- Это крепость на холме. - Он нахмурился, прежде чем добавить: - В любом случае это то, что от нее  осталось.

Сцилла фыркнул: - После всех историй, которые я слышал о них, я ожидал чего-то более… грандиозного.  -  Он рассмеялся и покачал головой. - Удивительно, как их воины так долго держатся за такими грубыми укреплениями.

Глядя на бывшую  крепость на холме,  Фигулу было легко понять, почему туземцы так разочаровались в жизни под римским правлением. Некогда величественные городища теперь стояли заброшенными, их почерневшие руины смутно виднелись на холме, как гнилые зубы, и служили болезненным напоминанием об их унизительном поражении от солдат  Второго легиона.

Из форта к эскортной колонне подъехали три темные фигуры. Когда они придвинулись  поближе, Фигул сразу же познал в этих людях ауксилариев вспомогательных войск:  батавов с густыми бородами, вооруженных характерными овальными щитами. Оптион осторожно натянул поводья, замедляя  ход утомленной лошади. Батавы осторожно переводили взгляд с одного легионера на другого, положив ладони на навершие своих мечей, готовые выхватить оружие при малейшей провокации. Фигул признал, что, учитывая, что враг начал грабить римское снаряжение, их подозрения были вполне обоснованными. Люди, родом с северных берегов Рейна, были известны как бесстрашные воины, которым не было равных на поле боя, но эти люди казались весьма встревоженными. У среднего всадника на шлеме был гребень, и Фигул вытянулся по стойке смирно при виде вышестоящего офицера. Двое мужчин за плечами офицера то и дело поглядывали на колонну, словно ожидая в любой момент засады.

- Кто ты? - спросил офицер. Он адресовал  свой вопрос Фигулу.

- Оптион Гораций Фигул! - рявкнул здоровенный галл и отдал честь, кратко объясняя свою миссию и представляя имперского посланника и Тренагаса. Офицер подозрительно взглянул на последнего.

- Центурион Гай Вибий Тудитан, - ответил он, оглядываясь на оптиона. - Наши часовые заметили, как вы приближаетесь. Префект Коскониан послал меня сюда, чтобы сопроводить ваших людей в форт.

-  Слишком поздно вы спохватились, господин, - проворчал Рулл. - Мы попали в засаду в нескольких милях отсюда. Мы потеряли людей..

На измученном лице центуриона не было удивления:  - Я понял.  Эта дорога и сама по себе опасна, если не считать всего остального.

- Почему?  - спросил Фигул, нахмурившись. - Что вы имеете в виду, господин?

Центурион Тудитан приподнял бровь, глядя на него:  - Значит, ты не слышал?  Кенатак снова прибегает к своим старым трюкам, создавая проблемы. Это проклятое место теперь в дерьме. Он покачал головой. -  Префект Коскониан расскажет подробности. Теперь, вы все должны последовать за мной.   Лучше не оставаться здесь дольше, чем это необходимо.

Блез выглядел пораженным:  - Вы ведь не можете опасаться нападения прямо здесь, господин?  Под носом форта.

Тудитан уставился на легионера: - Значит, ты плохо знаешь дуротригов. Они не боятся ни нас, ни наших армий.  

Центурион резко повернулся и повел лошадь обратно по тропе, ведущей к форту. Фигул повел колонну вслед за Тудитаном и, пока они плелись по раскисшей дороге, обратил свое внимание на туземное поселение менее чем в четверти мили к югу от форта. Ограждение с насыпью было окружено валом покрытого  дерном  и внешним рвом, знакомые соломенные крыши кельтских глинобитных домов едва были различимы над валом. Столбы темно-серого дыма клубились с крыш в темнеющее небо над головой. Поселение было почти такого же размера, как и крепость на холме, подумал Фигул, за исключением того, что оно располагалось ниже и не имело такой системы защиты.

Небольшое расстояние дальше по дорожке привело их к главным воротам на восточной стороне форта. Внешний ров и внутренний земляной вал, укрепленный заостренным деревянным частоколом, обеспечивал защиту от нападения неприятеля, а через ров к воротам вел узкий пандус. Инженеры работали на обороне, ремонтируя разрушенную часть  частокола. Фигул посмотрел на центуриона и вздернул подбородок, глядя на инженеров:  -  У вас здесь были какие-то проблемы?

