Кирюшка тоже не капризничал. Он с любопытством разглядывал всё вокруг, вызывая приступы умиления у всех без исключения. Из соседнего купе выглянула девочка лет пяти, чуть младше Кати. Она серьезно и сосредоточенно разглядывала Кирюшу, а когда он уронил погремушку, подобрала ее и протянула малышу. Лана улыбнулась, поблагодарила, забрала игрушку и спросила:

— Тебя как зовут?

— Василиса, — все так же серьезно ответила девчушка.

— А это Кирюша, Кирилл…Хочешь с ним поиграть?

Девочка, осмелев, кивнула головой и подсела поближе.

— Он смешной. Он умеет ходить?

— Нет, что ты, он даже сидеть еще не научился, — с улыбкой ответила Лана. — Но он очень старается расти.

— А у меня нет братика. И сестренки тоже. Зато есть кукла. Она как живая: ест, пьет из бутылочки и даже памперсы ей нужно надевать…

— Здорово, — искренне восхитилась Лана. Она даже на мгновение забыла о неприятностях, что свались так нежданно-негаданно.

— А куда вы едете? — спросила Василиса. — Домой?

— Нет, мы едем к сестренке Кирюши. Ее зовут Катя, ей шесть лет, мы едем, чтобы забрать ее домой. Она сейчас у бабушки.

Василиса еще некоторое время расспрашивала Лану о подробностях их поездки. Она оказалась очень смышленой и разговорчивой девочкой. Через некоторое время Вася, как она себя гордо называла, смело играла с Кирюшкой, показывала ему сороку-ворону и вертела перед глазами малыша его любимым бренчащим жирафом.

Вот так они и оказались в Пскове. Лана заранее забронировала номер в гостинице, ночевать все равно придется здесь. Даже если удастся сразу забрать Катю, обратный поезд отправляется только завтра утром. Гостиница была совсем недалеко от вокзала.

Лана, оставив вещи в номере, вызвала такси и назвала адрес свекрови. Вскоре машина остановилась перед нужным ей подъездом. Лана взглянула наверх, нашла глазами окно на третьем этаже. Свет горел. Значит, свекровь дома и даже не подозревает, что Лана приехала. Но там ли Катюшка? С отчаянно бьющимся сердцем Лана стала подниматься по ступенькам. Вот и дверь. Она нажала на кнопку звонка. В глубине квартиры раздался невнятный шум, и Надежда Петровна, даже не спросив, кто пришел, резко распахнула дверь.

— Лана???

Лана бесцеремонно отодвинула свекровь и прошла в прихожую. Не будет же она драться с ней? Из комнаты выбежала Катюшка. Глаза заплаканные. Внезапно нахлынула волна злости и раздражения. Вся интеллигентность и воспитанность Ланы исчезли в мгновение ока. Катюшка молча прижалась к ней, как будто боялась, что сейчас ее снова заберут. Лана присела на корточки, отвела волосы с лица дочери и ласково сказала:

— Катюша, одевайся, поехали домой.

Всхлипнув, дочка начала обуваться, торопливо искала куртку и шапку. Лана, не обращая никакого внимания на Надежду Петровну, помогала Кате.

В этот момент свекровь словно очнулась:

— Куда ты потащишь ребенка на ночь глядя? Раздевайся сама, чаю попьем, обсудим все. Сейчас Сережа придет…Мы же не хотим чего плохого… Ты тоже баба ведь, понимать должна. Ну, погулял мужик недолго, ну что теперь? У меня тоже гулял, дак я подождала, когда перебесится. И ничего, жили себе…

— Катюш, где твой рюкзачок?

Лана не реагировала на слова свекрови.

Надежда Петровна, не терпевшая непокорности, изменилась в лице. Ее не слушают? И кто? Эта «мирихлюндия», как презрительно в шутку она называла иногда Лану. Что она может вообще? Она даже без очереди никогда никуда не пролезет! Сроду места себе не отвоюет, где надо! Вон, несколько лет назад, были они на свадьбе у одноклассника Сергея и что? Свадьба пышная была, с тамадой веселой, водки было закуплено столько, что ящики не поместились в столовой, где молодые отмечали. Все собрались у входа заранее, а потом двери-то отворили, молодые сначала прошли, а следом и гости. Так все нормальные люди кинулись места занимать! Ну, потолкались, ну надо было проявить себя, так зато места хорошие, поближе к жениху и невесте достались бы.

