— Обязательно, — согласилась я.

Преодолели беды прошлого, и с этим разберёмся. Но похоже, наступил мой черёд защищать нашу семью.

— Давай помогу тебе переодеться и умыться, — отстранившись от Адама, я постаралась улыбнуться.

Приехала в первую очередь поддержать его и оказать помощь в момент слабости, потому собиралась сделать всё, чтобы облегчить его пребывание в госпитале. Он сделал бы то же самое для меня. Более того, ещё и сделает в будущем. Мы оба выбрали военную стезю, а здесь редко обходится совсем без травм и ранений.

— Может, вернёшься в лагерь? — попросил Адам, когда я собрала вещи, намеренная его оставить. Хотя хотелось пробыть с ним всю ночь… — Мне будет спокойнее.

— Я останусь в городе, — взглянула на дверь, но с тяжёлым вздохом вновь присела на край кровати мужа. — Адам, не всегда получается действовать честно, иногда надо подтолкнуть обстоятельства, — заговорила осторожно, закрыв нас сферой безмолвия.

Просто поняла, что не желаю действовать за его спиной, но и пустить ситуацию на самотёк не могу.

— Знал, что ты об этом заговоришь, — он мимолётно прикрыл глаза и взял меня за руку. — Я не могу позволить себе нечестные методы, Элиза.

— Понимаю, именно поэтому есть я.

— Элиза… — поморщился он.

— Зря кривишься. Ты уверен в виновности Фридрихсона, надо лишь устроить у него законный обыск. С этим я как раз смогу помочь. Просто позволь мне.

— Как мне позволить тебе рисковать?

— Мы в серой зоне, здесь вся жизнь — сплошной риск. Сейчас идеальный момент, у обоих алиби.

— Но у меня перелом.

— Не всё же тебе действовать. Есть я.

— Знаешь, полгода назад я бы категорически запретил, — признался он, внезапно трепетно погладив пальцем мою скулу.

— Полгода назад я бы сделала всё втайне от тебя.

— Хорошо, Элиза, давай обсудим, что мы можем сделать, — тело его напряглось, было видно, как мужу тяжело делать этот шаг.

Адам благороден и честен, когда я отличаюсь от него, и могу позволить себе отступления ради достижения целей, потому там, где принципы не позволяют действовать ему, готова вступить я.

***

Ночью мы приступили к воплощению нашего плана. Адам приказал приготовить мне постель в его палате. Мы продемонстрировали как можно большему числу лиц, что ложимся спать, а когда совсем стемнело, установили связь через артефакт, чтобы общаться во время операции, и я покинула госпиталь через окно. Перемещалась в мешковатой одежде и под иллюзией, тщательно сканировала пространство, чтобы не попасть в поле зрения магов, и сумела добраться до окраины города. А на границе с лесом пустила сеть управления, выискивая подходящих порождений. Особо опасные так близко к поселениям не водились, но я не ставила целью кого-то убить или покалечить.

Вскоре мне удалось взять под контроль несколько ульхов, довольно глупых и почти безобидных порождений. А дальше я вывела их к усадьбе Фридрихсона. Здесь пришлось напрячься, чтобы пробраться под защиту и попасть в здание. Благо местные аристократы защищали свою собственность от порождений и воров, а не магов. Я сумела добраться до личного кабинета Фридрихсона, и здесь подбросила привлекающий порождений маяк под его стол. После чего благополучно покинула здание, предварительно оказав помощь ульхам с проникновением. Банально повалила дерево на защиту, чтобы всё выглядело случайностью.

— Ну как? — встревоженно уточнил Адам, когда через час я вернулась в палату.

— Если это он, то при обыске найдутся и доказательства, если нет — будет выглядеть случайностью. Мы чисты.

— Надеюсь, — выдохнул он, до треска в рёбрах стискивая меня в объятиях. — Это моя вина. Я довёл до такого. Обещаю быть предусмотрительнее.

— Ты не можешь предусмотреть всё.

— Но очень постараюсь, обещаю, — произнёс твёрдо.

Сердце ёкнуло, стало так спокойно на душе. Ночь выдалась напряжённая, но этот момент многое показал, мы научились слушать друг друга, договариваться и доверять. Легко прийти к компромиссу, когда споришь о выборе места досуга, наш вопрос коснулся скользкой и опасной темы. Но Адам поверил в меня, позволил действовать и помог. Теперь я точно знала, что он уважает моё мнение, а принципы не подведут его к лишнему риску.

