Вдоль панорамных окон кем-то заботливо расставлены бумажные чёрные пакеты и коробки, перевязанные золотыми лентами.

Сглотнула. Подошла ближе, словно опасаясь за собственную жизнь, и медленно заглянула в один из пакетов. Убрала белый бумажный пергамент и, крадучись, заглянула в него. Осторожно сложенный костюм-тройку узнала без распаковки.

— Но я же отказалась...

Сердечко заколотилось.

Кто этот жестокий растяпал? Где этот ужасный человек, что ошибочно прислал всю эту одежду?! Зачем же так издеваться надо мной?

Подхватила другой пакет. Терракотовый пиджак, что идеально сочетался с шелковистым платьем изумрудного цвета, я также примеряла, а вот, собственно, и лощенный «изумрудик»!

Я так разнервничалась, что в моменте отступления опрокинула стопку коробок, и тогда-то вывалилась белоснежная сумка. Несмотря на защитный чехол, я узнала «красавицу».

— О нет...

Мой бюджет и моё сердечко не выдержит.

Ринулась с дорогущей сумочкой наперевес в комнату Власова. Нужно срочно решить данное недоразумение!

— Михаил Васильевич! — влетела в номер без предварительной записи на аудиенцию, о чём впоследствии пожалела.

Выходит, ситуация такова...

Ещё на подходе к его хоромам я, видимо, панически восклицала начальственное имя, и каков был мой ужас, когда без стука, мало того, вторглась на его территорию, так ещё и заехала по начальственному зеленоглазому лицу дверью. Уму непостижимо! Готовая провалиться сквозь пол до цокольного этажа, а там и до ада недалеко. Так и это ещё не всё! От удара Михаила откинуло на пару метров вглубь комнаты, из-за чего тот знатно так выругался, но, благо, устоял на ногах.

— Михаил Васильевич!! — на три октавы выше взвизгнула и бросилась к нему на помощь. — О Господи... Божечки-кошечки! Простите окаянную! Простите! Вы как?!

Власов, правда, удивил. Покорно сел в кресло, куда я собственноручно заботливо усадила начальника, и, прикрыв белым махровым полотенцем правую сторону лица, молча выжидал. Решал, видимо, как лучше меня уволить, то ли подсчитывал подходящую сумму компенсации, то ли думал о том, где лучше прикопать мой труп, а, может, и вовсе размышлял над тем, чтобы отправить меня в рабство или сдать на органы.

— Простите! Простите! Простите! Мне безумно жаль! — упала перед ним на колени и на чистом инстинкте потянулась руками к его лицу.

Удивительно и то, что Власов податливо убрал свои руки, отдав тем самым инициативу мне.

Я чувствовала себя настолько паршиво, что не заметила, как начала рыдать, пока осматривала его рассечённую бровь и наливающуюся опухлость у глаза в районе скулы, где выразительно так красовалась полоска от угла дверного массива.

Заприметила на столе у кресла в ведре бутылку, утопающую в кубиках льда, и на радостях замотала ту в полотенце, а затем заботливо приложила пострадавшему больше всего месту.

— Мне так стыдно! Я так виновата-а...

— Не плачьте, — серьёзно, почти в приказном тоне.

Невесомое прикосновение его горячей руки к моему бледному лицу подействовало отрезвляюще.

Отрезвило — мягко сказано! По телу прошёл импульс, будто меня шибануло током, и только тогда я поняла, в каком положении находилась всё это время, а именно стоя на коленях между ног Власова, устроившегося в кресле. Но и это не предел вопиющийся! Я-то ворвалась, считай, к полуголому мужчине, а может, и к голове вовсе. Под белым халатом не видно, но волосы Власова влажные, а это значит, он только-только принял душ.

Лицо вспыхнуло. От изучающего зелёного взгляда мужчины спрятаться попросту негде. Со стороны картина наверняка ещё более пикантна.

— Светлана, вы покраснели.

Не убирая от моего лица руку, он медленно стёр со щеки скатывающиеся слезы.

— А вы посинели...

Ничего не придумала лучше я, смотря на его некогда красивое лицо.

— Что же случилось? Вы так взволнованно меня звали.

— А?

Точно! Одежда!

