– Чего это? Я ж не девочка на кухне работать, – пацан удивлённо вскидывает брови, оторвавшись наконец от игр с котом. – Это не мужское дело, – искреннее удивление в его голосе смешит.

– Не девочка. Но помогать в домашних делах можно, будучи и мужчиной. Я вот всегда своей маме помогал, во всём. Если видел, что она очень устала, и полы мыл и посуду. Позже готовить научился. Поверь, от этого не испортился и девочкой не вырос! Кто, кроме тебя? Ты у мамы один, а бабушка старенькая. На неё не стоит перекидывать. Так настоящие мужчины себя не ведут. Ты ведь не маленький уже, должен и сам понимать.

Мальчишка неожиданно краснеет и виновато отводит глаза.

– Я понял, но готовить всё равно не буду, – подняв на меня боязливый взгляд, прочищает горло. – Пока.

– Ну что вы! Я сама в состоянии приготовить чай, – смеётся Инга.

– Ничего. Мужчине виднее, как воспитывать мужчину. Нам советы дельные не лишние, – вставляет слово бабуся, и в этот раз уже никто не спорит.

Инга берёт чайник и разливает по кружкам кипяток.

– Давай я чашки расставлю, – пытаюсь перехватить часть её работы и необдуманно хватаюсь за горячую посудину.

Резко отдёргиваю пальцы и тяну воздух сквозь зубы.

– Ох! Обжёгся, помощник, – всплеснув руками, сочувствующе говорит она.

– Ничего, не сильно, – отвечаю, махнув пострадавшей конечностью.

– Нужно за ручку брать, умник, – насмешка из её уст получается совсем не обидной, звучит по-доброму.

– Да, уж, – соглашаюсь и перехватываю чашку за фигурное холодное ушко.

– Подожди, заварка, – Инга подходит ко мне и осторожно доливает ароматное тёмное варево в пустой кипяток.

Напиток божественно пахнет, но больше всего мне нравится запах её волос. Незаметно склонившись ближе, втягиваю носом воздух возле неё.

– Полевые цветы, – произношу полушёпотом у её уха.

Девушка растерянно вскидывает голову. Её удивительные глаза широко распахиваются.

– Нет, тут Иван-чай, боярышник…

– М-м-м … – срывается с моих губ.

Она отходит, и я разочарованно вздыхаю.

Чаепитие длится как-то особенно долго. Максим затевает со мной серьёзный разговор на тему того, что ещё должен делать настоящий мужчина. Женщины, притихнув, наблюдают за нашей беседой. Мальчишка сообразительный. Впитывает советы, как губка, задаёт правильные вопросы. Многие мои слова его не на шутку удивляют, он интересуется всем до мелочей. Хочется пообещать ему многое, взяться за пробелы в его воспитании, но я не имею права на необдуманные слова. Действительно, мальчику важно присутствие мужчины в жизни. Жаль, что с ним так получилось. Увлечённо беседуя, не замечаю, что происходит за столом.

– Мама, – охает мальчик, и я поворачиваю голову.

Инга спит. Сложив руки на стол и устроив на них голову, девушка мирно посапывает. Видимо, усталость победила. А я и не заметил.

– Моя ж ты милая, – причитает бабка и поднимается со стула.

– Стойте, – останавливаю её. – Где её комната?

– Я покажу, – заговорщически шепчет Макс и кивает головой, приглашая следовать за ним.

Подхожу к девушке и осторожно подхватываю на руки. Действую предельно аккуратно, чтобы не разбудить и не напугать. Она издаёт тихий стон и скатывается ко мне в руки. Голова тут же утыкается в моё плечо. Крадучись, следую за мальчишкой и, войдя в комнату, опускаю совсем лёгонькое тело на мягкую перину. Не проснулась. Надо же так вымотаться.

– Деточка, – хлопочет над ней Агафья.

Стащив носочки и укрыв её одеялом, она выставляет нас из спаленки.

– Идём, побеседуем, – обращается она ко мне. – А ты, – строгий взгляд в сторону ребёнка, – умываться и спать, если хочешь завтра не проспать. А то никакого тебе бассейна. Будешь дорожки от снега чистить дома весь день!

– Не-е-е, – шипит он и исчезает с наших глаз.

– Ну вот и славно!

