— Тихомиров Алексей Андреевич, — представился третий гость, тоже поднявшись с места.

Выбритая до блеска голова, едва ли не каноничная поповская борода, широкие плечи и невысокий рост. Алексей Андреевич мог бы подрабатывать грабежами по ночам в темных переулках, его костистое лицо, угрожающий прищур глаз позволяли наводить ужас на встречных.

Но Тихомировы занимались логистикой на Волге.

— Рад знакомству, Алексей Андреевич, — ответил я, пожав и его руку.

Мы все опустились на диваны, и слуга по моему знаку принял заказ на напиток. Вот только в отличие от остальных дворян я не собирался пить алкоголь. Нет ничего хуже пьяного чародея.

— Двойную порцию двойного эспрессо, — произнес я, глядя в его внимательные глаза.

— Будет исполнено, Иван Владимирович, — ответил тот, согнув спину.

— Не любите коньяк, ваше благородие? — поинтересовался Попов, внимательно за мной наблюдая.

Им слуга как раз обновил бокалы.

— Предпочитаю оставаться в трезвом уме, Сергей Никитич, — ответил я, после чего оглядел остальных гостей. — Так сложилось исторически, что стоит мне показаться в обществе, какой-нибудь самоубийца решает нанести удар. А пьяный одаренный — это практически гарантированный труп в такой ситуации.

Попов переглянулся с Тихомировым. А вот Лермонтов лишь усмехнулся, прежде чем осушить свой бокал.

— Можете не опасаться нападений в моем доме, Иван Владимирович, — от дверей произнес негромко хозяин особняка. — Прошу прощения за задержку, господа. Увы, некоторые дела не терпят отлагательств.

Титов шел к нам с улыбкой. Под носом он носил короткие жесткие усы, обрамляющие рот. Подбородок при этом пятидесятилетний крепкий мужчина оставил чистым от растительности.

— Давид Савельевич, — поднявшись с места, заговорил я, — благодарю вас за приглашение.

Титов улыбнулся чуть шире, рассматривая меня внимательным взглядом. Давид Савельевич был неплохим одаренным — шесть узлов, пусть и с небольшим резервом магии, однако уже одного количества узлов хватало, чтобы заткнуть за пояс многих и многих.

— Присаживайтесь, Иван Владимирович, — произнес он. — Мы здесь собираемся маленьким кружком, все свои, можно оставить официоз за пределами моей земли. Мы все тут друзья, давно друг друга знаем.

Сам он сел в единственное кресло, а я кивнул и опустился на свое место.

Сказанное следовало понимать как приглашение войти в узкий круг единомышленников. Что, конечно, почетно, однако я не рассчитывал на такой исход посещения Титовых. Не зная, к чему они стремятся, соглашаться было бы опрометчиво.

Вошедшая служанка передала заказанный мной кофе обслуживающему нас мужчине, и тот перелил из кофейника в чашку густой напиток. Затем поставил его передо мной, не забыв оставить рядом вазочку с кусковым тростниковым сахаром и серебряными щипцами.

— Мне лестно находиться в обществе столь уважаемых благородных людей, Давид Савельевич, — произнес я, глядя на хозяина особняка. — Но не совсем понимаю, за что я удостоился такой чести.

Титов переглянулся со своими друзьями и негромко посмеялся.

— Иван Владимирович, — обратился он ко мне с улыбкой, — мой род давно и прочно занимается бизнесом. Мы, если хотите, чуем будущую прибыль от любого предприятия, о котором узнаем. Знаю, многие считают, что мы просто распыляем свои инвестиции, покупая то одно, то другое и не закрепляясь в одной конкретной отрасли. Однако на самом деле мало кто знает, что ежегодный оборот нашей семьи превышает пятьсот миллиардов рублей.

Я кивнул, никак не реагируя на такую внушительную сумму. Что ни говори, а когда слышишь «богатый дворянский род», чего-то подобного и ожидаешь.

— Сергей Юрьевич, — Титов кивнул на Лермонтова, — рассказал нам, что Щелковы готовы выйти с вами на дуэль за звание лучшего артефактора. Но все сидящие здесь прекрасно осознают, кто в ней победит. Вы, Иван Владимирович, владеете обширными магическими знаниями, умеете применять их на практике и уже закончили подготовку своей лавки.

