– Эта партия вооружения, о которой вы говорили, была, вероятно, весьма крупной.

– Может быть. Мне кажется, что он делает ставку на внезапный удар. Если он сейчас не прорвется и не захватит Сен-Пьер, его дело – труба.

– А если прорвется, то потеряет свою армию, – заметил Уайетт.

– Господи, мне это в голову не пришло. – Костон задумался. – Все становится чертовски интересным. Как вы считаете, он знает об урагане?

– Сомневаюсь. Послушайте, Костон. Мы теряем время. Надо успеть вывести людей в безопасное место. Вы поможете мне? Вы ведь, кажется, лучше, чем кто-либо, представляете себе, что здесь происходит.

– Конечно помогу, старик. Но помните, у меня и своя собственная работа есть. Я поддержу вас во всем, что скажете, пойду с вами, прослежу, чтоб им никакая опасность не угрожала. Но после мне придется отправиться по своим делам. Мой шеф не простит мне, если я не окажусь в нужное время в нужном месте. – Он усмехнулся. – Я, пожалуй, еще расколю Доусона на какой-нибудь поступок. Это будет славно.

Они вернулись в бар, и Костон громко сказал:

– Уайетт должен сообщить нечто очень важное. Соберитесь вместе. А где Доусон?

– Только что был здесь, – сказала Джули. – Наверное, вышел.

– Ладно, – сказал Костон. – Я ему потом сам скажу, – я даже предвкушаю, как я это сделаю. Ну, мистер Уайетт, начинайте.

Костон сел и стал перезаряжать миниатюрный магнитофон, который он вытащил из своего кармана.

Уайетту уже надоело в который раз повторять свою информацию. Поэтому он даже не пытался что-то объяснять, а просто выложил голые факты. Когда он кончил, в баре наступила мертвая тишина. Выражение лица грека не изменилось, скорее всего, он ничего не понял; Джули была бледна, но ее подбородок был боевито задран кверху; щеки миссис Вормингтон побелели, и на них ярко выделялись два пунцовых пятна. Внезапно ее прорвало.

– Это смешно! – закричала она. – Американская база не может быть разрушена. Я требую, чтобы меня немедленно отправили на мыс Саррат.

– Вы можете требовать хоть до посинения, – грубо сказал Уайетт. – Я в эту сторону не еду. – Он повернулся к Джули. – Мы должны выехать из Сен-Пьера и добраться до возвышенной местности. Это может оказаться трудным. Но у меня есть машина, и мы должны влезть в нее. Надо хорошо экипироваться – взять еду, медикаменты, воду и так далее. Продукты есть на кухне, минеральная и содовая – в баре.

Миссис Вормингтон чуть не задохнулась от ярости.

– Сколько отсюда до базы? – произнесла она, тяжело дыша.

– Пятнадцать миль, – сказал Костон. – Вдоль берега залива. И учтите, между нами и базой армия. – Он сокрушенно покачал головой. – Нет, я бы не стал пытаться, миссис Вормингтон, в самом деле не стал бы.

– Не знаю, как обстоят дела с вами, – продолжала бушевать миссис Вормингтон, – но нас, американцев, местные не тронут. Здешнее правительство поостережется связываться с Америкой. Я считаю, что нужно двигаться к базе прежде, чем эти мятежники спустятся с гор.

Папегайкос, стоявший сзади нее, внезапно схватил ее за плечо и сказал:

– Я думаю, вам лучше закрыть свой рот. – Его голос был мягок, но хватка крепкая. Миссис Вормингтон захлопала глазами.

– Я думаю, вы глупый женщина. – Он посмотрел на Уайетта. – Продолжайте.

– Я говорил, что нам надо загрузить машину едой и водой и поскорей уезжать отсюда, – сказал Уайетт усталым голосом.

– На сколько дней мы должны рассчитывать? – задала Джули практический вопрос.

– По крайней мере, на четыре, а лучше – на неделю. После урагана здесь будет полная разруха.

– Прежде, чем выходить, надо поесть, – сказала она. – Думаю, что все голодны. Я посмотрю, что осталось па кухне. Бутерброды сойдут?

– Если их достаточно, – улыбнулся Уайетт.

Миссис Вормингтон резко выпрямилась.

– Ладно, я думаю, что вы все сошли с ума, но не оставаться же мне здесь одной. Придется быть вместе с вами. Пошли, дитя, приготовим бутерброды. – Она взяла свечу и жестом позвала Джули за собой.