— Я... Я нашла в комнате много одежды, которую, скорее всего, прислали по ошибке, — не знаю, куда деть взгляд от его обнажённого вида. Зажмурилась и продолжила: — Нужно скорее её вернуть.

Кое-как поднялась на ноги.

— Незачем.

— В смысле?

— Считайте это подарком от астраханского филиала в благодарность за бесценную консультацию каждого желающего сотрудника. Или премией за хорошую работу.

— Вы что, совсем?! — чуть и не покрутила пальцем у виска, сдержалась. — Я не могу!

Отпрыгнула, ужаснувшись, а Власов поморщился. От очередного испуга я забыла о дорогущих тряпках, да вообще обо всём, и принялась копошиться, словно курица наседка над пострадавшим начальником.

Через час у Михаила проявился хоро-о-оший такой отёк бурого оттенка. Это сильно удручало, особенно в начале, и я даже уговорила мужчину вызвать врача. Впоследствии медработник заключил, что Власову повезло, так как он умудрился основной удар заблокировать рукой.

Выписал внушительный перечень мазей и порекомендовал несколько дней делать заживляющий компресс. Мне же врач порекомендовал курс лёгких успокоительных настоек. Видимо, мою истерическую нервозность с приступами паники на фундаментальной вине оценил даже человек в белом халате.

Начальник держался молодцом. Подшучивал, не ругал, что удивительно, и вообще ему, по всей видимости, нравилось происходящее, в отличие от меня.

Чувство вины неподъёмным грузом ответственности на время перевоплотило меня в добровольную рабыню.

Утром следующего дня я бессовестно провалялась в постели. За ночь вымоталась похлеще, чем за время подготовки к дипломной защите.

У Власова к полуночи поднялась температура. В аптеку за ночь сбегала раз пять, не меньше. Сначала искала нужные мази, потом вспомнила про компрессы, а после побежала за жаропонижающим и до двух ночи прошерстила весь интернет в поисках информации касаемо обработки ссадин и отёков, закончила тем, что наизусть выучила последовательность всех стадий лечения синяков и порезов.

Естественно, начитавшись, решила закупиться и другими рекомендованными средствами, и это был пятый, финальный забег в круглосуточную аптеку на соседней улице.

Спросонок осмотрела комнату.

Пакеты и коробки никуда не исчезли, а значит, вчерашний коллапс — не сон. Переоделась в спортивный костюм, коий нашла в одном из пакетов. Странно... Точно помню, что не мерила подобное, размер как влитой.

Что ж, дарёному коню в зубы не смотрят, переоделась и высунула нос из комнаты.

Гостиная пустовала.

На столе нашла записку от Власова. Начальник настоятельно рекомендовал посетить спа и воспользоваться другими услугами отеля, даже оставил корпоративную карту, как бы на всякий случай.

Нахмурилась. Повертела в руках карту. Смирилась, махнув рукой на всё, стадия отрицания сразу перешла к принятию. Пока ждала завтрак в номер, решила изучить гостиничный сайт.

В комплекс предусмотрительно включены не только кафе и рестораны и сами комнаты, но и спа, финские сауны, бассейн, фитнес-клуб, солярий, массажные кабинеты, и это далеко не всё!

Не отель, санаторий какой-то.

После перекуса захотелось развеяться, чтобы жиры не «завязывались». Пошла в бассейн. После бассейна разгорелся азарт, побежала на массаж, затем спа и снова на массаж. В какой-то момент словила себя на мысли, что вот-вот отключусь, посему, пересилив лень, поднялась и пошла на прогулку. Как-никак выходной законный, да ещё и с такими привилегиями, грех не воспользоваться.

Местность впечатляет. Вроде и в центре города, но в то же время суета не доставляет хлопот и неудобств. У отеля заприметила кафе и, сверившись с часами, осознала, что так-то далеко за полдень. Но для обеда поздно, а для ужина рано.

В руках заиграла мелодия входящего.

— Привет, Надюша!

— Долина, ты там вообще помешалась на работе? — без упрека выпалила Надя. — Или на своём секс-начальнике?

— Сумасшедшая женщина, — расхохоталась и следом покраснелась, вспомнив вчерашний вечер и прошлую беспокойную ночь. Уж за неё-то я вдоволь насмотрелась на начальственное красивое, но немного побитое лицо моими стараниями.