Усаживаюсь за стол напротив собеседницы. Чувствую себя немного неловко, как подозреваемый перед допросом. Её прищур говорит о многом. Прощупывает меня и, скорее всего, видит насквозь. Можно отнекиваться и умалчивать об истинных мотивах приезда, но бабка явно мудра. С высоты прожитых лет она запросто учует любой подлог и фальшь. Решаю отвечать на все вопросы честно. Зачем юлить? Раз решился обратиться к народной медицине и припёрся сам, отступать поздно. Агафья молчит, задумчиво всматриваясь в моё лицо. Решаюсь прервать тишину первым и начать с главного.

– Я так понимаю, Пётр вам объяснил, в чём именно моя проблема? – поджимаю губы, не скрывая эмоций.

– Он звонил, говорил о тебе, – начинает она. – Но, к сожалению, я не волшебница. Если тело здорово…

Вздыхаю и, горько усмехнувшись, отворачиваюсь к окну. Темно. Снег так и валит. Красиво, но вот дорога опасная в такую погоду. Видимость нулевая. Отвлекаюсь, чем придётся, только бы не думать о том, что мои надежды оказались напрасными. А чего я хотел? Танцы шаманов с бубнами или соитие с приглянувшейся первой встречной девушкой под луной?

– Не стоит так огорчаться. Может, родные места благоприятно подействуют. Ты, я вижу, человек неплохой, и Максим к тебе доверием проникся.

– Пацан растёт без отца, ему много надо? Покатал на машине, купил торт. Ребёнок, – отвечаю тихо, опустив взгляд на сцепленные пальцы.

– Зря недооцениваешь себя. Понравился ты ему. Он тебе в глаза заглядывал, каждое слово ловил.

– А где его отец? Почему они с Ингой одни?

– История эта не для короткого разговора. И началась она очень давно.

 Хмурю брови.

– Давно? Как это? Максиму лет десять от силы.

– Предыстория была, не самая счастливая. Долго рассказывать.

Меня её ответ не устраивает, но приставать с вопросами далее не вежливо. Как бы не хотелось, умолкаю.

– Ты у неё спроси, как представится возможность, пусть сама расскажет. А Максиму двенадцать.

Прикидываю возраст девушки и удивляюсь.

– А Инга…

– Инге двадцать восемь, почти. Скоро день рождения у моей красавицы.

Ничего себе. Родила в шестнадцать?! Глаза лезут на лоб, но я их вовремя возвращаю на место. Сказали же, история не из радостных, кто я такой, чтоб судить? Девушка по поведению явно неиспорченная. Мальчишку любит.

– Сынок, может, ты останешься на ночь у нас? Смотри, как метёт. Непогода. Дороги не видно.

– Нет, что вы. Поеду. Я ж человек подневольный. Санаторий – не гостиница. Потеряют. Нужно вернуться. Но прощаться не буду. Ещё увидимся. Надеюсь, не раз. Пусть и нет у вас для меня волшебного снадобья, заезжать буду. Понравилось мне у вас. Если, конечно, не прогоните.

– Рада буду. Но по поводу лекарства ты поспешил расстраиваться. Есть у меня кое-что для тебя. Чаёк-то я смотрю тебе мой пришёлся по вкусу?

– Да, – признаюсь честно.

На удивление сбор оказался очень ароматным и приятным. Во рту до сих пор стоял цветочный привкус. Горячий напиток согрел и даже немного успокоил.

– Я тебе с собой дам. Будешь по вечерам пить, чтоб спалось хорошо. Ты подумай про ночлег.

– Поеду. Не хочу стеснять. Петру обязательно позвоните, иначе не даст мне покоя.

– Завтра уже. У них ночь глубокая. Разница в четыре часа.

– Правда. Поздно уже. Завтра, так завтра. Ну всё, спокойной ночи, хозяюшка, и спасибо за тёплый приём.

– Доброго пути, – шепчет старуха и крестит меня в спину.

Улыбаюсь. Приятно.

Снег засыпает лобовое стекло. Дворники еле справляются. Машина плетётся как черепаха. Но позволить себе разогнать авто не могу. Места незнакомые. На дороге могут оказаться люди. Встречных машин почти нет. От монотонности начинают слипаться глаза. Трясу головой, чтоб хоть немножко взбодриться, но хватает ненадолго. Неожиданно на дороге мелькает женский силуэт. Бью по тормозам. Машина визжит, как пришпоренная. Ударяюсь грудью о руль так, что из лёгких выбивает кислород. Клацаю зубами, и во рту появляется металлический привкус крови. Прикусил щеку.

– Чёрт! – моментально выветривается вся сонливость. – Этого ещё не хватало.