— Иди сюда, — он потянул меня на себя, роняя на свою грудь. — Знаешь, перелом не помеха, если жена и здесь проявит активность, — его руки многозначительно стиснули мои бёдра.

По телу побежали мурашки. Он прав, теперь можно и расслабиться.

/Элиза/

— Элиза, мы никогда не говорили о детях, — отметил Адам, когда мы оба затихли в обнимку после сумасшедшей близости.

Надо же было как-то сбросить волнение, и нам удалось с огоньком.

— Очень удачный момент, — нервно усмехнулась.

— Я имею в виду, вообще не поднимали эту тему. Как ты себе это представляешь? Кого бы хотела? Сколько?

— Честно, я никогда не думала о детях, да и о настоящей семье задумалась только в браке с тобой. Поэтому не знаю кого хочу.

— Я думал, хочу мальчика, наследника. А теперь не против и твоей маленькой копии, — признался он с нежностью в голосе, проведя рукой по моим волосам. — Но я бы не хотел останавливаться на одном. Само собой… когда ты решишься.

— Хорошо, значит, будет, — пожала я плечами.

Не чувствовала неприятия, только тепло от мысли, что наша маленькая семья однажды расширится. Если полгода назад боялась впасть в полнейшую зависимость от мужа, лишиться самой себя ради сохранения брака, то теперь была уверена, что меня не задвинут, во всём поддержат и никогда не дадут в обиду. И мы с Адамом сумеем подарить эти же ощущения нашим детям. У них точно будет настоящая любящая семья, то, чего мы с Адамом были лишены.

— Будет, — эхом повторил муж, порывисто стиснув мои плечи рукой. — Я так счастлив с тобой, Элиза.

— И я… люблю тебя, Адам, — призналась хрипло.

Впервые, но сколько можно молчать о своих чувствах?

***

На следующий день пришли новости об инциденте в усадьбе Фридрихсона. Никто не пострадал, но не без участия Адама в доме провели проверку, а там нашлись и артефакты привлечения порождений, которые по всем правилам должны находиться только в распоряжении военных. Расследование прошло беспощадно, Фридрихсону пришлось пойти на признание, чтобы смягчить наказание. История завершилась благополучно, не пришлось ждать новых покушений. Мы с Адамом старались не обсуждать наше участие, но этот момент будто сблизил нас ещё сильнее.

Жизнь вернулась в прежнюю колею. Практика продолжилась, за ней прошло и распределение. Мы с Лирой окончательно сработались, да так и остались негласной командой. Она стала мне подругой, хотя раньше мне казалась, что я в них не нуждаюсь. А отношения с Адамом день ото дня становились всё теплее и доверительнее. Потому в какой-то момент я просто прекратила пить противозачаточную настойку, решив положиться на случай. Теперь была уверена, что ребёнок не помешает мне построить карьеру, да и не стояла она больше выше всех жизненных аспектов. Я познала счастье с любимым и желала его удвоить, а то и утроить, добиться успехов во всём: и на службе, и в семье. Где-то не сразу, постепенно, но драконы живут достаточно долго, чтобы всё успеть.

Полтора года спустя…

— Поздравляю с повышением, заклинатель Вотерборн, — Адам пожал мне руку и вручил письменный приказ.

Три месяца назад случился локальный прорыв защитной линии, при котором мне доверили координирование небольшого отряда, что стало для меня вызовом, но и возможностью показать себя. А для нас с Адамом на этом фоне наступил период новой разлуки, но она лишь укрепила чувства, а не внесла раздор в отношения, как в прошлый раз. Тем более, мы пару раз успели встретиться и побыть вместе. Надо сказать, весьма ярко и продуктивно…

И вот теперь после восстановления оградительных линий и зачистки местности мы вернулись в основной лагерь, и, наконец, снова сможем быть вместе. Настал и момент для подсчёта заслуг. Дойти до четвёртого ранга за полтора года службы — отличное достижение. Не скажу, что это было легко, наоборот, случались сложные моменты, но я справилась и не намеревалась останавливаться на достигнутом. Лишь немного притормозить…