Уайетт посмотрел на Костона, прятавшего свой магнитофон.

– Что вы думаете насчет пистолетов? – спросил он. – Они могли бы нам пригодиться.

– Дорогой мой, – сказал Костон, – там оружия уже больше, чем достаточно. Если нас остановят и обыщут люди Серрюрье, то, найдя у нас хоть один пистолет, они нас тут же пристрелят. Я бывал в своей жизни в переделках и никогда не имел при себе оружия. Этому я обязан своей жизнью.

– Что ж, это разумно, – согласился Уайетт. Он посмотрел на грека, стоявшего у стойки. – У вас есть пистолет, Эвменидес?

Папегайкос коснулся рукой груди и кивнул.

– У меня есть.

– Тогда вы не едете с нами, – подчеркнуто сказал Уайетт, – можете идти пешком, сами.

Грек сунул руку в карман пиджака и вытащил короткоствольный револьвер.

– Вы тут что, командир? – спросил он, улыбаясь и как бы взвешивая револьвер в руке.

– Именно, – сказал Уайетт твердо. – Вы ничего не знаете об ураганах и их последствиях, вы не знаете, как найти наилучшее место для укрытия, а я знаю. Я – специалист, и поэтому я командую.

Папегайкос принял решение. Он положил револьвер на стойку и быстро отошел от нее. Уайетт, надув щеки, с облегчением выдохнул. Костон засмеялся.

– Идет, Уайетт, – сказал он. – Вы настоящий командир, если только вы не позволите этой миссис Вормингтон оседлать вас. Я надеюсь, вы не пожалеете, что взялись за дело.

В это время вошла Джули, неся тарелку с бутербродами.

– Это для начала. Сейчас будут еще. – Она мотнула головой в сторону кухни. – Мы натерпимся с этой, – сказала она сумрачно.

Уайетт чуть не застонал.

– Что еще?

– Это тип организатора. Знаешь, любительница раздавать приказы. Она там меня совершенно загоняла, и при этом сама ровным счетом ничего не сделала.

– Не обращайте на нее внимание и все, – сказал Костон. – Она отстанет, если увидит, что никто ее не замечает.

– Ладно, – сказала Джули и снова скрылась на кухне.

– Давайте сделаем запас воды, – сказал Уайетт.

Он направился к бару, но остановился, когда Костон воскликнул:

– Стойте! Слушайте!

Уайетт напряг слух и услышал скрежещущий звук.

– Кто-то пытается завести ваш автомобиль, – предположил Костон.

– Ну-ка проверим, – сказал Уайетт и через фойе направился к входной двери. Выйдя на улицу, он увидел на переднем сиденье машины темную фигуру и услышал жужжание стартера. Наклонившись, он глянул внутрь и увидел Доусона. Рванув дверь, он просунулся в машину и рявкнул:

– Какого черта вы тут делаете?

Доусон вздрогнул и резко повернул голову.

– О, это вы, – сказал он с облегчением. – Я думал это тот тип.

– Какой тип?

– Полицейский. Он хотел завести машину, но у него ничего не вышло, и он ушел. Я решил: дай-ка проверю, но у меня она тоже не заводится.

– Вы лучше вылезайте и отправляйтесь в отель, – сказал Уайетт. – Я предусмотрел такую возможность и снял ротор распределителя.

Он посторонился, выпуская Доусона из машины.

– А вы хитрец, – сказал Доусон.

– А зачем терять машину? – ответил Уайетт. Он посмотрел поверх плеча Доусона и вдруг замер.

– Спокойно, – сказал он вполголоса. – Полицейский возвращается. Да еще и не один.

– Дьявол, скорее бежим в отель, – сказал Доусон.

– Оставайтесь на месте и помалкивайте, – быстро проговорил Уайетт, – они могут подумать, что мы бежим от них, и погонятся за нами. Не следует вмешивать других в это дело.

Доусон сначала напрягся, потом расслабился. Уайетт смотрел, как к ним, не торопясь, приближались четыре полицейских. Когда они поравнялись с ними, один из них спросил:

– Что это вы тут делаете, белые люди?

– Я думал, что кто-то пытается угнать мой автомобиль.

– Кто? Этот?

– Нет, другой. Это мой друг.

– Где вы живете?

Уайетт кивнул в сторону отеля.

– В «Империале».

– О, вы богач. А этот, ваш друг?

– Тоже в отеле.

Доусон потянул Уайетта за рукав.