– Ого, неужели ты такие книги читаешь?
– Бывает. Но не часто. Понимаешь, чтение в целом мне дается нелегко, я ведь до сих пор читаю по слогам. Что поделать, дурная наследственность.
И снова я не поняла, серьезен Кит или же, как обычно, насмехается надо мной.
– Гляди, а вот и водитель вернулся.
Это потом я узнала, что он владеет тремя языками, и если с английским и русским все вроде было понятно, то его знание арабского меня изрядно удивило. Он много чем потом еще удивлял меня, Кит… Жаль, что удивление не всегда оказывалось приятным.
Выбираясь из салона, я услышала, как одно за другим стали приходить смс-сообщения на телефон, который он только что включил. Прежде, чем дверь захлопнулась, я успела сосчитать до шести.
Глава 4
В середине семестра наступила пора аттестационных тестов и семинаров, ненавистная всем учащимся. Теперь я много времени проводила за книгами, на столе неумолимо росли кипы брошюр и учебных материалов. По вечерам настольная лампа сиротливо освещала мое одинокое окно, даже когда все остальные окна в округе давно уже спали. Лиза, обычно часами висевшая на телефоне, осознав, что коса нашла на камень, долго упорствовать не стала, переключив свое внимание на других, более сговорчивых подружек. Если честно, я этого даже не заметила, с остервенением зарываясь в конспекты.
Когда пальцы уставали стучать по клавишам, а глаза – пялиться в ноутбук, я отворачивалась и смотрела в окно: голые озябшие ветви березы, что без устали терзал ветер, содрогаясь от ударов, слезливо роняли вниз капли холодной влаги. Картина всегда выглядела одинаково удручающей, и оптимизма мне совсем не прибавляла, но глаза за это время успевали отдохнуть, и тогда можно было вернуться к работе. Ползти в хвосте, в числе отстающих, не позволяла мне гордость. Когда я досрочно сдала два реферата и закрыла зачет, который всем остальным еще только предстояло сдать, я решила, что эти жертвы того стоили.
Но молодость диктовала свои условия, а в институтской среде все время происходило что-то новое. Долго оставаться в стороне я не могла, хотя до сих пор мне удавалось аккуратно обходить все широкие канавы, почти не замочив ног. Вокруг по-прежнему гремели веселые студенческие вечеринки, чья-то дружба зарождалась, чьи-то отношения развивались, пары образовывались и распадались, в общем, жизнь вокруг не останавливалась ни на миг. И все эти события наползали друг на друга, сталкивались и тщательно обсуждались в университетских коридорах, а потом забывались, и так до тех пор, пока кто-нибудь не пускал новый сенсационный слух.
Большинство этих слухов, так или иначе, имели отношение к Артему Никитину, и только одна я старалась особо не прислушиваться, что говорят о нем ребята. Какое мне дело до событий, что происходят в жизни постороннего мне человека?
Наконец, не выдержала бабушка. В один из вечеров глянула в приоткрытую дверь, чтобы позвать меня на ужин, да так и осталась стоять, вытирая руки о полотенце, сокрушенно глядя на затянувшийся рабочий процесс, а потом смущенно проговорила:
– Ты бы прошлась, Ксюша… голову проветрила, что ли? Гляди, уже и снег пошел, хоть припоздал он в этом году, а ты даже не заметила. Так ведь, небось, и самой зимы не увидишь. Не всё же одни ваши книжки, надо и меру знать.
И в самом деле, крупные пушистые хлопья, наконец, словно ластиком стерли безрадостную серую морось за окном. Ветер стих. Хлопья кружились в хороводе медленно, величаво, милостиво позволяя рассмотреть себя со всех сторон, самые отважные удивленно заглядывали в окно, недолго купаясь в лучах холодного электрического света, а после навсегда скрывались во мраке.
Телефон, без дела лежавший у меня на столе, неожиданно подал признаки жизни. Оторвавшись от бездумного процесса созерцания, я недовольно скосила глаза на экран. Это была Лиза, и она вновь настойчиво звала меня на вечеринку. Тратить сейчас время на общение со сверстниками мне совершенно не хотелось, но в тот вечер я подумала: сама судьба, не иначе, распорядилась, чтобы я туда пошла.
Из всех вечеринок, что намечались в городе, судьба подсунула мне именно эту.
