Дальше сами разберутся, поэтому отключилась от криков недовольной маленькой фурии и сосредоточилась на приведении себя в форму. Я медленно изгибалась делая небольшие остановки. Все мои мышцы работали. В данный момент я вытянулась горизонтально в струнку. Левая рука была на пояснице, правая опиралась об пол. Слышу как вновь приближаются детские крики. В комнату постучались:

— Эри открой.

Герцогиня. В один миг я оказалась на ногах и открыла дверь.

— Мама, ну для чего она нужна, если не отвечает на мои приказы.

Маленькая ябеда с победным видом смотрела на меня, но ещё больше её интересовала комната. Герцогиня посмотрела на меня с вопросом.

— Десять минут зарядка для приведения в полную готовность. Это необходимость. В идеале нужен ещё и бег.

— Ясно. Стефани. Это твоя старшая сестра. Для всех она будет твоей служанкой. Но ты должна знать. Она. Твоя. Сестра.

Герцогиня строго смотрела на девочку. Но та отошла от неё.

— Это не правда. Я единственная папина дочь. А ты. Ты. Наговариваешь. Потому, что папу не любишь.

Я смотрела на этого маленького жестокого ребенка, которая своими словами ранила самого родного ей человека. У неё была мама и она не ценила это. Я бы всё отдала, чтоб только свою мамочку хотя бы увидеть. Поэтому решила спросить:

— А почему ты так решила.

— Папа сказал.

Герцогиня ахнула.

— Ещё он сказал что только я его любимая девочка.

— И ты ему веришь? А если мама скажет тебе то же самое?

— Я скажу что она врунья. Папочка сказал, что только он говорит правду мне и только его я должна слушаться.

Подонок. Как хорошо что я выросла без него. Он свои разногласия с женой перенес на ребенка. Самое ужасное, её сейчас не переубедить. Она вбила себе в голову, что папа — это идеал.

— Хорошо. Ты считаешь что твой папа любит тебя. Мы не будем этому мешать. Я буду твоей служанкой пока ты живешь в пансионате. Но я не буду исполнять твои прихоти. Уборка комнаты, чистка и приведение в порядок вещей — это на мне. Но я не буду у тебя на побегушках. В критических ситуациях ты должна слушаться меня. Мы договорились?

Девочка надула губы.

— Нет. Я хочу Бетти. Она исполняет все мои приказы. Я леди. А она. Она.

Девочка посмотрела на меня.

— Она мусор. Вот кто она.

Герцогиня нахмурилась.

— Ну-ка извинись. Если кто-то ниже тебя по положению, то это не значит, что ты должна его унижать. Я сколько раз тебе это говорила.

Девочка скривилась.

— А папа сказал что я будущая правительница этих земель. Его наследница. Вот. А ещё он выдаст меня замуж за принца.

Герцогиня засмеялась.

— Ты слишком маленькая ещё, а принцу двадцать один. И сейчас он проводит жизнь в гулянках и увеселениях. Но знаешь я лично знакома с ним и он никогда не унижал людей. Думаю ему не понравится такая невеста. Придется тебе поработать над собой. Поведение изменить. Прекратить истерики. Раз ты решила невестой быть, то есть ещё один важный момент.

Герцогиня насмешливо взглянула в глаза девочке:

— Он тоже должен захотеть жениться на тебе.

— И как это сделать?

У девочки аж дыхание сбилось. Но герцогиня резко её оборвала:

— Я точно могу сказать какой быть нельзя. Но мужчины сами выбирают женщин. Мы можем согласиться с их выбором, или отказать. И поверь не титул главное, а чтобы тебе нравился он как человек. Ты же его даже не знаешь. Да и вообще, маленькая леди.

Голос герцогини стал чуть строже.

— Сначала вырасти, а потом смотри, стоит ли за него замуж выходить. Пока нужно стать достойной воспитанной леди. А в этом тебе поможет пансион и Эри. Вот скажи что тебе было нужно от неё? Ты подняла так рано меня, всех вокруг. Что случилось?

— Мне нужно умываться помогать.

Маленькая девочка смешно надулась.

Я улыбнулась и присела на корточки перед ней.

— Стефани. Ты уже взрослая. Тебя все засмеют, если ты во всём будешь полагаться на прислугу. Многие вещи нужно уметь делать самой и я подскажу тебе. Я вообще была меньше тебя когда осталась одна. А ведь моя бабушка баронесса и слуги у нас тоже были. Но мне пришлось всему учиться самой.

