— Ты говоришь о близости? — всё же задала вопрос, очень стараясь не краснеть.

— О налаживании отношений, — ответил он прямо. — Ещё вина?

— Пожалуй, да, — прочистив горло, я пролистала контракт до последней страницы. — И перо.

— Уже готова подписать?

— Да. Мне всё ясно.

— Что ж…

Адам поднялся с кресла. Передал мне перо и разлил вино. После чего призвал астральную книгу. От неё веяло паром и доносился еле слышный шелест падающих капель. Открыв пространственный карман, он извлёк из него два брачных браслета. На золотом кружеве блестели кристаллы рубинов.

— Красиво, — отметила я. — Жаль, исчезнет.

— Зато точно не потеряется, — улыбнулся он, защёлкивая на своём запястье браслет.

Он засиял мягким светом и обратился голубоватой брачной вязью. Я последовала примеру мужчины, взяла своё украшение и надела его. Теперь и моё запястье украсил изящный узор. Пока что рисунок был бледным, он нальётся силой после того, как наши ауры подстроятся друг под друга. Для этого необязательно проходить через близость, достаточно находиться рядом, даже в соседних комнатах. Но обычные пары продолжают заключение брака первой ночью любви. Наш случай сложнее, мы не успели толком познакомиться. Большей частью по моей вине, но у меня были на то причины.

Оставалось поставить подписи на оба экземпляра брачных контрактов, и брак считался заключённым. В других странах приняты гуляния, свадьбы, венчания в храмах богов. Драконы в этом плане были прагматиками. Званый ужин устраивался позже, по желанию. Которого у меня не было.

— Вот и всё, — Сеймур поднял оба бокала, один передал мне.

Мы пригубили напитки, глядя друг другу в глаза. В мысли возвращалось прошлое волнение. Что же будет теперь?

Из коридора раздался мелодичный перезвон, заставляя меня вздрогнуть.

— Наверное, ужин, — пояснил Адам. — Я открою.

И действительно ушёл, оставляя меня в круговороте сомнений. Я прошлась взад-вперёд по кабинету, за несколько глотков осушила бокал, потом в момент возвращения решимости распустила волосы и тут же пожалела о своём поступке. Вот зачем он меня оставил? Лучше бы поцеловал, повалил на софу, и времени думать уже не осталось. Зато наступил бы момент отбиваться… Я рассмеялась над собственными мыслями. Так бы он меня только напугал. Я и сейчас напугана непривычной ситуацией.

— Элиза, — тихо позвал Сеймур.

— Да! — я резко развернулась к проходу.

— Можно перейти в столовую и поужинать, — предложил он, чуть улыбнувшись.

А я присмотрелась к нему, очень внимательно присмотрелась. Шрам, конечно, отталкивает, но лицо у Адама приятное, волевое, с благородным ровным носом, твёрдыми губами и сильной квадратной челюстью. Он высокий, широкоплечий, военная форма подчёркивает подтянутое тренированное тело. Волосы короткие, но причёска аккуратная, его не просто обкромсали солдатским ножом. Подбородок гладко выбрит. А глаза нереально красивые: яркие, глубокие, чарующие. Адам — родовитый, вполне привлекательный мужчина, не обделённый манерами и чувством такта. Наверное, стоило выпить, чтобы начать подсчитывать достоинства, а не недостатки.

— Элиза? — вновь позвал Адам.

Я решительно направилась к нему, замерла в непосредственной близости, лёгкое движение — налечу на его грудь. И взгляд больше не прятала, смотрела прямо в распахнутые от удивления лазурные глаза.

— Поцелуй меня, Адам, — потребовала и принялась ждать.

/Адам/

Элиза металась по кабинету, сжимала кулаки, порывалась отбросить пустой бокал в сторону и временами поглядывала на бутылку. А я просто стоял в дверях и наблюдал.

