расположился у подножья горы, наособицу, в стороне от остальных коттеджей. Роскошным семейным поместьем его вряд ли можно было назвать, минимализм здесь вполне себе уживался с хай-теком. Выполненный в белых и серых оттенках, дом вовсе бы не выделялся на фоне присыпанных снегом склонов, если бы не свет.

Вечеринка была в самом разгаре, и огороженную территорию освещали сразу много огней. Посреди мглы морозной зимней ночи, из которой я только что вынырнула, это место выглядело точно живой горящий факел. Лететь на этот призывный свет можно было всем желающим, однако меня он не манил, – меня он обжигал. Потому что где-то рядом был Кит.