Фигул кивнул:- Верно, господин.

Центурион втянул воздух сквозь зубы и поднял бровь: -  Удивляюсь я тебе, оптион. Ни один римлянин в здравом уме не пойдет добровольцем на это солдатское кладбище. Он поднял взгляд на Фигула, его губы слегка растянулись в ухмылке. - Кого ты так разозлил, что тебя туда послали?

- Никого, господин, - сердито ответил Рулл. - Легату нужны были всего лишь лучшие люди для этой задачи.  А, это мы.

Скрофа подавил улыбку: -  Если ты так говоришь. -  Он вернул разрешение Фигулу и вздохнул. – Тогда пошли. Посланник ждет встречи с вами. Он остановился в качестве гостя в усадьбе Когидубна, примерно в миле отсюда.  Он и его благородный друг  - дуротриг  Тренагас.  Иди за мной.

Фигул вернул папку с документами в свою кожаную сумку и отправился за Скрофой. Рулл двинулся было за ним, но Скрофа резко остановился и покачал головой. - Всего лишь оптион, - равнодушно сказал он. - Приказ посланника. Ваши люди могут остаться здесь. Этот офицер покажет им казармы. На данный момент достаточно места, учитывая, что половина моих людей была призвана в ряды для штурма Вектиса.  Понятно? Хорошо. Тогда поторопитесь. У меня нет времени заниматься вами весь этот проклятый день.

Не дожидаясь ответа, центурион быстро развернулся и двинулся к воротам в дальнем конце военно-морской базы, а его заместитель повел остальных бойцов отряда к ближайшему блоку казарм. Когда Фигул повернулся, чтобы следовать за центурионом, Рулл наклонился поближе и пробормотал: - Мудрый совет, господин. Будьте осторожны с этим посланником. Вы знаете, на что похожи эти имперские типы. Нельзя доверять им больше, чем ты можешь их разозлить.

Фигул старался не показывать своего беспокойства. Было хорошо известно, что тесный круг советников, служивших при императоре Клавдии, был истинным источником власти внутри императорского дворца. Поскольку повседневное управление обширной Римской империей было слишком обременительной задачей для одного человека, император в значительной степени полагался на своих сотрудников, и их авторитет неуклонно рос с тех пор, как Клавдий был провозглашен императором. Они расправлялись со своими врагами с безжалостной эффективностью и были одними из самых опасных людей в империи. Сама мысль о том, что придется отчитываться перед послом, беспокоила Фигула больше, чем любые враги, которые могли скрываться на дороге в Линдинис.  Он, ощутив тяжесть в желудке, кивнул Руллу и отправился вслед за центурионом Скрофой, который направился к главным воротам. Фигул собирался выполнить миссию, совершенно не похожую ни на что из того, что он делал раньше во Втором Легионе, вдали от поля битвы и смертельных схваток  вместе с сотнями своих товарищей. Теперь их было всего шестнадцать человек, и он собирался подвергнуть их верной опасности. Поспешив за Скрофой, оптион почувствовал, что эта миссия будет намного сложнее, чем все, с чем он столкнулся на Вектисе.

Фигул и Скрофа вышли из военно-морской базы на широкую улицу, покрытую грязью. Первое впечатление оптиона от Новиомагуса  было то, что мало что изменилось с тех пор, как он в последний раз ступал в поселение пару лет назад. В то время Новиомагус представлял собой небольшую группу домов и загонов для скота, но строительство крупной военной базы породило надежды на то, что поселение быстро превратится в современный римский город. Оглядев ассортимент скромно обставленных винных лавок и пустых рыночных прилавков, Фигул не заметил никаких признаков улучшения состояния поселения. Несколько шумных таверн стояли вдоль различных переулков, их залы наполнялись раскатами хриплого смеха отдыхающих матросов, наслаждающихся полными бурдюками дешевых вин. Двое солдат прошли мимо большого склада, расположенного к западу от главной улицы. Фигул заметил, что склад тщательно охраняется горсткой солдат с суровыми лицами, наблюдавшими за рабами, которые послушно несли корзины с зерном обратно к пристани. Скрофа заметил, что Фигул смотрит на склад, и хмыкнул.