А эта? В сторону отошла, лицо как у королевны надела, да и посматривала всё с презрением, мол, не чета я вам тут всем. Уже после, как все расселись, да за салаты принялись, только тогда прошла спокойно и свободное место заняла. И этот телок, Сергей, тоже с ней вместе корчил из себя интеллигента вшивого. Не в нее уродился. Все молчком, нигде ни поскандалит, ни нахрапом не возьмет. Весь в отца, царствие ему небесное.

Надежда Петровна родила сына по тем временам поздно — в двадцать восемь лет. Да и то потому, что все расспросами замучили, когда да когда? А ей некогда такими глупостями заниматься, она торговый техникум закончила, товароведом устроилась. Уважаемый человек, все на поклон идут. То продукты, то ковер, то сервиз отложить для нужных-то людей. По имени отчеству называют, везде почет. Даже вон книги дефицитные приносили, стоит до сих пор в шкафу это добро, кому надобно? Но красиво, корешок к корешку, буквы с позолотой. Родить-то родила, да матушке своей и сплавила на воспитание. Так, иногда забегала посмотреть, что да как, курточки, штанишки югославские передать. Воспитание бабушки было суровым. Она очень властная была, всё только, как она требует, должно быть. Да и странности за ней водились. Всё ходила по дому и тряпкой терла, терла без конца. С каждым годом это становилось заметнее, но Сережка уже в школу пошел, пришлось его домой забирать.

А сколько сил она положила, чтобы его выучить? Хотела, чтобы на юриста пошел, а он на социологию какую-то подался. Кому нужен-то социолог? Интересно, видите ли, ему было. А теперь что? Был бы юристом, пошел бы в нотариусы и горя не знал. И местечко она уж ему бы нашла, знакомых-то в городе много. Да еще пока учился, в группе к нему буквально прилипла такая хорошая девочка. Всё проходу ему не давала. Не красавица, правда, но родители при должности, квартирка двухкомнатная, к Сережке и так и эдак. А он? Взял и женился, не пойми на ком. Без году неделя знакомы, а он нате вам — свадьба. Говорила она ему — не торопись, к чему это всё? Нет, смотрит на эту гордячку, глаза горят. Женюсь и всё тут. А теперь вот что?

Хорошо, хоть квартирку по долям расписали. Конечно, бо́льшая часть на Лану записана, но и Сережке выделено, а значит, имеет право. Хозяин. Однокомнатную квартиру не перегородишь пополам, вот и будет, куда Сереженьке вернуться. Пусть бы уж лучше с этой остался, а то неизвестно, с кем там сейчас крутит. Вдруг не такая простодырая как эта окажется? Надежда Петровна смотрела на Лану, на Кирюшку и в ней боролись два человека: она вроде и бабушка, и внук вон какой хорошенький, и Катя родная, а с другой стороны: сын-то тоже родной, его надо поддержать. Опять же, вдруг получше устроится. Там девица с машиной даже. Тем временем Лана взяла Катюшку за руку и открыла дверь.

— До свидания, Надежда Петровна.

Свекровь не препятствовала их уходу, было ощущение, что она рада. Ведь Сергей привез внучку без предупреждения, а у нее свои дела есть. Что ж ей с Катей, что ли возиться всё время? И одну дома не оставишь, боязно. Так что и хорошо, что уедут, сами потом во всем разберутся.

Лана уже выходила из подъезда, когда столкнулась с Сергеем.

— Ты? Ты как тут оказалась?

— На поезде приехала. Отойди. Я забираю Катю, ей лучше дома, не дергай больше ребенка, пожалуйста. Оставь нас в покое. Живи своей жизнью.

Лана повернулась, чтобы выйти из двора и подождать такси за углом, но Сергей схватил ее за руку.

— Ты! — буквально прошипел он с перекосившимся от злости лицом. — Я сам буду решать, как и где мне жить! Если ты рассчитываешь, что вот так легко можешь от меня избавиться, ты ошибаешься!

Кирюшка отчаянно, басовито заревел, и Лана попыталась освободить руку, но Сергей вцепился намертво. Ей было больно.

— Отпусти, — тихо, но веско произнесла она.

Она посмотрела на Сергея с ненавистью. Он делает больно ей, он издевается над ее детьми. Откуда-то из глубины души появилась ярость и желание избавиться от этого человека навсегда.