– Мне надо срочно поговорить с куратором! Вот он.

После этого я безапелляционно ткнула пальцем в сторону Вестейна. 

У стража глаза на лоб полезли. 

– Ааберг не берет девушек, – укоризненно сказал он.

Эйнар вежливо произнес:

– Уже взял одну.

– Она в нашей группе, – подтвердил Сигмунд.

Страж заколебался, но с места не сдвинулся. В этот момент до меня донесся холодный голос куратора:

– Нет уж, меня это не касается. Пусть герцогиня сама разбирается. Уберите Бешеную с территории Академии, пока я не пожаловался ректору.

С этими словами он развернулся и пошел прочь.

– Отходите, – настойчиво попросил страж, и я нехотя отступила. 

Уходить не хотелось, но и догонять куратора я не стала. Эйнар потянул меня прочь, и сначала я даже пошла. Но сама не заметила, как замедлила шаг и отстала от парней. Они продолжали идти вперед не оглядываясь. А я остановилась и снова стала смотреть на байланга. И в этот момент с громким звоном цепь лопнула.

Крылья все еще охватывали черные звенья, поэтому взлететь собака не смогла. Крики стражей я слышала будто издалека. И не могла оторвать взгляд от прекрасного, хоть и тощего, создания, которое неслось точно на меня.

Глава 4. Бешеная

Не знаю, что хотела сделать Бешеная, и почему для этого она выбрала меня. Но я смотрела на нее, как завороженная, и не могла сдвинуться с места. Расстояние между нами стремительно сокращалось, а я видела только полные отчаяния золотистые глаза и блеск аметистов на обрывках упряжи.

Одно я понимала точно – добежит она быстрее, чем кто-то из людей успеет ее остановить. Точнее, я это понимала до того момента, пока не увидела, как в воздухе один за другим вспыхивают тридцать мечей. Сердце ушло в пятки, оцепенение прошло, и я рванула навстречу байлангу. 

Собаку это обескуражило, и она попыталась затормозить. Но я прыгнула ей на шею, и мы вместе рухнули в сугроб. По плацу разнесся слитный вздох. То ли на этом силы Бешеной иссякли, то ли она растерялась, но меня не попытались ни спихнуть, ни разорвать. Может быть, я опоздала, и клинки Вестейна зацепили ее?

Эта мысль заставила меня открыть глаза и встрепенуться. А затем я поняла, почему теперь вокруг царит обескураженное молчание. Куратор успел атаковать. Вот только Мистивир тоже успел.

В нескольких волосках от грязной белой шкуры скрестились два меча. Белый против черного, сапфир против оникса. Мистивир знал, как сдержать все тридцать клинков разом – ударить в тот, который был настоящим, а не магическим дублем. И теперь остальные лезвия также дрожали в воздухе, не в силах сдвинуться с места. 

А я чувствовала, что из меня выкачали львиную долю магии. Наконец, куратор взмахом руки развеял клинки и двинулся в мою сторону. Я же перевела взгляд на байланга. Бешеная тяжело дышала, золотистые глаза были устремлены на меня. Черные звенья впивались в крылья, и я невольно потянулась, чтобы освободить их.

Первыми до меня добежали не стражи, которые разгоняли толпу и даже не куратор. Йоран появился за спиной и перехватил мою руку. А затем выдал такую сочную тираду, что у всех прекрасных леди в округе уши должны были свернуться в трубочку. Цветистые обороты стража я уже слышала. Правда, первый раз в свой адрес. Но спокойно внимала, даже запомнила пару новых слов.

– … такая же упертая бестолочь, как твой учитель! – закончил Йоран. 

И в этот момент как раз подошел Вестейн. А Бешеная вдруг шевельнулась. Зубы щелкнули в сантиметре от рукава Йорана, и страж тут же отпрыгнул в сторону. Я обняла огромную морду и с надеждой воззрилась на куратора. Меня сожрать не попытались. А вот стоило Вестейну сделать шаг вперед, как Бешеная недвусмысленно оскалилась. 

Куратор возвел глаза к небу. Наверное, в очередной раз умолял богов даровать ему хоть сколько-нибудь терпения. Тут нас окружили незнакомцы в форме Инспекции Лабиринта. Усатый тип, с которым только что разговаривал куратор, хлопнул его по плечу с усмешкой:

– Кажется, теперь это твоя проблема, Ааберг. Как будешь ее решать?