— А.

Девочка смешно прижала руки ко рту.

— А мама где?

— Мама на небесах с тех пор как я родилась. А папы у меня нет. Меня растила бабушка.

— А-а-а от куда у тебя рисунки на лице и руках. Ты такая родилась?

Я только вздохнула.

— Рисунки мне твой папа нанёс, но в них нет ничего хорошего. Это делает меня послушной. Мне многое запрещено. Но я привыкла. Люди ко всему привыкают и к хорошему, и к плохому. Ну что? В ванную пойдем?

— Ага.

Герцогиня отодвинулась в сторону и потихоньку начала отходить к двери. Ей явно было тяжело долго стоять на ногах. Поэтому на мой взгляд она ответила:

— Я ушла к себе.

И держась за стенку, она похромала идя к выходу.

Я посмотрела строго на девочку:

— И не стыдно тебе. Мать еле ходит, а ты отрываешь её по таким мелочам.

Девочка открывала и закрывала рот:

— Но она мама. Она должна.

— Она ничего тебе не должна неблагодарный ты ребенок. Твой любимый папочка изувечил её. Поднял на неё руку. Это твой идеал мужчины?

Девочка опустила вниз глаза.

— Значит ты видела. Это произошло у тебя на глазах?

— Да. Но она сама виновата. Папочка на неё так кричал. Я правда не поняла из-за чего.

— И почему ты решила что он прав? Если на тебя кто-то кричит — значит ты не права?

— Нет. На меня нельзя кричать.

Девочка возмущённо топнула ногой.

— А почему тогда на других можно?

— Почему. Почему. Но взрослые всегда правы.

— Я старше тебя. Значит я права?

— Ты прислуга. Как ты не понимаешь.

— А, по-моему, здесь не понимаешь что-то ты. Мама тоже любит тебя. И поверь ты должна ценить каждый миг проведённый рядом с ней. Каждое мгновение.

На мои слова девочка только скривилась и недовольная пошла в ванну.

Забегая вперед скажу что с девочкой мы всё же нашли общий язык. Приходилось много терпеть, спорить и переубеждать, но корень зла я нашла. Все эти домыслы внушала учительница. Что надо отца почитать больше матери. Принимать его решения на веру и слушаться. Учительница оказалась сразу уволена.

Мы с герцогиней ездили в медицинский центр ещё несколько раз, уже вместе со Стефанией. Потом женщину положили в больницу на несколько дней. В это время особняк вернулся герцог.

Он изменился сильно. Постарел. Седина теперь украшала его голову. Но хмурый взгляд направленный на меня — не нравился. Казалось он сам для себя не решил что со мною делать.

Однажды я увидела как на меня направили руку с кольцом и приказали идти за ним.

Я стояла на коленях в кабинете герцога, который на меня внимательно смотрел, обходя по кругу:

— Что тебе поручила герцогиня?

— Я служанка вашей дочери ваша светлость.

— Что ещё?

Слова врывались из рта помимо моей воли.

— Я должна защищать её по мере своих сил.

Я всё же постаралась выкрутиться.

— Да что ты можешь? Мелочь. Твоё дело служить. Я хотел было забрать тебя себе, но после случая с твоей бабкой люди стали сторониться меня. Хоть тебя моя не в меру сообразительная жена убрала сглаз долой. Да и не нужна мне служанка. А теперь скажи честно. Ты считаешь меня отцом?

— Нет ваша светлость. У меня никогда не было отца и не будет.

Тяжело это было говорить, но в свои слова я вложила всю свою горечь и неприятие его. Только герцог все понял по другому. И, кажется, мои слова понравились ему.

— Пока ты здесь я приказываю тебе поступить в распоряжение экономки и подготовить к празднику парадный зал, гостиные и комнаты для гостей. Ты меня поняла.

— Да ваша светлость.

Через полчаса я стояла в кабинете у экономки и как я предполагала она начала загружать меня работой. Злилась. Я знаю. За комнату из которой ей пришлось обратно съезжать. Слуги шептались, что под ней развалилась кровать, а умывальник внезапно прохудился и залил пол. Да там в него всего помещалось литров десять. И что? Из-за ведра воды на меня волком смотреть?