- Я родился в Галлии, господин.

Посланник сильно нахмурился:  - Разве ты не должен служить только во вспомогательных войсках? Или армия дошла до такого отчаяния, что берут в свои ряды всех подряд?

Фигул прикусил язык, пораженный незнанием посланником правил военной службы для не римских граждан. - Мой отец служил вспомогательным кавалеристом в легионах. Он отслужил свои двадцать три года и получил гражданство, когда вышел на пенсию, вместе с небольшой премией, как и положено. Я родился римлянином и вырос таким.

Удовлетворенный этим, Сцилла откинулась на спинку стула и потянулся за серебряным кубком. Он сделал глоток вина и тут же скривился от отвращения: - Этот богом забытый остров, - пробормотал он, ставя кубок обратно на стол и качая головой. - Здесь не найти приличного вина, сколько бы человек ни готов был заплатить. Он презренно уставился на  вино и вздохнул. - Что ж, тебе и твоим людям придется потрудиться, оптион Фигул. Я нахожусь в этой провинции уже неделю и не собираюсь тратить здесь ни минуты дольше, чем это необходимо. Мое место не здесь, а в Риме, где большую часть года стоит приятная теплая погода и никогда не бывает недостатка в хорошем фалернском, чего нельзя сказать об этом забытом богами острове. Чем скорее я закончу свою работу здесь, тем скорее я смогу вернуться в Рим и возобновить свои обязанности в императорском дворце. И тем скорее ты сможешь вернуться к тому, чем обычно занимаются солдаты. Полагаю, ссориться на улицах и напиваться.

Фигул молча слушал, как Сцилла наклонилась вперед в своем кресле и продолжил: - Теперь, когда я узнал, кто ты, полагаю, мне следует рассказать немного о себе. Меня зовут Нумерий Сцилла, хотя ты, вероятно, уже знаешь это.

Фигул кивнул.

В голосе посланника прозвучала нотка горечи, когда он продолжил:  - Я официальный представитель Императора в Британии. Моя награда, видимо, за двадцать лет неустанной службы Риму. Хотя в настоящее время это больше похоже на наказание. Но причина моего присутствия здесь - ухудшение ситуации на западе. Он колебался. - Я полагаю, что, поскольку ты состоишь в рядах Второго легиона, то сражался под командованием Веспасиана, когда он победил дуротригов?

- Верно, господин.

Перед его мысленным взором на мгновение вспыхнул образ осады, которую легион вел против крепостей на холмах прошлым летом. Онагры и баллисты использовались для разрушения туземной обороны, круша частоколы и пронзая воинов, стоящих на зубчатых стенах. Как только оборона была разрушена, колонны легионеров двинулись вперед, держа свои щиты поднятыми над головами, чтобы защитить себя от любых летящих в них снарядов. Дуротриги построили свои крепости на холмах, веря, что они неприступны для нападения, но они не могли противостоять римской военной мощи и быстро пали, к отчаянию местных варваров.

Сцилла поставила кубок с вином и сказала: - Без сомнения, ты знаешь, что дуротриги,  потерпев поражение своих воинов в бою, мучительно решают, помогать нам или продолжать сопротивление.  - Галл кивнул и Сцилла продолжил. - Однако переговоры осложняются тем фактом, что существуют различные племенные группировки, среди которых нет четкого правителя.

Фигул хмыкнул: - Я могу догадаться, какой путь выберет эта компания.  Даже если туземцы захотят мира, вожди будут против него.

- К сожалению, ты прав. Воины дуротригов, хотя и были разгромлены на поле боя, но враждебность к нашему присутствию, даже среди простых соплеменников, вызывает беспокойство. Особенно, если учесть, что наше присутствие на их территории в лучшем случае незначительно, благодаря тому, что Веспасиан оставил после себя лишь небольшой отряд для управления различными  племенными территориями. Если они восстанут, наш контроль над их землей окажется под непосредственной угрозой. Более того, Император не хочет быть втянутым в новый затяжной конфликт, разразившийся вскоре после поражения Каратака и его армии. Тот поход дорого обошелся имперской казне, не говоря уже о сопутствующих потерях в рядах армии. С этой целью мы решили обойти врага, назначив нашего человека Верховным правителем, чтобы управлять дуротригами. А именно, Тренагаса. После того, как он укрепит свою власть, он убедит туземцев принять римские обычаи и законы. Со временем они научатся поклоняться нашим богам, платить наши налоги и - кто знает? - возможно, даже когда-нибудь повоевать в наших вспомогательных частях. В конце концов, наши злейшие враги станут нашими надежными союзниками. - Он снова улыбнулся, прежде чем добавить: - Приблизительно, очень похожими на регни под предводительством Когидубна.