Мои метания проходили внутри. Элиза своенравная, капризная, с ней сложно изначально и во всём, но сегодня она показала и другую сторону своего характера, напомнив, что передо мной неопытное и совершенно растерянное создание. Она устала от давления общественности, хотела спрятаться за фасадом идеального договорного брака и просто спокойно жить дальше. А для этого, помимо брачной вязи на руке, ей нужна и инициация. Так она бы показала, что не вступала в связь с Итаном, и продемонстрировала бы полную идиллию с мужем. Обелила бы себя во всём. Ну и меня заодно. Оказалось бы, что я отхватил бриллиант: невинный и родовитый, а не просто подобрал чужую отвергнутую невесту из политических соображений.

— Элиза? — позвал осторожно, чтобы её не напугать.

— Да? — вскинувшись, она резко обернулась.

— Можно перейти в столовую и поужинать, — её растерянность вызывала умиление.

Элиза казалась холодной и эгоистичной, но сегодня представала обычной девушкой.

Вот только она не спешила отвечать, так и стояла, глядя на меня в странной задумчивости. Потом же вдруг встряхнулась, отставила бокал на стол и решительно двинулась ко мне. Приблизилась так стремительно и замерла настолько близко, что подняла потоки ветра, которые ярким ароматом ударили в лицо.

— Поцелуй меня, Адам, — даже не попросила, а приказала она.

Я впал в короткий ступор. Совершенно не ожидал такого предложения. Вечер вообще складывался странным образом. Вместо боевых действий с женой, попытки прощупать друг друга, вместо уколов — осторожные шутки, а вместо холодной вражды — скрываемое томление близости. А теперь и требование поцелуя вместо согласия на ужин.

— Тебе смешно? — опасно прищурила она голубые глаза.

— Возможно, мне не стоило наливать тебе вино. Оно оказалось коварным.

— Я… не скажу, что трезвая, но вполне отдаю отчёт в своих действиях, — произнесла она. — И сейчас хочу, чтобы ты нагнулся и поцеловал меня. Сама я не дотянусь.

Элиза ещё приблизилась, вцепилась пальцами в полы моего мундира и потянула меня к себе. Я действительно чуть нагнулся, погладил большим пальцем скулу девушки. Она вздрогнула от неожиданности, в глазах мелькнул страх.

— Ты меня боишься, — покачал я головой, мягко перехватывая её за запястье.

— Поэтому и прошу меня поцеловать, — она притопнула ногой.

— Скорее требуешь, — вздохнул я.

Элиза сама заговорила об инициации, и этот вопрос нависал над нами каждую секунду. Напоминал о себе шелестом пера по бумаге брачного договора, тихими щелчками замков брачных браслетов, звоном бокалов, запахом вина и кружащим голову ароматом шторма. С одной стороны, почему бы не провести ночь с красивой девушкой? Тем более, она сама об этом просит. А с другой — по итогу ночь может оказаться не особо приятной, следом перерасти в отвратительные последствия, разборки и обвинения. Ну и потом о разводе уже не заговоришь.

— Элиза, ты выпила и ощущаешь себя смелее, но завтра будешь обвинять меня в том, что я воспользовался твоим состоянием. Давай ты хотя бы поужинаешь.

— Вот именно, я решилась, а ты медлишь, — она толкнула меня в грудь и отвернулась.

Прикрыв глаза, я приблизился к ней, сжал хрупкие плечи руками, уткнулся носом в макушку девушки и глубоко вдохнул свежий аромат моря и дождя. Голова закружилась. Мысли опалило желанием.

— В бездну сомнения, — пробормотал, взяв Элизу за руку, и потянул её к креслу.

/Элиза/

Адам щёлкнул пальцами, и комната погрузилась в полумрак. Свет теперь проникал в помещение из коридора. Черты лица и фигуры мужчины растворились, почти пропали. Злость в душе сменилась непониманием, а потом и замешательством, когда Адам просто опустился в кресло.

— Садись, — он потянул меня к себе.

— Куда? — тихо вопросила я.

Но он не стал отвечать, просто посадил меня на свои колени, мягко приобнимая за плечи.

— Думаю, так тебе будет легче, — горячее дыхание защекотало щёку.

В темноте чувства обострились, и я стала ярче ощущать присутствие Адама: жар его тела, трепетность прикосновений, даже взгляд. Аромат грозы будоражил мысли. По коже носились мурашки.

— И что дальше? — дрожащим голосом уточнила я.

Меня всю потряхивало под потоком противоречивых чувств.