- Местные запасы зерна, - фыркнул он. - Или то, что от них осталось. Мне приказано послать когортам на Вектис столько зерна, сколько я смогу, но его будет немного. Мы уже напряглись здесь из-за штормов, не позволяющих нам отправить сюда припасы из Галлии. Поскольку дела пошли так, как сейчас, мне придется приказать своим людям питаться половинным пайком, по крайней мере, до тех пор, пока наши запасы не будут пополнены.

Фигул нахмурился и повернулся, чтобы встретиться взглядом с центурионом:- Вы что, не можете купить больше зерна у местных жителей?  - спросил он. - Большинство местных продавцов - опытные фермеры. Наверняка у них есть припасы на зиму?

Скрофа рассмеялся:- Большинство местных фермеров были призваны в ряды Каратака. Без мужчин здесь некому было собирать урожай, и большое его количество осталось гнить на своих стеблях. Сейчас в регионе нехватка пшеницы и ячменя. Что касается местных жителей, то эти мерзколицые ублюдки затягивают пояса, готовясь к зиме, и они не продадут нам то немногое, что у них есть. Он сплюнул в канаву и медленно покачал головой. - В нынешнем состоянии это хранилище  -  все, сто осталось  между нами, местными жителями и голодом в зимние месяцы. Это еще одна из  причин, по которой местные жители нас презирают.

Фигул поджал губы, огляделся и увидел робко улыбающегося ему мальчика стоящего на улице:- Местные жители кажутся мне достаточно дружелюбными, господин.

- Не дай себя обмануть, оптион. Некоторые из них, возможно, пошли по нашему пути, носят тоги, пьют вино и что там еще, но под всем этим они британские подонки, и единственная причина, по которой они не зарятся на хранилище и не нападают на моих людей, заключается в том, что Когидубн продолжает держать  их под контролем.

Фигул глубокомысленно кивнул. Когидубн, вождь племени регни, был одним из первых местных правителей, который пошел на соглашение с Римом почти сразу же после того, как легионеры ступили на здешние земли. Он продал себя Риму душой и телом в обмен на защиту  римских захватчиков.

Скрофа продолжал: - Пока Когидубн остается вождем, эти неблагодарные ублюдки будут вести себя прилично. Но если бы не он, эта шайка разорвала  бы нас на части. - Он сделал паузу, злобно ухмыльнувшись Фигулу. – Но существует и такой факт, что римский легион дышит им в затылок. Поверь мне, оптион, цивилизация тратится на бриттов.

Фигул потер щетинистые щеки и нахмурился. Останутся ли туземцы навеки противниками Рима? Он не был так уверен. Фигул был галлом по происхождению и вырос в бедном поселении Лютеции на землях племени эдуев. Хотя он родился римским гражданином и его преданность никогда не вызывала сомнений, иногда он задумывался над тем, что его естественные симпатии связаны с народами, которые Рим считал своими заклятыми врагами. Его предки, храбрые кельты, много лет бросали вызов Риму, прежде чем,наконец, сдаться. Теперь такие люди, как Фигул, сражались на его стороне в войнах, говорили на его языке, поклонялись его богам. Ходили даже разговоры о нескольких галлах, служивших в сенате. По мнению оптиона, бритты находились в той же ситуации, что и его галльские предки, и в то время как старшее поколение уносило свою ненависть к Риму с собой  в могилу, последующие поколения постепенно поглощались империей, пока не наступал день, когда туземцы стали считать себя гордыми подданными императора.

Но любая попытка интегрировать Британию в империю обречена на провал, если основные потребности местных народов не будут удовлетворены, Фигул знал, что пока над туземцами нависала угроза голодной смерти, у них оставался шанс восстать против своих римских завоевателей. Чем скорее будут обеспечены линии снабжения и пополнены запасы зерна, тем быстрее можно будет справиться с любыми волнениями в местных поселениях. Тогда Рим мог бы обратить свое внимание на оставшихся врагов к северу и западу от острова.