- И это сработает? - скептически спросил Фигул.

- Должно сработать, оптион. Ситуация на западе ухудшается с каждым днем, и отчеты, поступающие от легата Плавтия, вызывают тревогу. Наши форты на западе этого острова недостаточно укреплены, наши линии снабжения растянуты, наш контроль над местными деревнями практически отсутствует. Мне сказали, что боевой дух среди солдат, служащих на границе, крайне низок из-за постоянного страха перед нападением.

Фигул покачал головой: - Но именно поэтому мы вторглись в Вектис, не так ли? Чтобы остановить базирующиеся там силы дуротригов. Это они атакуют материк.

Сцилла сделал болезненное лицо: - Несколько сотен дуротриговв на Вектисе мешают, но не более того. Уничтожение их значительно поднимет боевой дух и пошлет нашим врагам сигнал о том, что сопротивление недопустимо. Однако большая угроза лежит на западе. Победа над воинами дуротригами не утихомирила остальную часть этого племени, как мы надеялись. Поселения густо заселены, потому что мы выгнали туземцев из городищ, где многие из них жили. Более того, продолжающаяся кампания привела к тому, что большая часть урожая острова осталась неубранной и сгнила на полях. В результате чего теперь мы имеем несколько тысяч голодных и враждебно настроенных туземцев, находящихся под присмотром горстки недоукомплектованных фортов. Мы не можем исключать возможность того, что дуротриги могут объединиться под началом нового лидера и поднять массовое восстание против наших сил. Если это произойдет, мы будем вынуждены позорно отступить, не говоря уже о подрыве нашего военного престижа среди других племен.

- В конце концов, мы их победим, - ответил Фигул. - Всегда было так. Хотя британцы  и крутые бойцы, какими бы смелыми они ни были, на нашей стороне подготовка, снаряжение и опыт.

- Хотел бы я с тобой согласиться. Но, правда заключаетсяв том, что наши ресурсы на пределе. И Девятый, и Двадцатый легионы озабочены продвижением к северу от легионерской крепости Корновиорум. Тем временем Четырнадцатый занят преследованием тени Каратака в гористой местности к западу от Гленума, и только боги знают, как долго Второй будет стоять лагерем на Вектисе. Мы дошли до крайности, оптион, и если дуротригам каким-то образом удастся организоваться, они смогут захватить наши форты до того, как наши войска закончат завтракать. Мне не нужно тебе говорить, что любое такое поражение станет катастрофой для нашей новой провинции. Наши враги на западе и севере воодушевятся успехом дуротригов и удвоят свои усилия, чтобы противостоять нам. Наши силы подверглись бы нарастающей атаке. Даже наши крепости на востоке в Камулодуне и Лондиниуме не будут в безопасности. Излишне говорить, что наши союзы с теми племенами, которые находятся под нашей защитой, рухнут. Он тяжело сглотнул. - И всякая надежда на победу в Британии исчезнет.

Горькая ярость охватила Фигула. На самом деле его не волновали ни политические или экономические аргументы в пользу вторжения в Британию, ни преимущества цивилизации туземцев. Он был младшим офицером и беспрекословно выполнял приказы. Но мысль обо всех его товарищах, погибших на этом острове, наполняла его гневом:  -  Мы не можем здесь проиграть, господин! - прорычал он. - Мы заплатили за провинцию своей кровью.

- Разумное замечание, оптион. Но в равной степени Император не может позволить себе потерять еще тысячи человек в это время. Особенно в связи с растущим беспокойством дома.