Мне оставалось лишь вновь наклонить голову, подтверждая, что Давид Савельевич не ошибся.

— Род Титовых видит, что вы — будущий владелец огромной компании, которая выдавит конкурентов с рынка, — продолжил Титов. — Стоит вам начать свое дело официально, уже через год вы сможете стать генеральным поставщиком артефактов Российской Империи. А значит, вам потребуется и расширяться, и обзаводиться персоналом… Полагаю, не ошибусь в прогнозе, если скажу, что через два года после начала работы ваша компания уже будет торговать акциями на бирже, и стоимость каждой акции будет составлять не меньше, чем у нефтяников или газовиков.

— Благодарю за лестную оценку, Давил Савельевич, — ответил я.

— Я здесь ни при чем, Иван Владимирович, — развел руками тот. — Вы сами этого вполне добьетесь. Однако мне уже донесли, что Солнцев пытается создать предприятие, на котором артефакты будут изготавливаться конвейером. Венедикт Кириллович — крепкий хозяйственник, он умеет делать деньги. Но и Титовы не слабые игроки на этом поле. Так что я предлагаю вам, Иван Владимирович, стать нашим деловым партнером.

Я улыбнулся.

— Это лестное предложение, Давид Савельевич, но хотелось бы услышать больше конкретики.

Остальные гости сохраняли молчание, хотя переглядывались. Они были здесь не просто так — вместе с Титовым участвовали в этом предложении, входили в один круг. Но именно Давид Савельевич на правах самого богатого был главным.

— Что ж, Иван Владимирович, будет вам конкретика, — усмехнулся Титов. — Василий!

Слуга вошел в комнату, неся в руках кожаную папку. Остановившись перед господином, он вложил Давиду Савельевичу свою ношу и замер за его левым плечом, ожидая дальнейших приказов.

— Я готов сделать вам самое конкретное предложение, Иван Владимирович, — произнес Титов, передавая мне папку. — Ознакомьтесь.

Я открыл документы и стал вчитываться. В курительной комнате повисла тишина, которую никто не нарушал, позволяя мне сосредоточиться на презентации. А именно ей и были бумаги в папке.

Титовы предлагали мне инвестиции в виде двухсот пятидесяти миллионов рублей. Естественно, не просто так, а взамен на право открыть лавки, которые будут продавать мои артефакты не только в столице, а по всей Российской Империи. И прибыль с них будет идти в пять карманов — каждому присутствующему по доле соответственно вкладу.

Отдельно было расписано, что Титов предоставит мне чародеев, которых я лично обучу артефакторике, а уже потом они поедут открывать свои лавки. Помимо этого, часть средств из инвестиций будет потрачена на производство станков, позволяющих клепать заготовки артефактов. Нашлись на страницах и места, где возьмутся за наш заказ, и прогнозируемый срок поставок, и количество оборудования в год.

Если отбросить подробности, мой годовой доход, как владельца пятидесяти процентов всей компании, составит до трехсот миллионов рублей за двенадцать месяцев. Был расписан и набор необходимых товаров, которые обязательно должны производить станки, чтобы простолюдины могли себе позволить их покупать, формируя основную прибыль компании.

Выход на указанные цифры — пять лет.

— Это очень щедрое предложение, Давид Савельевич, — произнес я, закрывая папку и протягивая ее Титову. — Мне нужно подумать.

— Разумеется, такие предложения нельзя принимать, не взвесив все. Заберете документы с собой, Иван Владимирович, — кивнул он. — А пока что, господа, предлагаю немного отдохнуть за партией.

По его знаку слуга вынул новенькую упаковку карт и быстро организовал стол для игры в покер.

— Так как вы у нас в первый раз, Иван Владимирович, — произнес Сергей Юрьевич, давая знак слуге повторить напиток, — объясню: игра идет на деньги, но делать большие ставки не принято. Максимум за одну партию — тысяча рублей, просто ради того, чтобы подстегнуть азарт. Вы же не откажетесь?

Азартные игры я не особо жаловал, но почему бы и не сыграть? Предложение мне сделано, уходить просто так тоже нельзя, а наблюдать за чужой партией попросту скучно.