Чуть в стороне я заметила группу преподавателей, от которой неслись смешки. А затем подняла взгляд на Вестейна и попросила:

– Ну пожалуйста!

В этот момент с неба упал Свейт. Байланг приземлился рядом со мной, и с интересом обнюхал Бешеную. Та в ответ обнюхала его морду. А затем черный нос озадаченно ткнулся в повязку на моей руке. После этого собака посмотрела на меня. Причем так, что я поневоле смутилась. 

Куратор взмахнул рукой, и его меч, наконец, вернулся в ножны. Мистивир с тихим стуком занял свое место у меня на поясе, и теперь Бешеная с интересом обнюхивала уже его. Я заметила, что Йоран, который только что ругался на чем свет стоит, теперь косится на моего куратора и едва сдерживает смех.

Только после этого я увидела, что за спиной Вестейна стоят Эйнар и Сигмунд. Лица у парней были совершенно белыми. Когда куратор обернулся к ним, оба шарахнулись и покаянно склонили головы. Но Вестейн холодно приказал:

– Подготовьте крытый загон.

Котик и Кнут приземлились рядом, и парни мгновенно оказались в седлах. Улепетывали байланги так, будто Бешеная теперь гналась за ними. Куратор проводил их взглядом и повернулся ко мне. Собака рядом со мной издала глухой рык. Вестейн ей явно не нравился. Но его это не смутило. Куратор махнул рукой и раздраженно приказал:

– Заставь ее встать и веди к загонам. И учти, если она попытается сделать тебе хоть что-то – превращу в решето.

Дважды повторять не пришлось. Я тут же оказалась на ногах и потянула байланга за остатки упряжи. Но та и не думала подниматься на лапы. Только сердито фыркнула и опустила голову. А затем многозначительно шевельнула спутанными крыльями.

Прежде чем я успела снова потянуться к цепям, Вестейн сказал:

– Исключено. Цепи с нее ты снимешь только в крытом загоне.

Я попыталась возразить:

– Но иначе она не пойдет…

– Заставь ее, – ответил Вестейн. – Анна, если байланг не будет тебя слушаться, никто не разрешит ей остаться здесь.

– У меня нет метки связи…

– Она уже потеряла свою связь и пока не готова обрести новую. Сначала тебе придется завоевать ее доверие. Сила воли всадника – основа послушания байланга. Нужно заставить ее дойти до загона без метки связи. Иначе Рунфаст заберет ее.

Судя по выражению лица усатого, ничего хорошего Бешеную не ждало. С тяжелым вздохом я погладила белую морду собаки, почесала ее за ухом и прошептала:

– Ну пожалуйста, пойдем со мной. Никто не тронет тебя, обещаю. Тебе приготовили новый дом. И там я сниму с тебя цепи. 

Свейт гавкнул, словно хотел поддержать меня. Бешеная недоверчиво посмотрела на него, потом на меня… А затем все же встала. Я отступила, и собака шагнула следом. Похоже, все ее силы ушли на борьбу. Шла она медленно, еле переставляя лапы и пошатываясь. Но не забывала скалить зубы на всех, кто смел приблизиться. И, как мне показалось, особенно ей не понравился Крон. Когда он приблизился с издевательской улыбкой, собака рыкнула так, что страж сбился с шага. Я увидела, что мой куратор подавил усмешку, и воспряла духом.

Так мы и шли к загонам. Впереди Вестейн и Свейт. Следом пятилась я, стараясь не выпускать Бешеную из виду. Толпа держалась на расстоянии, но с каждым шагом любопытных прибывало, и вскоре нас сопровождала почти вся Академия. 

Крытый загон предназначался для больных и раненых байлангов. Вместо навеса там был теплый сарай, а над загоном простерлась крыша из прочной сетки. Сигмунд и Эйнар распахнули ворота и отступили в сторону, позволяя мне завести туда Бешеную. Куратор со Свейтом тоже остались в стороне. Я вошла под сетку, а вот собака заколебалась. Закрытое помещение явно не внушало ей доверия. Снова пришлось уговаривать:

– Хорошая собачка, иди сюда. Здесь тепло, еда…Иди сюда, хорошая собака…

Назвать ее Бешеной вслух язык не повернулся. Наверное, нужно узнать ее настоящее имя. Не могла же погибшая хозяйка звать ее так?