Насилу дождавшись такси, мы с ребятами отправились на место по северному шоссе. Всю дорогу таксист брюзжал, жалуясь на свою нелегкую долю, на дрянную погоду, на безответственное правительство, по мере необходимости счищая «дворниками» рыхлый снег с лобового стекла, не обращая внимания на то, что сетования его не находят отклика у пассажиров. Лиза вполголоса общалась с соседом справа, я завороженно смотрела в окно, туда, где до самого утра мирно засыпали улицы, заботливо устилаемые мягким снежным пологом.
Новые сапожки чуть жали ногу, и я осторожно пошевелила пальцами, стремясь поскорее привыкнуть к ним. Не беда, танцевать я все равно не стану. Стоит мне поднять руки повыше, платье сделается очень, очень коротким. Но сейчас, когда оголенные ноги надежно скрывали полы длинного теплого пальто, мне в нем было комфортно.
Вечеринка проходила в доме, который стоял на отшибе. И он потрясал своими размерами: двухэтажный, высокий, дом вместе с тем занимал собой немаленькую территорию и походил на частное подворье. Возможно, так и было. Направляясь к входным дверям, я разглядывала декоративные фонарики вдоль дорожки с высаженными молоденькими пушистыми елочками, убранный снегом газон, вкруг опоясанный кованым резным забором.
Места внутри оказалось предостаточно, и дом этот уже был полон. Витражные стекла первого этажа гостеприимно светились, отзвуки веселья вперемежку с двигающимися танцующими тенями стелились по крытой веранде. В небольшой деревянной беседке неподалеку от дома, согреваясь обществом друг друга, уединились самые отчаянные смельчаки. В общем, полный порядок.
В стороне от входа под навесом был одиноко припаркован темно-серый «БМВ», и это заставило меня напрячься. Быть может, мне все же не стоило сюда приходить? Но Лиза выглядела очень счастливой, она почти повисла на моем локте, и было ясно, что все происходящее приводит ее в неописуемый восторг.
– Вот увидишь, Ксюша, будет здорово! Кит снял этот дом специально для нас, представляешь? Как говорится, небольшая вечеринка для друзей!
Что вечеринка с размахом, я поняла сразу. Размаху такому можно было только поразиться. Вот, значит, как проходят самые отвязные гулянки этого провинциального городка. Признаться, я была впечатлена, хотя, конечно, благоговейного восторга Лизы не испытывала, освобождаясь от пальто в прихожей за спинами друзей, ощущая, как от мощных басов вздрагивают под ногами доски ламината.
Расправив плечи, глубоко вздохнула и без колебаний шагнула в проем. И сразу очутилась в толпе. Внутри висел спиртной дух и запах праздника, но сам воздух после зимней свежести казался душноватым, спертым. Отовсюду слышались громкие голоса, звенели бокалы, бутылки, взрывами гремел смех, взмывали к потолочным перекладинам взвизги девчонок и весь этот остальной радостный гул подвыпившей молодежи.
Медленно проталкиваясь вперед вслед за друзьями в поисках подходящего места, я не забывала смотреть по сторонам. Оформленный гирляндами и шарами холл был расчерчен на своеобразные зоны отдыха мягкими диванами и широкими удобными креслами, многие из которых уже оказались захвачены шумными компаниями.
В дальнем углу за пультом стоял настоящий диджей. Где-то там и был закреплен вращающийся светодиодный диско-шар, тот, что делает волшебной всю атмосферу вокруг танцпола, вот и сейчас силуэты танцующих причудливо резали световые лучи. Классические приемы, которые работают всегда.
Ближе к центру у стены расположился бар. Привечая гостей, он изогнулся чуть неправильным полукругом, и вдоль барной стойки, где ждали стулья на высоких ножках, вовсю суетилась молодежь, тут было не протолкнуться. Обслуживали эту вечеринку бармен да еще несколько официанток, вполне возможно, тоже из студенческой среды.
Поразмыслив, я взяла себе апельсиновый сок со льдом. Я вообще пила редко, и лишь в компании самых близких друзей. Но они остались дожидаться моего возвращения в той, моей прошлой жизни, а в этом обществе позволить себе расслабиться я, увы, пока не могла. С тех самых пор, как вошла, я со смесью неуверенности и тревоги искала глазами самого хозяина этой вечеринки.