Тудитан усмехнулся: - Буря, римлянин. Прошлой ночью она нанесла веселенький ущерб нашей обороне. Однако хуже всего пришлось туземцам. Разворотила довольно много их домов.

Часовые осторожно наблюдали за приближающейся колонной из караульной сторожки, которая была обращена на толстые деревянные ворота, а снаружи на страже стояли еще два солдата. Они опустили свои копья при виде Тудитана, и произошла небольшая задержка, пока один из часовых окликнул начальника стражи, а тот что-то ему ответил. Фигул огляделся в поисках признаков местного викуса - шумного месторасположения винных таверн и борделей, которые открывались сразу  же за пределами выстрела возле  каждого форта находчивыми торговцами, жаждущими заработать несколько динариев на солдатах. Здесь же не было ничего, кроме местного поселения - верный признак того, что окружающие земли было далеко не мирными.

Ворота открылись. Тудитан повел колонну сопровождения в форт, а Фигул проведя свою лошадь по пандусу и через ворота, взглянул на то, где им придется остановиться.  Упорядоченная аккуратная планировка форта сразу же показалась ему знакомой, поскольку все римские форты были построены по одним и тем же основным принципам. Прямо за воротами стояли конюшни и казармы для кавалерийского эскадрона, а рядом находились  стога сена для корма лошадям. В центре форта стояло здание штаба и лазарет, а также амбары, где,  должно быть,  хранились припасы гарнизона на приближающуюся зиму. На дальней стороне форта располагались  казармы пехоты. Фигул насчитал несколько корпусов бараков - достаточных, чтобы вместить как минимум две стандартные когорты. Форт оказался намного больше, чем он ожидал, и было ясно, что ранее в Линдинисе размещались более крупные силы.

Солдаты вспомогательных войск сидели небольшими группами вокруг казарм. Некоторые из них держали кувшины с вином. Другие играли в кости или занимались чисткой своего оружия и лат. Но  не было ощущения обычной непринужденной обстановки, которой  солдаты обычно наслаждались в свободное от службы время; Фигул не мог не задуматься над этим. Батавы, самые задиристые  и шумные  из всех вспомогательных войск Рима, вели себя  на удивление тихо. Они пребывали в мрачном настроении, и было ясно, что их боевой дух был сильно подорван.

В то время как дежурный оптион послал за чиновником, чтобы организовать размещение для Тренагаса и его свиты, солдатам пришлось распаковать свои седельные сумки, и им было отведено помещение в одном из пустующих бараков. Фигул поручил Хельве присматривать за лошадьми, а Руллу приказал заняться людьми. Затем он присоединился к Сцилле и последовал за Тудитаном в покои префекта, его мускулы тупо ныли от усталости, а живот урчал от голода. Он надеялся немного передохнуть по прибытии в Линдинис, лелея на последних милях надежду на горячую еду и теплую постель. Но теперь этим простым удовольствиям придется подождать.

Тудитан провел людей через плац к зданию штаба. Их провели в тесную комнату, тускло освещенную масляными  лампами, и устеленную  деревянными досками на земляном полу. Чисто выбритый мужчина в плаще с широким поясом  угрюмо сидел за столом, заваленным свитками и восковыми табличками. Тудитан откашлялся, возвестив о прибытии двух своих гостей, и префект чопорно поднялся со стула.   Фигул  заметил  как  на одном из его пальцев сверкнуло золотое кольцо с печаткой. В отличие от большинства людей под его командованием, Коскониан был римским гражданином по рождению, как и большинство старших офицеров, командующих вспомогательными полками. Префект устало улыбнулся имперскому посланнику, игнорируя Фигула.

- Рад познакомиться с вами, господин, - сказал он. - Насколько я понимаю, вы столкнулись с неприятностями на дороге.

- Несколько налетчиков, - твердо ответил Фигул, выпятив грудь. - Ничего такого, с чем бы мы с ребятами не могли справиться, господин.

- Оптион спас нам жизнь, - заметил Сцилла. - Так же, как и правителю Тренагасу. Можно с уверенностью сказать, что если бы не он, мы бы здесь не стояли. Мы в большом долгу перед ним.